Огонь, Вода и Медные Порталы

Глава 5

МЕСЯЦЕМ РАНЬШЕ

Избушка волхва, выстроенная когда-то на лесной опушке, вросла в землю по небольшие, перекошенные, затянутые слюдой подслеповатые окошки. Покатая крыша, застланная мхом, скрывала строение от чужих любопытных глаз. Дубовая молодая поросль, бойкие кусты бузины и орешника обступили домик со всех сторон, отвоевывая у луга свободную территорию. Журчащий переливами, бегущий с дальнего холма звонкий ручей давно походил на небольшую речушку, а количеством и разнообразием рыбы спорил с более полноводными реками.

Огневед трапезничал в своей избушке. Запеченная на углях рыба и пареная репа составляли его нехитрый обед. Большая берестяная кружка кваса стояла рядом с тарелками на непокрытом деревянном столе.

Олег вошел без стука, сильно пригнувшись под низкой дверной притолокой. Спящий княжич на его руках лежал бездвижно, дышал тихо. То, что Олег пришел сам, а не отправил за Огневедом дворового парнишку, говорило само за себя: случилось нечто из ряда выходящее вон.

Волхв поднялся из-за стола навстречу воеводе, и разом поняв обстановку, указал на простую, крытую шкурой лежанку, куда Олег осторожно уложил мальчика.

— Огневед! — обратился к старцу встревоженный Олег, не скрывавший своего испуга. От волнения, или же оттого, что в кои-то веки этот повидавший многое на своем веку воин не в силах справиться с этим волнением, командирский голос его звучал глухо. — Княжич спит со вчерашнего вечера. Уж пора бы ему проснуться. Осмотри его, будь добр!

Но волхв уже без лишних вопросов взял княжича за запястье, прикрыл глаза и с минуту подержал мальчика за руку. Затем положил ладонь ему на лоб. Приподнял веки и осмотрел белки глаз.

— На княжича наложены чары сна, — наконец заговорил старец и взглянул на Олега с укоризной. — То ли проводили над ним обряд переселения душ. То ли, только собирались его провести, того не ведаю. Для того княжича и усыпили.

— Это обратимо? Можно его разбудить? Как его вернуть? Что для этого нужно сделать? — осознание своей вины комом встало в горле Олега, ремнями стянуло богатырскую грудь.

— Чтобы его вернуть, нужен еще один обряд, — раздумывая, произнес Огневед.

— Ты сможешь его провести? — надежда искрой во тьме прорывалась в мрачном, встревоженном голосе Олега.

— Смогу, — твердо кивнул Огневед. — Нужна мне будет живая кровь потомка Игоря. Мужчины! — поднял вверх указательный палец волхв.

— Как это? — недоумение и растерянность отразились на серьезном волевом лице Олега. Он не был новичком в делах волшбы. Сам оборачивался волком, порою принимал участие в тайных обрядах Богам Прави, но чтобы кровь живого потомка…

— У нас нет живой крови его предков. Значит, нужна кровь потомка. Лишь кровь вернет душу Игоря в тело.

Олег задумался, пытаясь понять, каким Богам приносить жертвы с такой просьбой? И какие? Человеческих жертв отродясь не приносили.

— Где и как я могу добыть живого потомка княжича? — спросил Олег, пытаясь осознать масштаб проблемы.

Огневед помолчал. Зажег свечу и уставился в пространство. Глаза его были устремлены в огонь, взгляд расфокусирован.

— Чтобы добыть потомка княжича, следует отправиться в тридевятое царство, — вымолвил старец. — Есть там одна ведунья — Василиса. Она сможет помочь, коли захочет. Акромя нее никто помочь не сможет.

— Василиса, стало быть, — погружаясь в воспоминания тридцатилетней давности, задумчиво произнес воевода. Сладким мёдом протекло это имя по губам Олега. Разбередило, освобождая от кома горло, а заодно и душу.

На рассвете следующего дня Олег с небольшим отрядом из двух десятков верных воинов собрался в путь. Где точно живет ведунья Василиса, Огневед не знал. Олегу сказал лишь, что в лесах, ближе к кривичским. Путь не ближний, но представление об этих местах у Олега было. Нынче минуло уж тридцать лет, как бывал он в тех лесах с прежним князем. И снова неотступно нахлынуло воспоминание, увезенное тогда оттуда и надежно спрятанное под броню и кольчугу у самого сердца. Молод был Олег, горяч! А кто молод не был? Верно, всякий бывал.

