Сухая возня

50 Кирилл Костин вечер 28 июня 2024 года, Москва

Чаепитие с разговорами уже является нашей маленькой традицией. И мне приятно, что за небольшое время совместной жизни мы с Алёной уже обросли какой-то общей историей.

— Если верить фон Шталю — а у меня тут нет оснований ему не верить — то полезность организации Арсения Анатольевича в качестве заказчика стремительно упала до нуля. Хотя, конечно, надо будет уточнять его позицию. Но, получается, что у них — не только нет денег, но и применить нашу разработку они толком не смогут. Нам сейчас надо плотно поработать с новым покупателем — раз уж он сам нарисовался, было бы нелепым упускать. Ну и сам понимаешь — чтобы твоих вытаскивать — нужна аппаратура, возможно люди. А это — опять деньги. Какие-то мелочи я могла пускать по бюджету в рамках расхода на наших “карманных экстремистов” типа Белки — но тут может оказаться совсем уже другой порядок средств, особенно на фоне финансовых проблем, которые мы сейчас имеем.

— А тут я не очень понял. И нафиг вам эти подпольщики, как ты их назвала, нужны. И что можно сделать для друзей. И что им грозит?

— Ну банально всё. В наших делах полезно иметь на подхвате какую-то организованную группу. Вооружённую. И, по возможности — в теме.

Сам понимаешь — разборки Людей — Алена выделяет слово ‘Люди’ голосом и я понимаю, что она вкладывает в него какое-то своё, особенное значение — имеют специфику.

Группа Белки выглядела вполне удобным вариантом — отмороженные на голову подростки, начитавшиеся всякой там фантастики, нахватавшиеся по обрывкам каких-то сведений — и слабо понимающие, где реальность, а где ролевая игра. И против кого они играют.

Таким в руки дай автомат, деньги — и они твои.

— Цинично.

— Цинично, но если подумать об альтернативах — это не самое худшее. С откровенными бандитами, например, просто не рискнула бы иметь никаких дел — ни морали, ни обязательности. Уголовники совершенно не надёжны.

Давай потом об этом как-нибудь… Корпоративную политику не я определяю — у меня, как у менеджера, не такой уж и широкий выбор возможностей.

— Давай. Всё же — что мы реально сейчас можем сделать?

— Ну есть аппаратура. Чисто физически можно воздействовать. Но дорогая. Времени, кстати, не так много — для меня эта тема довольно боковая, если честно, я только общие всякие вещи помню из учебника. Твоих коллег бывших притянуло к более мощной системе — кстати, нам реально повезло, что именно к той, против которой работают Белкины ребята. Хотя ещё вопрос — какого чёрта она там делала сегодня утром.

— А есть и другие ‘системы’?

— Ну ты же ворон сам видел? Вот это оно и есть.

— А с ней Белка не борется?

— Не знаю, тебя Белка интересует или что? — женская ревность — опасная вещь, между прочим, даже если безосновательная, и я стремлюсь убрать напряжённость, повернув разговор — да я просто уяснить хотел. Так и что с системой то?

— Ну с ними будет, как если в… ну в блюдце с кусками сахара налить мёда. Постепенно растворятся они в этих “Силах” или “Инстанциях” — я так, толком и не соображу пока, под кого конкретно они попали. У нас, по сути, осталось месяц-полтора. Ну максимум два. И то, их потом надо через реабилитацию проводить будет, если через два. Чем дольше торчишь в чужом сознании — тем меньше тебя остаётся. Мне повезло, кстати… — Алёна гладит меня по руке и тёплое чувство идёт откуда-то изнутри, разливаясь по всему телу.

Но перспектива выглядит мерзостной. Денег на спецаппаратуру у нас, как я понимаю, сейчас нет. Выковыривать друзей в том же стиле, как я спасал совсем недавно Алёну — кажется, уже поздно. Хотя я то надеялся на какой-то подобный вариант…

Я только пытался сформулировать какие-то свои идеи о том, что нужно делать — как возникшую паузу прервал коммуникатор Самой Прекрасной.

— Наш эльфийский друг на линии, — сказала она и включила громкую связь.