Алая Корона

— Ты, и правда, веришь в то, что Расмус не знал об этом? Ханна, он привёл тебя прямо к ней.

— У нас не было выбора, — отметила я. — Твоя погода заставила нас пойти более коротким путем.

Если он и почувствовал себя виноватым, то не показал этого.

— И дьяволица очень удачно появилась посреди Звездных топей именно в том месте, где провалился твой единорог.

— Всё было не так. Она вселилась в Расмуса. Он пытался меня задушить. Мы упали. Алку умер, пытаясь меня спасти.

Повисла тишина, звук моего учащенного дыхания заполнил помещение. Мор погрузился в свои мысли, водя пальцами по подбородку туда-сюда.

— Это всё меняет.

— Разве?

Он пристально посмотрел на меня.

— Расмус сейчас у Лоухи. Он её сын, в жилах которого, оказывается, течёт кровь шамана. Как ты думаешь, что она собирается с ним сделать?

— Я стараюсь об этом не думать, — призналась я неуверенным тоном.

— Она либо выпустит из него всю кровь, как из Ильмаринена, либо…

— Либо?

— Либо он скоро будет на её стороне. Начнёт учиться магии. Отравленной Древними богами. Она будет использовать его как марионетку.

Неожиданно Мор поднялся на ноги, опрокинув стул.

— Нам надо возвращаться на Сумеречную окраину. Сейчас же.

Он наклонился, резко поднял меня на ноги, и мы быстро зашагали по коридору раньше, чем я успела задуматься над всем этим.

Сарви, похоже, был не особенно рад тому, что ему пришлось так скоро отправиться на Сумеречную окраину, но поскольку он был преданным слугой, он не стал спорить с Мором. Оказалось, что ему хватило короткого отдыха, чтобы быстро доставить нас в замок, и прошло совсем немного времени, прежде чем мы приземлились в саду.

Я сразу же вспомнила о том, как была здесь в последний раз. Сейчас здесь начинался дождь, а тогда был солнечный день, и небо было таким голубым, каким я никогда его прежде не видела. Наверное, я даже была тогда счастлива. Особенно когда Мор трахнул меня у стены сада.

Но на этот раз мы с ним не были счастливы. Он снял меня со спины Сарви, крепко сжал мою руку и потащил за собой, пока мы не вошли в замок через дверь кухни.

Две мёртвые прислужницы, Харма и Пири, резавшие овощи на столе, резко подняли головы и посмотрели на нас.

«Хозяин», — сказала Харма удивленным тоном сквозь свою красную вуаль. Её лицо всегда было скрыто, как и у остальных прислужниц.

«Вы так быстро вернулись».

«Рада видеть тебя снова, Ханна, — осторожно сказала Пири у меня в голове так же, как это сделала ранее Харма. — Надеюсь, на этот раз ты останешься».

— Она останется, — проворчал Мор и потащил меня за собой. — Мы отправляемся в Крипту, чтобы пожениться. Если кто-нибудь о нас спросит, скажите, что мы никого не приглашали.

«О! — воскликнула Харма. — Стоит ли нам приготовить праздничный ужин в честь этого события?»

— Здесь нечего праздновать, — резко бросил он через плечо, выводя меня из кухни в помещение замка, а затем на лестницу, которая вела к Крипте.

— Мы собираемся сделать это сейчас? — воскликнула я, стараясь не упасть на каменные ступени, которые спускались в темноту.

— Сейчас самый подходящий момент, — сказал он. — Сарви! — закричал он, как будто единорог находился рядом с нами, а не в саду. — Приведи Калму.

— Думаешь, Сарви тебя услышал?

— Сарви всё слышит, — сказал он, и, когда мы приблизились к Секте нежити, схватил меня за запястье, словно боялся, что я могу сбежать.

По правде говоря, я сбежала бы, если бы могла. Это место наводило на меня жути в день нашей свадьбы, и мне было жутко находиться здесь сейчас. Мы прошли мимо погребов, где Мор хранил свои вина и другие ферментированные напитки, мимо подземелий и пыточных, от которых кровь застывала у меня в жилах, пока, наконец, не подошли к Крипте. Свечи горели рядами, освещая нам путь к двери.

