Республика Августа

Экспедиции в поисках сокровищ

Правительство, восстановленное в 27 г., в 25 г. начало уже дезорганизовываться. В Риме в этот год не нашли достаточного числа кандидатов для занятия двенадцати вакантных квесторских мест,[150]и если Агриппа освятил Пантеон,[151] то все общественные работы, от дорог до раздачи хлеба, продолжали функционировать так же плохо, как и раньше; новая магистратура префектов aerarii Saturn! не давала никакого удовлетворительного результата.[152] В провинциях правители в общем так мало занимались ревностным выполнением своих обязанностей, что Августу вскоре пришлось поручить наблюдение за всеми ими. Напрасно в момент восстановления республики им назначили жалованье для возбуждения их усердия: большинство взяло деньги, но не обременило себя никакими трудами. Точно так же сенат употребил возвращенный ему авторитет, чтобы погрузиться в сон. Члены его не являлись на заседания; прения не имели никакого значения и интереса; предпочитали оставить Августу заботу принимать все решения, ограничиваясь только их одобрением.[153] Но Август, бывший далеко, в Испании, напротив, хотел заниматься только финансами и, молча, почти тайком, продолжал свои экспедиции, целью которых было доставить империи драгоценные металлы. Весной этого года[154] один офицер префекта Египта, Элий Галл, высадил в порт Красного моря десять тысяч солдат и отряд, присланный иудейским царем, чтобы попробовать произвести за счет египетского казначейства экспедицию в Йемен. Август решился на эту экспедицию, думая, что^ можно рассчитывать на помощь набатейцев, живших на границе с Сирией и признававших римский протекторат.

Немного позднее, около половины 25 г., война против контабров и астурийцев, по-видимому, была окончена и золотые рудники завоеваны. В тот же самый год Мурена удачно окончил свою экспедицию в долину салассов, употребив, впрочем, бесчестный способ, чтобы захватить и обратить в рабство способную к войне часть населения;[155] потом он начал постройку римской колонии Августа Претория, современной Аосты. Наконец, в этом же году, вероятно, в последних месяцах, Август по декрету сената наложил на альпийское население Галлии, Далмации и Паннонии новые подати, план которых составил Ликий и между которыми были, без сомнения, поземельный налог и, по крайней мере для Галлии, знаменитая quadrage Galliarum, пошлина в 2,5 % на все ввезенные товары. Но если эти мелкие военные экспедиции и незначительные фискальные реформы заставили пасть на Италию столь желанный золотой дождь, то они не могли вызвать в ней энтузиазм и напоить ее до такой степени, чтобы уничтожить в ней то неясное беспокойство, которое происходит от внутреннего беспорядка. Теперь, когда по окончании гражданской войны повсюду вновь начали бояться Рима в лице его нового главы, со всех сторон стали приходить послы. Жившие в степях южной России скифы отправили посольство к Августу в Испанию, и послы индийского царя также дошли до Испании, чтобы засвидетельствовать свое почтение преемнику Птолемеев в управлении Египтом, с которым жители Индии вели значительную торговлю.[156] Все эти знаки почтения сильно льстили национальной гордости Италии, но их было недостаточно, чтобы успокоить народное недовольство.