Граница между княжествами тогда проходила по озеру. Ночной дозор в купальскую ночь шел своим чередом. Предрассветная тьма, насыщенная, без намека на очертания и силуэты, укрыла собой все живое и неживое. Туманное марево окутывало, убаюкивало, клонило в сон. Тишина растеклась по лугу и пробралась в лес, пеленая собой стволы деревьев и прибрежные кусты. Спали даже сверчки.

От озера тянуло прохладой, свежестью и туманом, укрывшим берег. Навостренный слух уловил легкий всплеск. Чу! Олег прислушался. Отстранился от дерева, у которого сидел, привалившись спиной. Лошади дремали, низко свесив гривастые головы. Напарник крепко спал.

«Надо бы проверить, что там, — подумал Олег и поднялся, — Да заодно взбодриться не помешает». Мягко и бесшумно ступая по еще не тронутой росой траве, стал спускаться к озеру.

На большом гладком валуне, опустив ноги в серебристое мерцание водной глади, сидела девушка. Обнаженная и совершенная, как Богиня. Длинные светлые пряди ее волос, как и вода, серебрились в свете полной луны.

Ветка предательски хрустнула под ногой Олега. Девушка юрко обернулась. Юное и прекрасное лицо ее не выдало тревоги или испуга от внезапности его появления, лишь интерес и ожидание. Огромные глаза лучились нежностью. Олег, выросший на легендах и сказаниях, сразу понял, что перед ним — мавка. Понял он также и то, что не уйдет. Будь, что будет! Негоже витязю, да от девки бегать. Даже от такой, не совсем человеческой. Она улыбнулась ему искренне и открыто, словно обрадовалась ему, словно ждала именно его.

— Здравствуй, Витязь! — пропела она мелодичным, как перебор гуслей, голосом.

— Здравствуй, красна девица. Не меня ли поджидаешь? — присел рядом с ней, ошеломленно любуясь ею, Олег.

— Тебя, Витязь, — ответила она просто и смущенно просияла белозубой улыбкой.

Было в ней что-то сверх обычного женского очарования. Колдовской, пробирающий насквозь, так желанный Олегу свет, дивная искра любви. Волевой и сильный духом, Олег впервые, борясь с собой, осознал, что не в силах устоять, не сможет уйти от нее, даже зная, к чему приведет его эта слабость. Заглянув ей в глаза, он ясно понял, что никогда ни в одной женщине, — ни в девке, ни в княжне, — не видел столько тихого света и любви, без лукавства, без жеманства. Это была именно та женщина, что нужна ему. И раз уж она — русалка, значит, так тому и быть. Что же теперь поделать? Принял судьбу.

— Пойдешь за меня? — спросил девушку, подавая ей руку.

— Тебя одного и ждала, — солнечно улыбнулась ему девушка. — Любый мой, — произнесла ласково и подала Олегу руку.

Алые рассветные всполохи окрасили озеро первыми лучами, когда они простились на берегу. Олег укутал девушку в свой плащ и нежно притянул к себе, прижимая к сердцу свое сокровище. И как выпустить теперь, не знал. Внутри все сопротивлялось и сжималось от одной мысли о расставании.

— Ты придешь за мной? — спросила она, подняв голову к его лицу. Олег знал, что теперь у него три дня на то, чтобы жениться на ней, либо… умереть.

Он молчал. Сердце билось часто и не хотелось отпускать девушку. Он взял в ладони ее прекрасное лицо и нежно коснулся губ. Она положила голову ему на грудь, и так они стояли, думая каждый о своем. Олег думал о том, что утром они с князем выезжают в северные земли. Он — воин. Витязь княжеской дружины. У него битвы, да войны через день. Какая ему сейчас семья? Но как же не хотелось выпускать из рук обретенное счастье.

Олег крепче прижал к себе девушку. Она спокойно и мягко приняла его молчание. Потом отстранилась, развязала тесемки плаща, протянула плащ Олегу и сказала:

— Теперь ступай, Витязь.

Олег пошел. Обернулся через секунду:

— Как звать-то тебя?

Берег был уже пуст. Легко, хмельно и сладко было в теле после ночи с ней, но на сердце Олега легла печаль от неизбежности расставания. Забрать бы ее с собой. Полюбилась она ему.Повернулся и пошел дальше.

— Василиса, — донеслось от озера.

— Василиса, — не оборачиваясь, повторил Олег, и сладкий озноб прошел через все тело, проник под кожу, впитался разом и в сердце, и в душу.