Драгоценность черного дракона

Глава 19. Союзники

Война — это серия катастроф, ведущих к победе.

Жорж Клемансо

Она никогда не думала, что можно любить, задыхаясь от боли. Что можно обожать кого-то настолько сильно, что, когда его нет рядом, гаснет весь мир. Крылья медленно разрезали ставший вдруг густым воздух, когда сердце словно прошила острая игла. Раз за разом. Мгновение за мгновением. Яра сама не заметила, как выпустила из пасти залп призрачного пламени, которое тут же рассеялось в воздухе. Замахала отчаянно крыльями, чувствуя, что уходит штопором вниз.

Она кричала от ужаса, драконица — рычала от отчаянья и горя, словно кувыркаясь в пламенных искрах магии и заката над городом. Наверное, она бы разбилась, не справилась с собой. Даже почти наверняка… Все же альконы были куда меньших размеров, чем их мужчины, в драконьем обличье. И все же рассекать небо было так сладко… до этой секунды.

Сверху её накрыла огромная темная тень, распахнулись крылья-паруса, раздался тихий рык. Огромные лапы подхватили неожиданно бережно, почти ласково, а в голове тут же раздалось неодобрительное рычание:

— Глупышш-ка, что надумала? С-спустимся сейчас, — голос правителя Каринъярэ больше напоминал рокот. А ведь она так и не видела вживую его драконью ипостась… огромный! Больше, чем… — Кому сказал — успокоиться! — рыкнули недовольно.

Дракон осторожно шел на посадку, а там их уже встречали — высыпали все обитатели дворца, Гирьен даже прихватил с собою хрупкую и мелкую девчушку с небольшими рожками на голове — ту самую воришку. Налаживает отношения? Мысли текли медленно и вяло, словно неохотно. Она не хотела думать о том, что произошло. Не хотела верить, что…

Когти разжались, опуская её на камни площади, и дракон тут же обернулся высоким седым мужчиной, чей хвост зло хлестал по бокам, и только на дне выцветших до светло-сиреневого глаз таилось безумное беспокойство и… страх?

Гирьен тоже казался бледным почти до прозрачности, словно эффект уз сошел на нет. Девчушка рядом с ним была смущена, растеряна, но, тем не менее, жалась к Духу. Кейнар… тоже здесь? Только бывшего айтири и нет.

Ттмара подошла первая, ткнулась мордой в бок и обратилась девушкой, принимаясь поглаживать по морде.

— Ну давай, малышка. Dha tae merely! Оборачивайся. Ничего ещё не кончено!

Но они все были растеряны… это чувствовалось. И это пугало сильнее всего. Кажется, только бывший повелитель был почти спокоен. Теперь по его лицу нельзя было прочесть ничего.

— Успокойтесь, — бросил сухо и резко, — а вы, Риаррэ, не устаете меня поражать. Я полагал, что вы будете более уверены в своем Мастере и… — он осекся, словно хотел сказать что-то другое, но потом продолжил с запинкой, — избраннике. Он связал ваши жизни. Он и так достаточно многое вам доверил. Неужели вы полагаете, что его так просто убить? Ведь именно смерть вы ощутили?

Яра глубоко вдохнула, поправляя тунику. К счастью, теперь она уже умела оборачиваться в одежде. Ей не хотелось произносить эти слова, словно, скажи она — и они обретут материальность.

— Да, — бросила тихо, — именно её.

Трудно не обращать внимания на иглу, раскаленным прутом раз за разом пронзающую сердце и душу. Она задыхалась — и не могла никак очнуться и прийти в себя. Не могла поверить в то, что Кин мог умереть. Пусть во имя плана, пусть для того, чтобы уничтожить их врага. Йаррэ стиснула зубы. Тебе не привыкать быть сильной — или таковой казаться. Если она верит Мастеру — значит, должна сосредоточиться на том, что могут сделать они здесь, а не на том, что происходит сейчас далеко в столице иррейна.

Отбросила тяжелую косу за спину, чуть оскалила клыки, щелкнув хвостом по носу слишком близко подошедшей Ттмары.

