Дракон в огороде

Глава 30

Официально заявляю, я упахалась.

С тех пор как Густав-Густэр удалился в закат на своей лошади, ничего внятного мне не ответив, я потушила ещё две сковороды с картошкой и помидорами. Ну ладно, мы с Энлии, Клинваром и Минком потушили — не только я, все помогали. Но упахалась, кажется, одна я.

— Эта тоже готова! Едим здесь. — приказываю я.

Ничего, солдатня недоделанная, я вас научу, как на хороших людей свои преступления скидывать.

— Здесь? — Энлии растерянно обводит взглядом нашу полевую кухню и недоверчиво косится на Минка.

Ох, боже ж ты мой, всему учить нужно.

Беру ведро и переворачиваю его вверх дном, — всё равно у него ручка оторвана и её заменят верёвка, — ничего ему не будет:

— Это наш стол. Клинвар, тащи сюда сковородку! Будете есть!

Под ошарашенными и недоумёнными взглядами, я упираю руки в бока и грозно свожу на переносице брови:

— Я о чём-то сложном прошу?

Ничего, привыкнут ещё ко мне и к моим хитростям.

Ну а что? Дэйвару, его подсобникам и Лизе мы уже одну сковородку с картошкой отнесли. Точнее, Клинвар с Минком отнёс, прихватив с собой на обратной дороге, крышку и мешки с картошкой, которые перекочевали за Стену старосте. Тут уж мне деваться было некуда. Ворованное нужно было отдать сразу. Ну или не отдавать и забыть о сотрудничестве.

К слову, староста оказался хорош… Мешки-то проверил, прям как я, когда их рыжий перекинул на нашу сторону. Ещё и заявил, что это не его картошка. Странный. Я предложила, закрыть тему и вернуть мою картошку, если ему что-то не нравится, но он отказался.

…здесь вообще все странные, на кого ни посмотри.

— Я думал, ты готовишь солдатам. — не то спрашивает, не то возмущается дракон, всё же выполняя моё распоряжение и ставя скворчащую сковороду на перевёрнутое ведро.

— Я тоже так думала, пока старосту не увидела и не узнала, какие они заразы. Перетопчутся. Пусть поголодают сегодня. Слюной изойдут в воспитательных целях. Завтра посмотрим.

— Видимо, я не так тебя понял. — пожимает плечами Клинвар. — Мы этими выходками можем их только разозлить. Тогда уж точно от них ничего не допросишься.

— Осуждаешь мою мстительность? Они из нас, вообще-то, воров сделали.

— Это тюрьма, Ольга. — зачем-то напоминает мне.

— Логично. Только мы картошку не крали. Нам сбыли ворованное. Нас самих обманули. А настоящие воры, вон, — машу рукой в сторону виднеющегося неподалёку проёма в Стене, — Заглядывают сюда, как на экскурсию. Посмотреть на экспонаты за стеклом, да запахи понюхать. Не такое уж и суровое для них наказание — день поголодают. А будут возмущаться… пусть со своих уполномоченных и спрашивают пропитания.

— Я перестал тебя понимать. На что ты тогда рассчитываешь?

И чего это на меня все так заинтересованно смотрят?

— На кого. Я рассчитываю на старосту. Этого Густава-Густэра.

Дракон снисходительно улыбается и закатывает глаза.

О! Ну вот, теперь всё нормально. А то я уж думала, что сегодня сплю весь день, все такие сговорчивые, работящие и понятливые.

— Что это ты мне тут глаза закатываешь, а? — обиженно вопрошаю я.

— Он получил своё. Ты сама сказала отдать ему два мешка картошки. Мы отдали. Зачем ему возвращаться?

Отдали и отдали. Не просто же так отдали, боже! Неужели это так сложно?

— Если бы мы не отдали сразу те два мешка, Клинвар, вероятность того, что он забыл о своих затоптанных грядках и картошке была бы непозволительно высока. — змеёй шиплю я. — Ты верно напомнил, это тюрьма. Что он может? Ничего. А так он хотя бы увидел, что мы её не сожрали! Что мы порядочные! Что с нами можно иметь дело! И солдаты… — переведя дыхание, я перехожу на шёпот: — Ты не смотри, что я их голодом морю, но, если они не совсем тупые, то они тоже проникнутся к нам доверием.

— От голода? — густая бровь насмешливо ползёт вверх.

Вот же… дракон!

