Сердце трона

В мастерской беспорядок. В воздухе запах металла и жар печи. На стенах висят несколько готовых образцов мечей, а на рабочем столе молот, наковальня и разные инструменты. Сам хозяин выглядит измотанным, но довольным: дело свое он любит.

— Как все идет? — спрашиваю.

— Как и обычно, заказов хватает. — Он садится напротив, подливает масла в маленькую лампаду, и мастерская становится чуть светлее.

— А сам как?

— Старший в университет поступил недавно, живет теперь на Западе…

— Археология?

— Да. — На лице Мэта гордость за сына.

— В последнее время молодые меньше интересуются науками. Им только меч в руки подай.

— Знаю, как никто другой. — Он показывает рукой на стену, обвешенную оружием. — Это все печально.

— Ты помнишь Нору?

— Да. А что?

— Не знаешь, что с ней сейчас?

— Хм. — Он чешет затылок. — Какое-то время она жила здесь, на Востоке, потом пропала надолго. Совсем недавно я видел ее с мужем.

— Кто он?

— Добытчик с Цейдана. Странный немного. Узнал, что я из Ордена, чуть не набросился с кулаками. А почему ты спрашиваешь?

По всей видимости, Нора рассказала мужу обо мне, и тот обознался, приняв Мэта за меня.

— Да вот увидел ее с детьми, — отвечаю. — Ладно, это все неважно… Дело есть. Я хочу заказать кинжал для королевича.

— Ты хочешь, чтобы я… для господина? Ох… — Мэт протирает рукой запотевший лоб. — Это на совершеннолетие?

— Да.

— Зубной или из металла?

— Ну, если найдется подходящий…

— Это без проблем! — Он достает из-под стола большой мешок. — Не зря у меня сын археолог. Зубов тут на любой вкус, выбирай. Значит, у меня двадцать четыре дня? А какими камнями украсить?

— Изумрудами, но чтоб не сильно бросалось в глаза.

***

На утро после мастерской я возвращаюсь во Дворец и спускаюсь вниз. Айрона нет, и я захожу в комнату к Ларрэт.

— Встретился с мастером? — спрашивает она, сидя у зеркала и расчесываясь.

— Да.

— Что-то случилось? Ты сам не свой. — Поражаюсь ее умению мгновенно считывать мое настроение.

— Я встретил кое-кого еще.

— Заэллу? Говорят, она к тебе заходила.

— Ее тоже, но я не о ней.

— А о ком?

— Ты не поверишь, но я видел Нору.

— О, тебе не показалось?.. — Она кладет расческу и оборачивается.

— Нет, это она, я с ней разговаривал.

— И где она пряталась тринадцать лет?

— Поменяла имя и переехала на окраину, вот мы ее и не нашли. Замужем за добытчиком, у них четверо детей.

— И что же это значит? В письме она врала?

— Говорит, что нет, но осталась жива. — Я сажусь на край кровати. — Говорит, что счастлива. Я рад. Лар, я тут подумал. Знаешь, чем вы отличаетесь? Когда мы расставались, Нора обвиняла меня, сравнивала с Лайсэном, она думала, что оставляю ее ради ранга. А ты… Ты узнала о заговоре, но сразу поняла, что дело в другом. Ты догадалась про Мерт.

— Никакие ранги не затмили бы тебе глаза. Сестра единственная, ради кого ты мог пойти на убийство.

— Я счастлив, что ты меня понимаешь.

— Я тоже.

Когда мы были молоды, мы находили друг друга в объятиях и поцелуях, но с возрастом прикосновения отходят на второй план. Они по-прежнему неотъемлемая часть жизни, но теперь хватает одного слова, чтобы сполна ощутить тепло и поддержку любимого человека. И это бесценно.