Огонь, Вода и Медные Порталы

Глава 7

Настя почувствовала, как ее спеленали, связали невидимые путы. Силилась оттолкнуть черноволосого мерзавца, но тщетно. Дернулась, но осязаемо давящие жгуты притянули руки вдоль тела, ноги скрутили незримые прочные веревки, рот замкнули — не пискнуть! Настя силилась закричать, но звук не шел, даже когда незнакомец отнял руку от ее рта.

«Мамочки! Да что же это происходит-то?! Куда он меня везет?!» — запаниковала девушка, не оставляя бессмысленных попыток освободиться, пока не обессилела. Откинулась на спинку сиденья и постаралась унять нарастающую панику. Сейчас она ничего не может поделать, но так будет не всегда.

Князь сидел рядом с ней вальяжно, едва придерживая за талию одной рукой. Ехали недолго. Вскоре повозка остановилась у широких ворот. Высокий деревянный забор шел вдоль улицы, огораживая довольно большую усадьбу. Раскидистые плодовые деревья свешивали за забор кустистые ветви. Кучер стукнул черенком хлыста в ворота, те сразу же распахнулись, словно с той стороны только и ждали условного знака. Кони резво вкатили бричку на просторный княжеский двор.

Если бы Настя была в состоянии впечатлиться размерами, размахом, красками терема и ахнуть, то непременно бы это сделала. Но она сидела в повозке, и сквозь туман в голове усилием воли старалась удержать уплывающее сознание в ставшем чужим и непослушным теле.

Князь спрыгнул на землю, подхватил ее на руки и опустил на ноги. Путы рассеялись, оставив после себя леденящий душу ужас, безысходность и слабость до дрожи. Настя покачнулась и упала бы, если бы князь снова не подхватил ее за талию, поддерживая.

— Стешка! — гаркнул дворовую девку. — Поддержи гостью!

Рослая рябая девчонка лет шестнадцати в вылинявшем сарафане кинулась к Насте, подхватила за плечи, позволяя на себя опереться. Рыжая коса ее растрепанной непослушной метелкой мотылялась за спиной.

— Проводи в светлицу! — продолжил отдавать приказания князь. Девчонка поклонилась. — Наряды вон, в повозке. Приодень её. Зайду позже, — и ушел в сторону другого крыльца.

Настя оперлась о девушку и благодарно на нее взглянула, но губ разжать, чтобы произнести хоть слово, не смогла. Девчонка помогла Насте подняться по лестнице в светелку и усадила ее на широкую лавку под открытым окном. У стен стояли два сундука, да еще пара лавок. Девушка сбегала за узлом с покупками и стала разбирать наряды.

— Меня Стешкой кличут, а тебя как звать? — робко спросила девчонка, раскладывая по лавкам сарафаны, вышитые сорочки, бусы, кокошники, ленты. Настя хотела ответить и не смогла разомкнуть губ. Вздохнула тяжко. — Немая? — понимающе ахнула девчонка. Во взгляде ее читались боль и сострадание.

Настя отрицательно покачала головой, а как объяснить, что с ней приключилось, не знала. Попыталась промычать, но не вышло сделать даже этого.

— Князь-то, где тебя подобрал? На ярмарке? — Настя кивнула утвердительно. — Видать, понравилась, — кивнула понимающе девчонка, и рассмотрела Настю пристальнее. — Ему такие глянутся. Гордянка, вон, тоже светловолосая да высокая.

Настя снова отрицательно покачала головой, чем окончательно запутала девчонку.

— Ты пить, может, хочешь? Квас будешь? — Стеша шмыгнула к другому широкому подоконнику и налила из кувшина в керамическую кружку коричневатую жидкость, протянула Насте. Настя выпила весь и кивнула девушке, выражая благодарность. «Вот ведь странно», — подумала Настя. — «И рот разомкнулся, чтобы попить. А чтобы сказать — не размыкается. Это как так?».

— Давай помогу тебе переодеться, — предложила девчонка, и Настя отрицательно замотала головой. — А то князь придет, а ты не в обновках, прибьет меня, — испуганно закончила Стеша, опасаясь, что Настя не станет ее слушаться. Настя посмотрела в растерянное, перепуганное веснушчатое лицо девушки, и так ей стало жаль ее, что она махнула рукой и позволила себя переодеть и переплести.

