Лаборатория империи: мятеж и колониальное знание в Великобритании в век Просвещения

За тридцать лет (1715–1745 гг.) британского военного присутствия в Горной Шотландии тактика высоких военных чинов в крае стала понятной и ясной стратегией, приведшей к окончательной победе над армией якобитов 16 апреля 1746 г. под Каллоденом. Удивляться стоит не только тому, каких успехов добился принц Карл к осени 1745 г., но и тому, какой сокрушительный разгром он после этого потерпел.

При этом важнейшие в рамках британского присутствия программы умиротворения Горной Страны были бы невозможны без их легализации актами о разоружении кланов Горной Шотландии, и именно в этом их основное практическое назначение и военно-политический смысл. Сложность положения для Лондона заключалась в том, что формально не было никакого «британского присутствия в Горной Шотландии». С заключением Англией и Шотландией Унии в 1707 г. и образованием Соединенного Королевства этот юридический казус стал очевидным[926]. Проведение мероприятий по умиротворению Хайленда в рамках поддержки законного, допустимого и необходимого в условиях мятежа акта о разоружении позволяло преодолеть разрыв между нормами права и действительным положением дел в королевстве[927]. Не случайно многие основные мероприятия по умиротворению Горной Шотландии были предложены генералом Уэйдом на рассмотрение Короны именно в плане разоружения кланов Горной Страны в апреле 1725 г.[928]

Легализм в Великобритании в первой половине XVIII в. выступал важным фактором политической жизни страны, способным как препятствовать умиротворению Горного Края, так и способствовать[929]. Под прикрытием акта о разоружении борьба с беспорядками в Хайленде представлялась не следствием порожденного принципиально различным пониманием социальных, политических и экономических оснований общественной жизни широкого гражданского конфликта между властью и частью местных сообществ, а вопросом исключительно полицейских мероприятий и судебных преследований. В этом смысле те мероприятия по умиротворению, которые были действительно способны в реалиях Горной Шотландии первой половины XVIII в. дать определенный эффект, получали оправданную и признанную политическим обществом санкцию[930].

Армия, выполнявшая обязанности по поддержанию законности в Горной Стране, в отличие от армии, решавшей по-разному понимавшиеся парламентариями в связи с отношением к политической роли и, соответственно, численности и размещению армии первых Георгов вопросы политических свобод и внутренних забот королевства внешнеполитические задачи, скорее получала признание со стороны парламентской оппозиции[931].

Что же касается возможности прямого разоружения горцев с помощью актов, то разрыв между масштабами задач, поставленных перед актами о разоружении, и средствами их осуществления, которые только еще создавались (форты, военные дороги, организация отдельных хайлендских рот и учреждение новых лорд-лейтенантов, формирование агентурной сети британского военного командования в Горной Стране), также позволяет предположить, что в таком буквальном значении задача разоружения горцев перед соответствующими актами никогда и не ставилась[932].