— Но я прошу прощения за свою слабость. Сейчас для неё не место и не время. Хотя… мне несколько обидно, что меня в данный план не посвятили. Ведь вы о нем знали, мортэли?

Каринъяр коротко кивнул.

— В общих чертах. Но действительно только в общих. Насколько я знаю — основная часть ложится на плечи моего сына и Дьергрэ.

— Только этого психа им и не хватало…

— Он, разумеется, слегка не в себе, но зато великолепный воин, — возразили с усмешкой.

Неизвестно, до чего они бы договорились, но вдруг разом по городу прошла дрожь. Словно застонали, зашипели недовольно стены, взбрыкнула земля. Так, что они едва устояли на ногах. Девчушку… Истру… поймал Гирьен.

Она уже достаточно давно была настроена на столицу, чтобы ощутить угрозу Городу одновременно со вскинувшемся Гирьеном, который тут же перешел в нематериальное тело, растворившись в воздухе.

Истра, дернувшись, бросилась куда-то вглубь дворца, словно за ней гончие гнались, но никто и не подумал её останавливать. Кейнар задрал голову, вглядываясь в горизонт, засиявший белыми всполохами.

— Айтири, — бросил негромко.

— Нападение на все наши основные города идет одновременно, — раздался голос Гирьена, который словно звучал отовсюду.

— Большинство покинутых городов накрыты куполом, это просто отвлекающий маневр, им нет смысла снова пытаться туда пробиться, они пусты, — снова Кейнар.

— Но не все, — бывший Повелитель сжал зубы и произнес всего одно слово, — женщины…

Повисло грозовое молчание. Кинъярэ говорил о том, что женщины альконов — те, что ещё были живы и хотя бы боле-менее в здравом рассудке — потихоньку собирались в одном из их дальних городов, даже не городе, а небольшом поселении к востоку от бывшей столицы, но… это очень близко. И пусть она не сомневалась ни капли в том, что мужчины защитили их, как не защищали иные сокровища, но айтири великолепные маги. И все в них нацелено на уничтожение силы Смерти и её носителей.

— Что нам делать? — коротко озвучила общий вопрос, чуть кланяясь мортэ Каринъярэ.

— Собрать Круг. Неполный, но какой есть. В ином случае шансов у нас не будет. Слишком все вовремя. Слишком, чтобы думать о совпадении.

Теперь у неё не было время ныть и размышлять о том, что происходит с Рэем-Кином. Пустое. Есть дела поважнее. Например — выжить.

— Будет сделано — прошелестел ветер вокруг голосом Гирьена, и один за другим в центр площади стали распахиваться порталы, из которых выходили альконы. Один, второй, четвертый… восьмой. Серебристо-серые лица, туго забинтованные запястья, из-под которых сочится кровь, острые когти и чуть дергающиеся хвосты. Сначала они могли бы показаться близнецами, но… У одного рваный шрам на лице, второй заметно выше остальных, третий и вовсе — настоящая громадина, четвёртый счастливый обладатель только одного глаза… В общем, альконы, как альконы. Наверное, все женщины альконы для посторонних тоже на одно лицо.

Пришедшие рассыпались на группки, выясняя, что происходит. Изредка Яра замечала на себе чужие любопытные взгляды, но никто из Высших так и не подошел. Наконец где-то в замке хлопнула дверь и наружу вышел… Гирьен? В собственном теле? За руку младший брат шэннэ держал свою ка-али. Но совсем не так, как раньше — когда словно боялся, что та либо сбежит, либо что-нибудь сделает с собой. Нет, их пальцы были переплетены, а хвост Гира ласково щекотал кисточкой её щеку, отчего девушка разрумянилась, не сводя с него беззащитно-обожающего, тревожного взгляда. Неужели он внял-таки чужим советам и понял, что на ненависти далеко не уедешь? Или только притворялся ради того, чтобы получить свое тело?