От её вида мне снова стало плохо, словно вся она была покрыта чистейшим ядом.

— Ты мог хотя бы позволить мне переодеться для свадьбы, — сказала я ему.

Он наклонил ко мне голову. Он надел свою маску сразу же, как только мы покинули замок в горе, и в тусклом неясном свете, я совсем не могла разглядеть его глаз.

— Ты всё ещё в своём свадебном платье. Мне придётся поверить тебе на словно, что раньше ты выглядела лучше.

Как бы мне ни претила мысль о замужестве, когда-то это платье было на самом деле красивым. Оно было насыщенного красного цвета, и его могла бы надеть какая-нибудь сумасшедшая диснеевская принцесса. К нему прилагался такой же красный шлейф, который вместе с платьем должен был подходить к моей красной короне. Теперь же моё платье представляло собой не что иное, как грязные лохмотья. И поскольку я и так уже не хотела выходить за Мора, я тем более не могла понять, зачем было так торопиться.

Но ему, казалось, было все равно. Он достал из-под рубашки ключ, вставил его в железный замок и провернул. Раздался громкий щелчок.

Всё моё тело содрогнулось.

Мор взглянул на меня, хотя я всё ещё не могла разглядеть его глаз.

— Ты боишься, — прокомментировал он.

— Не тебя, — быстро сказала я. — А этого места.

Он медленно кивнул.

— Это я понимаю. Я тоже его не люблю. Но именно так это делается.

— Ты здесь женился на Лоухи? — спросила я.

Он снова кивнул.

— Да. К сожалению, соблюдение традиций не всегда гарантирует тебе всё самое лучшее.

Затем он прижал металлическую перчатку к мраморной двери и толкнул её. Она открылась со скрипом, который я ощутила всеми своими внутренностями.

Крипта уже была освещена, свечи горели везде. Их питал какой-то невидимый источник, который никогда не иссякал. Вероятно, они горели благодаря древним богам, которые не желали терять своего влияния, хотя мертвая прислужница Райла говорила, что их зажигают те, кто тайно всё ещё почитает их.

В любом случае, свет подсвечивал все ужасы этого места.

Гигантские чёрные змеи поползли от двери в сторону тёмных углов, мимо шести статуй, стоявших вдоль прохода. Как и в прошлый раз, вид этих статуй заставил мою кровь похолодеть даже больше, чем вид змей.

Все статуи были повернуты к нам, и я была готова поклясться — поклясться Богом — что в прошлый раз, когда я была здесь, они не смотрели на дверь. Они стояли, вытянув руки или сложив их в молитве, их глаза были выколоты и из них текли красные и золотые слезы. Позолоченные рога, шипы или кости торчали из их голов в виде корон, а их плечи и руки были покрыты воском расплавленных свечей.

— Чёрт, — выругался Мор себе под нос, положив руку мне на талию и притянув меня к себе, словно желая защитить. — Я давно тут не был. Уже и забыл, какое это хреновое место.

Я тяжело сглотнула и прижалась к нему

— Разве ты не можешь от него избавиться?

Он фыркнул.

— Думаешь, я не думал об этом? Випунен настаивает на том, чтобы сохранить секту и её святых.

— Зачем?

Он пожал одним плечом.

— Я не знаю, зачем. Честно говоря, я не понимаю, в чём смысл большей части из того, что он говорит. Может быть, я и Бог смерти, но он живёт здесь гораздо дольше меня, и даже дольше, чем мой отец. Он появился здесь задолго до Туонелы, задолго до Каоса. Иногда мне кажется, что он и есть Создатель, который наблюдает из глубин пещеры за будущим, которое он запланировал.

— Мне бы хотелось с ним познакомиться, — просто сказала я.

Мне хотелось понять, что в нём такого.

— Правда? — спросил он с лёгким удивлением в голосе. — Ты познакомишься с ним. Когда ты станешь королевой, ты будешь тренироваться с ним. Когда дело касается тебя или пророчества, я не хочу рисковать. Ты научишься защищать себя, так же как Ловия и Туонен.

