На стальном ветру

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Со своего командирского места, суетясь не больше, чем если бы он уточнял крепость своего чая, Имрис Квами поднес микрофон к губам и сказал: - Гражданский корабль "Гулливер", регистрационный номер KKR292G7, прибывающий рейсом от Сатурна, запрашивает векторы для трансатмосферного вхождения, точка входа Восточный экваториальный сектор, Панафриканский союз. Пожалуйста, ответьте.

Голос, несомненно синтезированный, ответил дружелюбным, но властным тоном: - У вас есть разрешение на посадку, "Гулливер". Следуйте указанным векторам и выровняйтесь для горизонтального полета на высоте более двадцати километров. Удачи и благополучного возвращения.

- Спасибо, - сказал Квами, прежде чем отодвинуть микрофон. Затем обратился к своим пассажирам: - Пристегнитесь, друзья мои.

Корабль проделал с собой хитроумные штуки, выпустив из цельного корпуса видимые крылья и поверхности управления. Они совершили контролируемый спуск, замедляясь задолго до того, как начали ощущать сопротивление атмосферы. Это не было огненным возвращением, поскольку было бы непростительно дурным тоном отдавать тепло экосистеме, которая делала все возможное, чтобы снова остыть. А потом они полетели, проносясь на восток над освещенной дневным светом Африкой. Чику встала со своего места и прошлась от одного борта корабля к другому, высматривая ориентиры. Ее взгляд беспокойно блуждал. Она подумала, что бывала здесь недостаточно часто. Она должна была бы почувствовать какую-то сильную генетическую связь, но этот ландшафт был ей так же чужд, как обратная сторона Луны была бы чужда ее далеким предкам.

Но вот это зеркальное мерцание - было ли это озеро Танганьика или озеро Виктория? Слишком далеко на север для озера Малави, - подумала она, если только ее ментальная география не была безнадежно искажена. - Возможно, Виктория. Что бы это ни было, оно было огромным. Даже с высоты она могла видеть только ближайший берег, окаймленный неровной каймой прибрежных городов и пляжных курортов - угловатые кристаллические выступы, купола, громоздящиеся друг на друга, как пена мыльных пузырей. За застройкой береговой линии земля представляла собой яркую орошаемую зелень, нанесенную широкими параллельными мазками кисти. Дальше от озера внутри страны также располагались города и деревни, соединенные паутиной наземных дорог. Дирижабли-комбайны, жирные, как пчелы, сновали между штабелями ферм, в то время как аэролеты рассеивали воздух, как пыльцу. Заросли зеленых лесов, участки выращивания рыжевато-коричневых культур, упорядоченное мерцание зеркальных решеток и шпили солнечных башен с жирафьими шеями, более высокие, чем производственные цеха. Сейчас существовали более простые способы получения энергии, но некоторые из этих солнечных ферм были семейными заботами, передававшимися из поколения в поколение. Люди ухаживали за ними из чувства нежного долга.

Вскоре они были к западу от озера, над бескрайним открытым Серенгети. Имрис Квами к тому времени сбросил их скорость до дозвуковой, что позволяло лететь гораздо ниже. Педру, который никогда не был в Африке - во всяком случае, насколько было известно Чику, - казался очарованным. Не используя расширение или оптическое увеличение, он уже заметил десятки животных, самых разных видов. Скоро должны были начаться дожди, но уровень воды в источниках все еще был довольно низким, и это были самые подходящие места для наблюдения за дикой природой.

- Львы! - воскликнул Педру, за которым последовало неуверенное: - Я думаю. Здесь так трудно ощутить масштаб. Может быть, это были гиены. У вас ведь есть гиены, не так ли?

- У нас много чего есть, - сказала Чику, как будто она вступала в личную собственность Серенгети.

- Думаю, это были львы.

- Значит, это были львы.

Вскоре они смогли увидеть Килиманджаро, затуманенный жарой и расстоянием у подножия, гораздо более четкий и близкий на вершине, как будто гора наклонилась, маня их ближе. Все еще за сотни километров отсюда, даже сейчас. Они, Экинья, стольким были обязаны этой горе. Юнис использовала ее как точку опоры для перемещения миров.

- Ты часто бывала здесь в детстве? - спросил Педру.

- Не совсем. Раз или два, чтобы повидаться с дядей Джеффри. Когда я была молода, мне казалось, что я нахожусь на краю цивилизации. Выросши на Луне, я не могла смириться с масштабами - Африка такая огромная! И промежутки между вещами, даже тогда... ночью казалось, что рядом с домом на тысячи километров больше никого нет. Просто этот маленький островок человечества, окруженный темной, поглощающей пустотой, подобной межзвездному пространству. Конечно, это было не так. - И Чику указала на далекий горизонт. - Всегда были другие города и общины, и, конечно, масаи - они всегда будут здесь, еще долго после того, как мы уйдем. Масаи и слоны. Остальное - пыль.

- Болезненно.

- Реалистично.

Квами, который управлял кораблем вручную, сказал: - Мы пролетим над домом, а затем сядем неподалеку. Я постараюсь найти какое-нибудь место, где мы не оставим за собой костер или сожжем слишком много животных.

- Если бы ты мог, - сказала Чику.

- Здесь сейчас кто-нибудь живет? - спросил Педру. - Я имею в виду, в доме.

- Не уверена. Давненько я сюда не возвращалась. Однако они не допустили бы, чтобы это место превратилось в руины.

- Ты надеешься.

Конечно, они не допустили бы, чтобы все пошло прахом, - подумала Чику. Но она снова что-то перепутала. Она думала о дубликате семейного дома на борту "Занзибара", места, куда Чику Грин отправилась работать.