— От того, что мы их не сдали! Всё! Не хочу это обсуждать! Вот увидишь, староста вернётся! И с маслом! Ешь лучше!

— Охотно поверю. — ухмыльнувшись, дракон тянется за кинжалом.

— Ты это… чего?

— Ничего. — равнодушно отзывается.

Вижу, как остриё ныряет в сковородку и появляется на поверхности, держа кусочек картошки.

— Ты не можешь по-человечески есть?! Здесь юшечка! Её тоже есть надо! Будешь лакать из сковородки или уже возьмёшь ложку?!

Так, кажется, кому-то пора успокоиться. Прям необходимо!

Нервы ни к чёрту. Опять наслушалась Клинвара и… всё.

Где там моя уверенность и решительность? Где-то скрыта под тоннами сомнений и килограммами недоверия.

— Кушай хоть ты, Монк. — гораздо спокойнее шепчу я тому, кто нам сегодня здорово помогал. Паренёк и яму для костра Клинвара копал, и за водой ходил, и помогал дракону мешок картошки тащить, хоть и явно уступая тому в физической силе, и Гиральфу сковородку отнёс. — Не слушай его. — вручаю молоденькому и щуплому эльфу ложку и нервно улыбаюсь.

— А вы?

Ох, я… Что я? Я уже напробовалась, — с трёх-то сковородок, — столько, что теперь бы кто опять за водой сходил. Пить охота. И спать.

— Я пока готовила, уже наелась.

Пожимаю плечами и, дождавшись, когда эльф возьмёт из моих рук ложку, прочищаю горло:

— Приятного всем аппетита. — громко и наигранно задорно восклицаю я. Затем снова перехожу на шёпот: — Я схожу, проверю дочь и огород. Приедет староста… кричите, стучите и бейте во все колокола.

— Угу… — ни разу не послушавший меня дракон снова хомячит мою картошку со своего кинжала. И столько в его «угу» насмешки, что охота его и правда рядом с его костром прикопать. Ну или крышкой по голове огреть.

Чувствую, как краска приливает к лицу, и спешу удалиться.

Может, я, конечно, чего-то не понимаю, не в курсе местных нравов и поведения, но… Да, чёрт побери, неужели есть какой-то мирок, где не ценится доброта, порядочность и любезность?! Почему Клинвар считает, что это не сработает? Он ведь уже видел однажды обратное. С солдатами же сработало! И, уверена, сработает ещё не один раз. Возможно, с этим Густэром и правда ничего не выгорит… Что старосте, у которого есть целая деревня, какие-то три мешка картошки, да две томатные ягоды, — и то, с отсрочкой? Но попытаться ведь стоило. У нас всё равно вокруг весь циферблат. Полно голодных солдат. Это сегодня они наказаны, а вот завтра…

Да почему я вообще об этом думаю?! Вернётся староста! ВЕРНЁТСЯ, Я СКАЗАЛА!

— Постой!

Слышу крик и останавливаюсь, прислушиваясь к топоту ног. Медленно оборачиваюсь, изумлённо изогнув бровь:

— Клинвар? Минк? Вы почему не едите?!

Подбоченившись, я грозно зыркаю на спешащих ко мне мужчин.

— Ольга, там староста из деревни приехал. — довольным, хоть и запыхавшимся, голосом выдаёт Минк. — Три бутыли масла привёз! Три! И ещё каких-то семян целый мешок.

Батюшки…

Я чуть на попу от радости и удивления не присаживаюсь!

Да это… Да это же отличные новости!

Так, стоп… Какой здесь литраж в бутыли? Не продешевить бы.

— Ты сильно не радуйся. — вот она — моя ложка дёгтя в бочке с мёдом. Клинвар ехидно скалится. — Там Кас его не подпускает к проходу.

— Как это? — внутри всё холодеет.

— Вот так. Не положено ведь, если так разобраться.

Да мной положено на то, что у них там не положено! Там же масло моё, святая картошка!

— Ну, белобрысый, берегись. — шиплю, сквозь плотно сжатые зубы. — Смотри на него, смелый какой! Да я за жареную картошку его… Так, — чудом опомнившись, я вспоминаю, что при любых раскладах мешки с картошкой не дотащу, — Вы идите за картошкой, а я одному эльфу, храброй воды выпившему, не иначе, мозги пока вправлю. Ишь, чего удумал… Не положено у него! Я ему сейчас устрою не положено!