«Как там Василиса?» — в проясняющейся Настиной голове всплыл образ ведуньи. — «Потеряла меня и места себе не находит, наверное. Как же отсюда выбраться?» — напряженно думала Настя, разглядывая в окно широкий двор. — «Если бы могла говорить, расспросила бы разговорчивую помощницу, а так…». Отступала даже надежда. «Нельзя отчаиваться! Может быть, получится выбраться, когда стемнеет? Девушка, похоже, добрая. Уговорить бы точно удалось».

Дверь отворилась, и в горницу вошел князь. Без кафтана, в алой, вышитой по косому вороту, шелковой рубахе. Черные, отливающие сталью, волосы влажные, взгляд пристальный, жадный.

Сделал движение рукой, не глядя на девчонку. Та, поклонившись, мышью выскочила за дверь. Князь подошел к Насте и поднял ее с лавки. Осмотрел пристально, удовлетворенно любуясь ею в подаренных нарядах.

— Я рад, что мы нашли общий язык, — произнес задумчиво, а потом наклонился и поцеловал Настю, заключив в объятия и сильно запрокидывая ей голову. Настя, не ожидавшая такого поворота событий, уперлась руками ему в грудь, стараясь отстраниться и оттолкнуть настойчивого ловеласа.

Едва поцелуй прервался, она с размаху залепила князю смачную пощечину! Так тебе! Аж ладошку отбила об его наглую холеную морду. На скуле медленно наливалось красное пятно. Надо бы еще раз, за то, что украл! Но Настя, сама от себя не ожидавшая подобной реакции, опешила и отступила из разжавшихся от неожиданности объятий. Князь заледенел. Потом усмехнулся и потрогал скулу. Прошелся раздевающим взглядом по девушке, начиная с ног, и остановился на глазах.

— Ну, что ж, — усмехнулся нехорошо, многообещающе, — так даже интереснее.

Развернулся и вышел из горницы.

Настя без сил опустилась на лавку, хватая ртом воздух. Было ощущение, что князь своим поцелуем выкачал из нее всю жизненную энергию. Колени подгибались, руки подрагивали. «Вот нахал! Точно ведь, клеится! А я еще не верила, думала, что с Василисой какие-то счеты, раз про Ваню заговорил. Обломись, наглая морда!».

— Приведи вечером в мой терем! — донеслась из-за двери недвусмысленная команда и звук удаляющихся по лестнице шагов. В горницу через приоткрытую дверь просочилась Стеша. В золотистых глазах застыла тревога:

— Ты чего, не угодила князю-то? — недоуменно уставилась она на меня. — Чернее тучи вылетел!

Настя отвернулась к окну, давая понять, что эта тема ей совершенно не интересна, и обсуждать ее она не стала бы, даже если бы могла говорить. «Не угодила?! Жаль, под рукой ничего потяжелее не было! Я бы ему угодила промеж глаз! В мой терем! Бегу, волосы назад! Как бы не так! Как же отсюда выбраться-то?».

— Может, поешь чего? — поинтересовалась добросердечная Стеша, готовая бежать, лишь бы чем-то помочь девушке. — Принести?

От нервного перенапряжения Настя не испытывала голода, но подумала, что все же стоит подкрепиться, особенно, если ближе к ночи она собирается отсюда бежать. Кивнула Стеше, выражая согласие. Девчонка крутанулась, и уже была за дверью.

Через несколько минут на лестнице послышался дробный перестук каблуков. Кто-то очень спешил на встречу с Настей, видимо весть о гостье разлетелась по княжескому двору. «На Стеше были лапти, они так не стучали», — вспомнила Настя. — «Кого это несет нелегкая?»

