Драгоценность черного дракона

Глава 8. Гардэ и Клинок

В каждой юной женщине прячется чудовище из самых страшных твоих кошмаров. Не стоит об этом забывать…

Размышления потенциального смертника

Иногда для того, чтобы принять решение, хватает одного мгновения. Испугалась ли она? Нет. Дико, странно, но меньше всего на свете сейчас Йаррэ думала о том, что обросший чешуей сумасшедший знакомец причинит ей вред. Она боялась не его, она боялась ЗА него.

Ей хватило одного раза взглянуть на чужую искалеченную страданиями душу, чтобы почувствовать ответственность за его жизнь. Он должен жить. Должен выжить. И плевать на любые подставы. Она уже хотела было шагнуть навстречу ощетинившемуся в боевом облике алькону, как вдруг почувствовала, что что-то крепко обвивает её талию, не давая шевельнуться. Что-то. Чей-то наглый чешуйчатый хвост, который сейчас предупреждающе сжался, не давая двинуться с места. Недовольный рык от двери. Чьи-то крики, доносящиеся издалека. И странное, захватывающе завораживающее чувство единения с мужчиной, который стоял за её спиной.

- Встань за мной, — отрывистый приказ.

И нет ничего правильнее, чем скользнуть за его спину, прикрывая глаза. Его фигура мягко светится призрачно-голубоватым пламенем, а от неё к нему отходит тонкий синий луч — словно соединяя, от сердца к сердцу. Сейчас некогда пугаться и терзаться вопросами. Он острый клинок, направленный на врага, она — его часть, его пара, его гардэ — рукоять. Пока она рядом — никто не сможет его победить, а боевое безумие не завладеет им. Она — его равновесие и точка опоры.

- Молчи, чтобы не случилось. И не смей от меня отходить.

Высверк магии. Яркий, трепещущий, ледяной. И призрачный огонь кидается на оскалившуюся фигуру, обнимая её, языки ласкают жесткую чешую, касаются искаженного лица — а потом она медленно вплетает в чужое заклятье свою силу — белоснежные ниточки, смешанные с фиолетовыми искрами.

Фигура в магическом огне дрожит, отчаянно рыча, а потом вдруг резко выставляет когти, взвиваясь вверх — за его спиной такие же призрачные, как это пламя, крылья. Кинъярэ срывается так быстро, что сначала она просто не замечает, что рядом уже никого нет. А, когда понимает, — кидается закрыть дверь. Пусть это для них почти не преграда, но, если выберутся отсюда случайно — беды не миновать.

Невидимые взгляду движения, высверки магии — это в тесном-то пространстве. А ведь там, за ними — спальня с наследником. Не дай тьма он пострадает сейчас… Да ещё от рук алькона. Кто-то очень сильно хочет подписать им смертный приговор. Им всем.

Отлетевшая щепка ударила в щеку, оцарапав, и это легкая боль словно заставила пробудиться, встряхнуться, выходя из ступора. Их связь была также сильна и прочна. Сияющая невидимая нить, что прочнее цепей.

- От сердца к сердцу, из пепла в пепел, по камню и дереву, по крови первородной, спаси утопающего, пощади умирающего, воскреси душу падшую, отгони врага нашего. Смертью заклинаю, Мать воспеваю, силу направляю… — она едва успела вжаться в стену за шкафом, чтобы не получить удар чужой энергетической плети.

Драгоценнейший не успевал — чтобы спасти своего подчиненного. Отчаявшись, он решит его убить. Похоже, уже решил. Но эта кровь не должна была пролиться — Йаррэ знала точно. Руки дрожали от усилий, от силы, что копилась внутри и проступала на кончиках когтей.

Она прикрыла глаза. Заставить себя выйти пусть и из-за такого хлипкого убежища — страшно. Думать о том — для чего, больше не было сил. Иногда бывают моменты, когда приходится преодолевать себя. Даже, когда смертельно страшно. Даже, когда перед глазами все плывет и ноги отказываются идти.

