Рыжая чайка

– Наша Тара права, – осторожно вмешался лекарь Мэт, – Возможно, вольфгару тяжело оценить важность для нашего народа этого продукта. У нас много детей.

– Во-первых, Тара не ваша, а моя! Во-вторых, послушайте вы, люди, скоро здесь разверзнется тьма и закипит последний бой, не на жизнь, а на смерть, и мне некогда будет объяснять некоторым измотанным вольфгарам, чем отличается корова от кобылицы! – рявкнул Хаям. – Вы уж как-нибудь сами! Чем больше идешь на уступки, тем больше требований!

– Это правда, со своим провиантом мы разберемся сами, нам бы выжить в этой войне с кастой, – заговорил Ирвин. Командир крилендских лучников как всегда держался с честью. – Мне хотелось бы узнать, как скоро жрецы создадут армию васау, и как можно попасть в её ряды.

Взглянув на меня, Хаям усмехнулся:

– Ты им и про васау успела рассказать? И пообещала, наверное, что из них выйдут отличные воины? – затем он снова обратился к Ирвину, более пристальней вглядываясь в глаза командира. – В ближайшие дни, я собираюсь набирать воинов. До затмения у нас пару месяцев, кое-как успеем обучиться. Но, … воины васау, это не просто мужчины с оружием, это переводится, как «одна стихия». Это воины, управляющие своей стихией. Их стихия будет их главным оружием. Вольфгарам ветра будут подчинены смерчи, вольфгарам огня естественно огонь. Я не знаю, как могут бороться против черной магии люди.

– О, да, снова преимущества уникальной расы! – возразила я. – Они смогут бороться, я тоже читала руны на стенах! Или ты забыл? А, я знаю, всё, что касалось людей – ты просто пропустил!

Страх поселенцев отступил, теперь они с интересом наблюдали, как это я могу так легко спорить с хищным вольфгаром.

– Так вот, мой славный драгоценный и уважаемый муж, триста лет назад, в рядах васау были люди! Силой жрецов, в специально отобранных воинах, можно развить способность распознавать угрозу незримой магии. Силы касты будут использовать обращение, посылая своих воинов даже в образе детей, а люди из васау смогут безошибочно различать, где друг, а где враг, и откуда ползет темная сила. Их глаза, через которые будет смотреть душа – станет их оружием! Ясно?

– Ясно, я знаю, что ты не только упрямая, ты ещё и задавака. А скажи мне, умница, а кто из жрецов будет отбирать подобных воинов? – Хаям, хитро сощурившись, пригвоздил меня взглядом.

– Ты знаешь кто, – тут же поникла я, – это сможет сделать только доминар. То есть ваше непревзойденное величие. Но, ведь ты же понимаешь, как это важно, набрать такую армию! – я прильнула к нему, пытаясь своими глазами выразить ему всё, что тесниться у меня на душе, пытаясь завладеть его сердцем, которое так часто откликалось мне. – Они смогут постоять за свои поселения, они смогут помочь и нам, они, в конце концов, возьмут часть врагов на себя. Это наша общая война, общая беда, нельзя бросать их беспомощными, нужно дать возможность им драться. Они будут бороться за свои семьи, за будущее своих детей!

– Я даже боюсь себе представить, что ты у меня попросишь в следующий раз, пожирая меня вот такими глазами, и что самое страшное, я знаю, что соглашусь с тобой, – прошептал Хаям, и от ощущения моей над ним победы, моё сердце задрожало приятной мелкой ликующей дрожью. Но я сдержала свой бешеный порыв расцеловать его снова, потому что поселенцы до сих пор не могли прийти в себя от отвращения. Они и так боялись меня до этого, а теперь, видно, будут пугать мною детей, непослушных маленьких девочек, которым будут говорить, что нужно вести себя хорошо, а то вырастите такими как Тара.

– Пусть через несколько дней смельчаки приходят, посмотрим, что получится, – кивнул Хаям командиру лучников. Мой муж мог это отрицать, но я видела, что Ирвин ему понравился.