Дверь отворилась, и в комнату, неся с собой душный восточный аромат, встревоженной птицей впорхнула женщина. Молодая, нарядная и когда-то красивая, но сейчас несколько подувядшая, с копной светлых, струящихся до пояса волос, перевитых жемчужной нитью. Она картинно остановилась посреди горницы, уперев руки в крутые бедра, словно собралась прочесть монолог со сцены местного театра. Надменное, порочное лицо её выдавало гримасу крайнего недовольства, подчеркнувшего рано залегшие носогубные складки. Круглые голубые глаза возмущенно и зло, с невысказанной претензией, уставились на Настю, подмечая ее богатый наряд и украшения.

— Так вот из-за кого меня Кош отправил ночевать в свой терем! — взвизгнула девица высоким неприятным голосом, зло сверкая глазами, и примериваясь, как бы половчее вцепиться сопернице в волосы.

Настя смотрела на нее с интересом, как на диковинную зверушку. Ей еще не приходилось видеть такого обилия восточных бус и серег, даже побывав на ярмарке. «Кто она? Жена? Любовница? Тяжело же, наверное, таскать на себе всю эту красоту? Или статус обязывает? Она и правда ревнует ко мне этого павлина? Да пусть забирает! Поговорить бы с ней. Может, выпустила бы меня?»

В оставленную открытой дверь вошла Стеша и опустила поднос с едой на лавку перед Настей.

— Гордяна, ты чего здесь шумишь? — обернулась Стеша к нарядной девице, загораживая Настю от рассвирепевшей фурии.

— Веди ее в мой терем! — снова истерично взвизгнула девица, наступая на Стешу. Стеша, получившая четкие указания от князя, не отступила, уверенная в своей правоте.

— Да как же? Князь велел… — хлесткий звук пощечины разрезал воздух. — Гордянка! — вскрикнула от боли Стеша и, схватившись за щеку, отпихнула нарядную Гордяну.

Настя вскочила с лавки, готовая защищать рыжую помощницу.

Гордяна резко схватила Стешу за основание косы и, выкрутив ей голову, зло зашипела в лицо, сверкая глазами:

— Я не понятно говорю, что делать, маленькая дрянь?! За кого заступаться вздумала, а?! Давно ботогов не получала?! Тебе напомнить, кого слушать надобно? Где князь-то? А где я? Кош месяцами в разъездах, а я — здесь! Всегда! — она с силой отпихнула девчонку в угол так, что та, споткнувшись, упала на пол.

Настя бросилась к девушке, пытаясь помочь ей подняться, но та продолжила сидеть на полу, осматривая расшибленное колено и безмолвно заливаясь слезами от боли. Настя распрямилась и взглянула на фурию. «Да что же за нравы у них тут?! Куда я попала?!». Сказать она не могла ничего, но взгляды двух женщин схлестнулись, как клинки.

— Ко мне в терем! — процедила сквозь зубы. — Не то пожалеешь! — бросила напоследок недобрый взгляд из-под длинных ресниц Гордяна и, развернувшись, вышла из горницы, надменно цокая каблуками красных сапожков.

Настя присела около своей рыженькой заступницы и погладила ее по плечу. Сказать ничего не получалось. Стеша подняла на нее глаза, шмыгнула носом и вытерла слезы рукавом сорочки. Настя потянула ее вверх, настаивая, чтобы девушка поднялась. Та все же послушалась и поднялась.

— Ой, я же тебе поесть принесла, — прихрамывая, кинулась к подносу. Каша в тарелке почти остыла, но Настя с удовольствием ее съела. Холодным мясом птицы пыталась поделиться со Стешей, но девочка наотрез отказалась, а вот огурец взяла и очень быстро схрумала. Осталось яблоко. Настя покрутила его и решила оставить на потом, положила в карман сарафана.

— Ты вот чего, — смущенно потупившись, Стеша пыталась сказать, но у нее плохо получалось. — Пойдем, сходим к Гордянке-то, — взглянула на Настю. — Она так-то баба не злобная, видно князь ее прогнал, она и взбрендила.

Насте не хотелось идти в терем к взбалмошной Гордяне. «Но это лучше, чем идти в терем к князю. Как она сказала, Кош? Странное имя какое».

Девушки спустились с крыльца, и Стеша, вместо того, чтобы направиться через широкий двор, потянула Настю в сторону, по тропинке вокруг терема, мимо фруктовых деревьев.