— Думаешь, мне будет угрожать опасность? Я ведь буду навечно заперта в этом замке, — сказала я, хотя на этот раз моя шутка показалась мне плоской.

— Когда дело касается тебя, я не хочу рисковать, — сказал он. — Больше не хочу.

Я ожидала, что он отведёт меня к алтарю, но он не сдвинулся с места. Вместо этого Мор уставился на него. Если бы я могла видеть его глаза, скорее всего его взгляд был бы сейчас отрешённым.

Алтарь, сделанный из огромных костей, был жутким сам по себе. На нём восседала алая корона. Она выглядела точно так же, как и в прошлый раз. Она была сделана из блестящего золота и серебра, и её поверхность как будто двигалась в мерцающем свете. Её основание было инкрустировано красными драгоценными камнями.

Но больше всего меня напугало жуткое ощущение того, что сейчас эта корона наблюдала за мной, ждала меня.

А, может быть, так было всегда?

Где-то в отдалении я услышала песню. Это было похоже на ритуальную песнь, на что-то бессмысленное, мелодичное и притягательное, похожее на то, что я слышала, когда приблизилась к Книге рун в Библиотеке туманов.

— Что такое? — спросил меня Мор.

Я нахмурилась.

— Я опять слышу пение.

Какое-то время он смотрел на меня, а потом перевёл своё внимание на алтарь.

— Это корона? — спросил он тихим голосом, словно не хотел, чтобы она его услышала.

— Не знаю, — сказала я, после чего пение стихло.

Вот дерьмо. Я надеялась, что оно исходило от короны, а не от этих жутких психов со свечами.

Пол слегка сотрясся под нашими ногами, мы оба повернулись и увидели Калму и Сарви, направляющихся в сторону Крипты.

— Не слишком ли большая спешка? — спросил Калма, заходя в Крипту.

Он кивнул мне и по-доброму мне улыбнулся.

— Ханна, рад тебя снова видеть.

— Нам надо покончить с этим, пока что-нибудь ещё не случилось, — сказал Мор, отойдя от меня.

Он скользнул рукой на мой локоть, и воздух между нами сделался холодным.

— Мы сделаем это сейчас.

— Хорошо, — сказал Калма и прошёл мимо нас к алтарю в одеянии, как у джедая, развевающемся у него за спиной. — Тогда давайте начинать.

Он остановился и взял корону.

— Поскольку никакие формальности не будут соблюдаться, и здесь нет свидетелей, Сарви, тебе придётся стать свидетелем.

Сарви кивнул, и пламя свечей отразилось от его железного рога.

— Хорошо, — сказал он, хотя только мы с Мором могли слышать ответ единорога.

Калма осторожно взял корону своими худыми руками и поднёс её к нам. Невозможно было описать энергию, исходящую от неё. Она не была грозной, но и не была благостной.

— Итак, Туони, Ханна, пожалуйста, подойдите к алтарю. Вы должны идти бок о бок, но не касаясь друг друга.

Проще сказать, чем сделать, учитывая то, каким широким был стан Мора. Я отошла к самому краю прохода так, что почти касалась статуй по мере продвижения вперёд.

«Ты пожалеешь об этом», — гулко произнёс какой-то нечеловеческий голос.

Я остановилась, развернулась и посмотрела на слепую статую, мимо которой я только что прошла. Из её короны торчали шипы, а глаз у неё не было. Вместо них были только глазницы, наполненные слезами из воска и крови.

«Мы заставим тебя пожалеть об этом», — снова произнёс голос, и я была готова поклясться, что он исходил от статуи.

— Ханна, — терпеливо сказал Калма. — Пожалуйста, не обращай внимания на статуи. Продолжай идти.

Я с трудом оторвала взгляд от статуи. Казалось, что она уставилась на меня, хотя у неё и не было глаз. Я чувствовала, как она проникает в глубины моего мозга и ползает там, словно змея. Чем дольше я смотрела на неё, тем понятнее мне было, что её лицо было создано из десятка других, более маленьких, кричащих лиц, точно бесчисленное количество душ находились в заточении под этой мраморной кожей.