Она заметила, как блеснули радостью глаза Владыки — тот был счастлив видеть младшего ребенка во плоти, ведь, насколько она поняла, тот стал духом ещё тогда, когда отец был с ними.

— Полагаю, все знают, зачем мы здесь собрались, — Кариньяр говорил негромко, но уверенно. Вдалеке снова сверкнул зеленый отсвет, заставляя невольно поежиться, — у нас есть только один шанс остановить происходящее. И, хотя наш круг, увы, неполон, но и теперь мы все ещё способны на многое. Да, нам не освободить сейчас Мать и Отца, но остановить айтири мы в старые времена могли бы и куда меньшим количеством. Кроме того… — мужчина поднял голову, глядя в темнеющие грозовые небеса, — Храм активен.

Несколько тихих слов, камешками разбегающимися по невидимой глади воды-заклятья — и вспыхивает в небесах синими огнями лестница, ведущая к знакомой величественной громаде, смотря на которую так хочется преклонить колени.

Пришедшие едва сдержали удивление. Интересно, почему? Хотя она и сама не помнила, чтобы Храм просыпался. Казалось, что-то успешно ускользает из воспоминаний, не давая на себе сосредоточиться. Казалось, она вот-вот вспомнит, но…

— Вы представите нам новые лица, мой шэннэ? — вкрадчиво спросил тот самый великан, чей рост так удивил её в самом начале.

Двигался он легко, словно был пушинкой, и удивительно зеленые глаза неотрывно смотрели то на неё, то на Ирту, словно что-то просчитывая. Из вновь прибывших именно он и казался самым опасным.

— Советник Лайтаир. Вы сможете удовлетворить свое любопытство чуть позже. Мортэли Риаррэ, Гардэ Реиннарэ.

Йаррэ коротко кивнула, приветствуя нового знакомого.

- Дайрэ Истра, мой Якорь и частица души, — без улыбки представил спутник Гирьен.

Ему было явно до сих непривычно и тяжело находиться полностью во плоти, соединив Душу и тело впервые за тысячи лет.

— Безмерно рад знакомству, — вкрадчиво шелестнул Советник.

Его правый рукав, кажется, намок от крови, но он не обращал на это внимания. Казалось, боль от подчиняющего браслета его совсем не беспокоит, будучи столь же привычной, как насморк у иного человека.

— Время! — Кейнарэ выглядел усталым, но вполне здоровым, хоть и несколько растерянным. Вероятно, он предпочел бы не отходить от друга — выживет ли бывший айтири и переродится или умрет — не могли бы, наверное, предсказать даже боги.

— Пусть Смерть покроет нас своим плащом.

— Пусть Отец закроет щитом своих детей, — шевельнулись губы ещё одного Высшего. На миг в темных тучах промелькнул серебристо-синий диск одной из лун, словно укутывая их в покрывало света.

— Он слышит тебя, — откликнулись голоса один за другим.

Небесная лестница дошла до самого низа, и вот уже нога бывшего правителя ступила на неё, словно пробуя — мираж ли перед ним или нет?

— Идем, — Кейнар каким-то образом оказался рядом с ней, предлагая руку.

Йаррэ качнула головой. Совсем уже отвыкла вот от таких вот простых жестов уважения. Одичала.

— Не бойтесь, — негромкое.

— Я не боюсь. Не так, как вы думаете. Единственное, чего я боюсь — что мы не успеем. Что случится худшее, что…

— Не бойтесь за него, — мягко, как ребенку втолковывает, — я могу осуждать Кина, я могу злиться на него, но я не могу не знать, как точно он все продумывает наперед. И не могу этим не восхищаться. Ради своей страны и своего народа он пожертвует всем. Собой, близкими, магией. Но он никогда не пожертвует той, которую так долго ждал. Он-алькон мог бы, возможно, но он-дракон — слишком жаден и эгоистичен, он будет бояться, что его сокровище приберут к рукам какие-нибудь мерзавцы. Он вернется к вам. Смерть для таких как мы — это только начало чего-то нового.

Он пытается её утешить. На сердце потеплело, вызывая слабую улыбку.