С потолка сыплются крошки. Дверь и окна дрожат от магических воздействий, а стены уже покрылись трещинами. Больше нельзя тянуть. Рыки. Вспышки чужой силы. Оскаленные клыки и длинные острые когти. Альконы — совершенные орудия убийства.

Сила скопилась на кончиках пальцев, требуя выхода.

Шаг. Вскинуть руки. Как же мучительно страшно. С рук срывается почти невесомое прозрачное облако, пылью рассыпаясь в сторону дерущихся. И в этот миг все затихает. Замирает. Исчезают все звуки. Колени подламываются — и она падает. Только не на пол — а в чужие объятья. Крепкие руки её Клинка придерживают мягко за плечи, а хвост снова подхватывает, обвивая талию и не давая упасть.

- Ты не должна была так рисковать, Риаррэ.

- Я должна была позволить вам его убить?

- А он тебе так дорог? Ты даже не знаешь, кто он, ириссэ, — алькон кивает в сторону лежащего навзничь противника, который уже сменил боевую ипостась на обычную.

- Мне не нужно его знать, что понять — убить его будет для вас очень больно, — она вскинула голову — и тут же столкнулась взглядом с дайрэ Амондо. Тот держал её на весу легко — словно не девушка, а пушинка. На виске билась синяя жилка, выдавая напряжение мужчины.

- Ты слишком хорошо стала меня понимать. И слишком быстро.

Её медленно опустили на пол.

- Стоять можешь?

Йаррэ коротко кивнула, беспокойно шаря взглядом по помещению, которое сейчас больше напоминало полигон для военных испытаний.

- Тогда попытайся сделать так, чтобы было совершенно непонятно, что здесь могло произойти то, что произошло. Я схожу к телам.

- А?.. — она кивком указала на лежащего без сознания второго алькона.

- Дьергрэ скоро оправится от твоего воздействия. Как полагаешь, снять чужую сеть удалось?

Она и не знала ни о какой сети. Как же дышать тяжело — так и хочется свернуться клубочком где-нибудь в темном уголке, но — нельзя. Раз её Клинок просит — она должна ему помочь.

По невидимой связи пришла волна одобрения — и чужой силы, которая взбодрила, вливаясь в кровь.

- Думаю если что-то осталось — то совсем немного, — ответила уверенно. Вы сможете легко это снять чуть позже, кидаться он больше не будет.

И — странное дело — он поверил. Кивнул, как будто её слова имели вес.

- Тогда прибери здесь все. Скоро у нас будут гости, — недобрый оскал на бледном лице смотрелся устрашающе.

Миг — и Мастер растворился в потоках энергии, чувствуя себя на удивление вольготно, а Яра принялась прибираться, стараясь отогнать прочь неприятные мысли и слабость. Все-таки чужая сила — не своя.

Медленно ткались иллюзии, выравнивая скошенные углы, отколотые барельефы, разбитые стекла шкафов. Тонкой струйкой текла энергия, не мешая размышлениям.

Гардэ и Клинок. Предок только упоминал об этой связке у альконов. Найти своего Гардэ для Клинка — большая удача. Он прикроет спину, уравновесит силу, отведет безумие, не даст сорваться в пропасть собственной магии. Но найти того, кто пойдет на эту связь, того, кто тебе подходит — почти невозможно. О том, как эта связь образуется и какие обязательства накладывает — предок не сказал. Вильнул, как прожженый дипломат, в сторону.

Иллюзии медленно укрыли последнюю часть кабинета, вторая направленная волна силы уничтожила весь мусор — и пришлось заняться жертвой обстоятельств.

Когда дверь практически пинком распахнули — все уже было готово. Вторая дверь в покои наследника искусно скрыта и замаскирована. Первая — ведущая в коридор, прикрыта — но не закрыта на замок. Зачем смущать дорогих гостей?

