Сердце трона

Хороший яд не оставит следов, яд получше притворится настоящей болезнью. В поисках того самого рецепта для короля Эдриана я общался с мастерами в этом деле и хорошо помню эти слова. Отравление нельзя исключать ни в каком случае, и это не дает мне покоя.

По словам одного из сопровождающих стражников, на пути в Адас отряд натолкнулся на сильный ветер. Буря бушевала недолго, но этого могло быть достаточно, чтобы Ларрэт простыла. Я выпытываю все подробности пребывания их в укрытии на границе, и ничто не указывает на то, что Тэта могла приложить руку. Но я, как мне это привычно, жажду найти виноватого и наказать его по всей строгости вместо того, чтобы посмотреть правде в глаза и признать свое бессилие.

***

Вечером я узнаю, что Айрон на рабочем месте, и без спросу и предупреждения направляюсь прямиком в его кабинет в здании отдела водоснабжения. Я нахожу его вольно раскинувшимся на кресле, он водит пальцем по полотну с картой, часть которой свисает до пола.

— Долго будешь прятаться? — Я стараюсь, чтобы вопрос прозвучал без упрека.

— А ты хочешь, чтобы после всего этого я сам к тебе пришел? — Он, в отличие от меня, не старается скрыть истинные чувства.

— Я могу понять, почему ты избегаешь нас обоих, но Харэн ни в чем не виноват.

— Мои с ним отношения тебя не касаются.

— Вот как. — Я подхожу ближе к столу. — Если ты хочешь, чтобы он не узнал, может, перестанешь быть с ним так холоден?

— Ты еще угрожаешь мне? Правду говорят, что ты мнишь о себе слишком много.

— Это не угроза, а совет. Он достаточно сообразительный, чтобы догадаться без моей помощи. Ты делаешь для этого все возможное.

— Как же я в тебе ошибся. — Айрон недобро улыбается. — Ты настолько обнаглел, что вламываешься ко мне и советы раздаешь? Да кто ты такой, чтобы…

— Айрон, мы говорим не обо мне. Сейчас совсем не время возмещать на нем свои обиды, Харэн и так многого натерпелся. Как ты не понимаешь?

— Я сам разберусь. — Он привстает и нависает над картой. — Проваливай.

— У Ларрэт пустынная лихорадка.

— Что?! — Он резко меняется в лице, от гнева и следа не остается. — Серьезно? — Я киваю.

— Она не хотела сообщать и не знает, что я здесь. Так что, может, навестишь ее.

И я ухожу.