- Я думаю, вот оно, - сказала она, указывая вперед.

Педру наклонился вперед. Они смотрели сквозь участки корпуса "Гулливера", которые тот услужливо делал прозрачными в зависимости от направления их взгляда. - Не очень-то похоже.

- Никогда не говорила, что это Тадж-Махал.

Дом имел форму буквы "А": два длинных крыла соединялись на вершине, а короткое соединительное крыло перекрывало промежуток между ними. Эта А-образная геометрия повторялась во все большем масштабе от здания до стены по периметру - на газонах и официальных площадках, во внутренних двориках, бассейнах и теннисных кортах, в планировке парковочных зон аэролетов. Поначалу, проносясь над головой, Чику не заметила явных признаков запущенности. Стены были такими же белыми, какими она их помнила, декоративная черепица на крыше отливала голубым блеском, как будто недавно прошел дождь. Вокруг никого не было, но в жаркий африканский полдень это само по себе не было чем-то необычным. Действительно, во время ее предыдущих визитов в доме всегда было пустынно и слегка отталкивающе. Иногда это были только она, дядя Джеффри, один или два сторожа и несколько роботов-уборщиков.

Когда Квами снова развернул их на втором заходе, у нее появились дурные предчувствия. Стены были белыми, потому что они самовосстанавливались, а не потому, что кто-то потрудился содержать их в чистоте. То же самое и с крышей. В других местах свидетельства разложения были неоспоримыми. Сорняки заполонили цветочные клумбы. Плавательные бассейны были осушены до основания и покрыты слоем грязи и опавших листьев. Сквозь арки и портики начали пробиваться заросли. Это место еще не превратилось в руины - все выглядело конструктивно прочным, - но не производило впечатления обжитого или особо любимого.

- Я должна была вернуться раньше, - одними губами произнесла она, больше обращаясь к себе, чем к кому-либо еще. Она всегда знала, что ведение домашнего хозяйства является коллективной ответственностью всех Экинья, но вместе с этим знанием пришло молчаливое убеждение, что содержание дома всегда можно доверить кому-то другому.

О чем, черт возьми, они думали, позволив этому месту стать таким?

- Я не рискну приземляться так близко к стене, - сказал Квами, указывая на одно из мест для аэролетов. - Чуть дальше есть подходящее место. Вы не будете возражать против короткой прогулки обратно в дом?

- Было бы неплохо размять ноги, - сказала Чику, возвращаясь на свое место.

"Гулливер" перешел в режим зависания, используя направленную тягу, чтобы удержаться в воздухе. Деревья у края дома съежились от нисходящего ветра. Космический корабль скользнул вбок, как шайба по льду, затем опустил свое когтеобразное шасси и начал опускаться к земле. Чику стало интересно, как долго им придется здесь пробыть. Она хотела покончить со всем этим.

Что-то сбило их с неба.

Все произошло до глупости быстро. Во-первых, сигнал тревоги, своего рода предупреждение о неминуемом столкновении. Затем ломающий кости резкий крен, когда "Гулливер" попытался увернуться от того, что вот-вот должно было в него врезаться. Затем последовал сам удар, еще более страшный, чем крен, и космический корабль сильно отклонился от курса, потеряв направленную тягу с одной стороны корпуса. Несколько сигналов тревоги присоединились к первому. Квами, который все еще управлял кораблем вручную, сделал все возможное, чтобы стабилизировать их зависание, но ущерб был нанесен. "Гулливер", теперь уже раненый, не мог удержаться в воздухе. Что-то еще поразило их. "Гулливер" снова накренился, рыскание усилилось, а затем произошел самый сильный удар из всех, столкновение корпуса с землей, и они упали, разбились, врезавшись в землю.

Сигнализация продолжала звенеть. Корпус лежал под углом, почти на боку. Повезло, что и Педру, и Чику снова заняли свои места для посадки, иначе авария почти наверняка привела бы к их гибели.

- Что случилось? - справилась Чику, едва веря, что всего несколько мгновений назад ее единственной заботой было попасть в дом и выйти из него.

- На нас напали, - сказал Квами, выбираясь из своего кресла управления - как и у них, оно смягчило удар во время столкновения. - А теперь мы должны уходить, потому что то, что напало на нас, все еще где-то там.

- Как? Что? - спрашивал Педру.

- Какое-то оружие. Пожалуйста, юный сэр, - Квами уже был у ближайшего шлюза, выравнивая давление, - поторопитесь. Здесь нет никакой безопасности, если в нас могут выстрелить с неба.

- Оружие, - послушно повторил Педру, как будто это была какая-то игра на запоминание. - Здесь нет никакого оружия, Имрис. Здесь ничего подобного нет.

- Тем не менее, нас только что сбили.

- Думаю, он говорит серьезно, - сказала Чику, хотя у нее самой голова шла кругом от откровенной невозможности этого. Оружие против космического корабля, что-то достаточно мощное, чтобы вывести из строя "Гулливер" - вы могли бы найти что-то подобное в окрестностях Гипериона, но, ради всего святого, это была Земля. Здесь, на Земле, вы не могли бы поднять кулак на кого-то, не говоря уже о том, чтобы выстрелить в него из противокосмического оружия.

Воздушный шлюз с шумом открылся, внутренняя и внешняя двери одновременно скользнули назад, и, хотя она все еще находилась внутри корпуса, дневная жара обрушилась на Чику с почти воинственной силой. Квами протиснулся наружу и спрыгнул на землю, согнув свое длинное тело и с острым подозрением оглядывая окрестности. - Там что-то есть, - сказал он. - Мы не можем оставаться на открытом месте. Возможно, нам удастся добраться до дома.