Процессия и правда была впечатляющая — компанию из трех гончих и нескольких стражников возглавлял высокий темноволосый мужчина. Волосы забраны в хвост, холодные серые глаза смотрят презрительно и колко, сухощавая фигура и широкая мантия, не скрывающая военную выправку. На миг сердце кольнула иголка страха — но в своей магии она сейчас была уверена, как никогда. По венам снова бежал странный огонь, вызывающий желание то ли подерзить то ли пошалить. Но никак не пугаться.

А вот и Мастер пожаловал — Кинъярэ Амондо зашел последним. На лице — недовольство и скука, вот только она видела, как катались желваки на бледно-серых скулах, как неестественно ярко блестели глаза и чуть щерились клыки. А ещё она видела, как тяжело висят длинные рукава темно-синего одеяния, словно они были все в воде. Или в крови?!

При виде ухмыляющегося Аррона хотелось не расплыться томной лужицей, а врезать ему жестко под дых, опрокидывая на пол так, чтобы не встал.

Боль-усталость-бешенство-ненависть-странная почти теплая признательность — чужие чувства навалились разом, заставляя коротко вздохнуть, сжимая зубы. К счастью, переодеться она тоже успела — и даже не в иллюзии. Темные брюки, светло-серая рубашка и лиловый камзол с длинными разрезами по бокам. Вполне прилично. На груди вышит знакомый герб альконов — ворон с веточкой асфодели.

Поклон — четкий и выверенный. Не время метаться и бояться.

- Высокие дайры, чем могу быть полезна?

Ну и что же вы мне скажете?

Отвечает надменный темноволосый дайр, пока остальная компания рассредоточивается по кабинету.

- Таррэ, у нас есть ряд вопросов. Мы дадим вам кристалл истины — мужчина протянул ей продолговато синий камешек, блеснувший искрой в глубине, — а вы ответите на ваши вопросы. Вы не являетесь благонадежным гражданином иррейна, чтобы верить вам на слово, посему советую отвечать только правду.

Так изящно оскорбить со всех сторон — это надо уметь! Не является. Расцарапать бы вам рожу, господа, до крови, так, чтобы не зажило — когти-то теперь ядовитые. Но — нельзя-с. Терпение. Или терпимость? А нет, за терпимостью им лучше в другое место обращаться.

- Не имею честь знать Ваше имя, дайрэ?.. — и с удовольствием не буду иметь её и дальше. А то, если эту несчастную изгвазданную честь столько иметь…

Какое удивление на лицах. Важная персона? Она прячет дрожь за спокойной улыбкой, она не смотрит в сторону Аррона, который поедает её глазами, как будто уже раздел и осуществил все свои фантазии. Она думает только о Дьергрэ, который крепко спит под иллюзией в спальне старшего наследника, и тихо молится всем богам, чтобы никто из тех двоих не проснулся в самый неподходящий момент.

- Иландер Скоури, девица.

Скоури? Видимо, это должно было ей что-то сказать, вон какая фи… то есть выражение лица снулое.

- Я следователь особого департамента, обладающий полномочиями вести это дело.

— Какое дело, дайрэ? — глазки вскинуть, взмахнуть ресничками. И вид такой — невинно-скорбный, растерянно-испуганный.

Она ведь милая, такая хорошая и нежная. Скромная несчастная и потерянная девица, мало на что способная.

- Во дворце ирра произошло убийство, тайрэ. — Ах, она уже тайрэ! — Есть подозрение, что к этому непосредственно причастны рабы ирра.

Рабы. Её ощутимо передернуло от этого слова, и зародившаяся было симпатия к следователю растаяла на корню. Забылась. Решила, что альконы всемогущи, а ведь это не так. Вон как шарят в кабинете — её иллюзии дрожат. А Аррон принюхивается к пространству стены, где находилась скрытая дверь.

— Ты забываешься, ищейка, — резкий голос Мастера скрежетнул рядом. Снова покрытые синей дымкой глаза смотрели зло и требовательно, — девчонка под моей защитой.

- Твоя защита ничего не стоит, покоренный, — и было в этой ответной улыбке что-то… злое? Торжествующее? А, быть может, наоборот — сочувствующее? Что-то, что позволяло подумать — эти двое знакомы куда больше, чем показывают.