Рыжая чайка

Глава 8

Мы проделывали резкие спуски, и крутые подъёмы, продвигаясь под землей. От Гульмира нас отделял лишь последний участок пути, который нужно было пройти в полной темноте.

– Все немедленно гасите факелы!!! Быстро! – закричала я. – Начиная со следующего поворота, можно натолкнуться на воспламеняющиеся пары. Иногда они самовозгораются и без искры, просто от чрезмерного сгущения, достаточно лишь чиркнуть чем-то о стену. Поэтому если вольфгары учуют резкий, бьющий в нос запах – они должны подать сигнал, и тогда мы все будем ползти. Да, и ещё, …вольфгарские глаза, не сделайте с нами то, что вы проделываете с факелами, вы можете не осторожно воспламенить воздух. А пока будем идти держась рукой за впередиидущего. Путь этот неимоверно извилистый и имеет массу поворотов и стоящих посередине каменных столбов.

Алишер всё равно взял меня за руку, хотя мог идти за мной в темноте лишь по одному моему запаху. Наверное, боялся, что я сорвусь в разлом или треснусь лбом о каменный столб.

Так, черепашьим шагом мы шли, потом ползли, затем снова шли, пока, наконец, к всеобщему облегчению, особенно вольфгаров, которые вообще предпочитали двигаться быстро, я бы даже сказала молниеносно, мы не вышли из лабиринта. Осторожно крадучись, мы прошли ещё с полкилометра по поверхности и увидели …Гульмир. Вернее то, что от него осталось.

Вот оно деяние кошмара, вышедшего из глубин мрака! У меня вырвался крик ужаса! От руин поселения кое-где ещё поднимался черный дым. Смертельную тишину нарушали лишь кружащие вороны. Ноги подкашивались и отказывались туда идти. Пораженные, мы люди, с ужасом брели по обгоревшим развалинам, то и дело, натыкаясь на останки тел несчастных поселенцев.

– Гульмир пал. Дигоны начали атаковать, – побелевшими губами прошептал командир воинов из Бургона. – Не осталось ни одной живой души!

Трясущимися руками, я прикрывала рот, бредя дальше. Споткнувшись о тело женщины, прижимающей к себе истерзанного младенца, …я не выдержала, упала на колени и разрыдалась, горько оплакивая невинных.

Невыносимая боль вырывалась прямо из глубины души!

Я плакала, пока у меня были силы. Потом, чьи-то руки, сгребли меня и отнесли в сторону. Подняв тяжелые веки, я столкнулась с внимательным взглядом вольфгара. Я первая обняла его, ища у него утешения. В его глазах сквозила жалость. Камиль вероятно ощущал, что мне плохо, поэтому и не отталкивал. Вопреки всему, он снова прижал меня к себе, и я почувствовала, как его теплые губы коснулись моего лба и мокрых глаз.

– Не плачь, чайка. Их души уже далеко, им не помочь. Когда-нибудь, возможно даже очень скоро, мы расправимся с дигонами. Пойдем, я уведу тебя с этого побоища.

Отряд людей и несколько вольфгаров терпеливо ожидали возвращения Алишера. Они появились ближе к сумеркам. Из моей удрученной прострации меня вывело искаженное лицо Алишера, перекошенное болью и яростью:

– Всё селение Аджая уничтожено!!! Все вольфгары этой ветви погибли!!! Все …до последнего!!! – взревел он отчаянно.

Камиль резко вскочил на ноги свирепея, от услышанного.

– Мы проследили следы, – продолжил Алишер, – Если Гульмир был уничтожен прошлой ночью, то стая Аджая была уничтожена вчера днём. Дигоны отправились на юго-запад. Они уничтожают всё живое на своём пути! Сначала людей, а потом вольфгаров, на которых всё-таки опасаются нападать ночью! – на этом красивом, словно выточенном лице, проступили искренние муки страдания. Я никогда не видела его таким.

Мне стало страшно, …очень страшно.

Юго-запад. …У меня перед глазами всплыла карта этих окрестностей. Машинально схватив обломанную ветку, я сделала наброски на присыпанной пеплом земле.

– Первым, кто станет на их пути – будет …Криленд и его окрестности. …Наши …родные. – Упавшим голосом, прошептала я, уронив руки.

– Мы не успеем обогнать и предупредить, – с ужасом выдохнул Витор, бледнея. – Моя семья. …

– А может быть и сможем. У нас впереди целая ночь. Вряд ли дигоны будут перемещаться без остановки. Твари сыты, они залягут на ночлег. И возможно только лишь следующей ночью нападут на Криленд. А если так, то у нас есть ещё и день! – вдруг оживился Алишер, вглядываясь в мой чертеж. – Как можно срезать путь, Тара? Они будут обходить трудные участки, потому что их много. Не будут же дигоны карабкаться по скалам.

– Дигоны не станут срезать, а ночные дьяволы смогут! – догадываясь, о чем думает брат, воскликнул Камиль. – За ночь мы домчимся домой!

– А мы? – выдавил подавленный Витор.

– У вас есть два варианта: либо вы возвращаетесь в Криленд подземными лабиринтами, правда, на это уйдет у вас несколько суток, либо …мы понесем вас, но в ином обличье. Решайте! – Алишер с интересом ожидал ответа, прекрасно понимая, как люди относятся к обращенным вольфгарам.

– Нечего думать и тратить драгоценное время! Мы помчимся на призраках! – вскричал один из воинов, вскакивая на ноги. – У меня в Криленде жена и двое детей! Я не могу оставить их!

– Да будет так! – объявил Алишер, поднимаясь на ноги. – Вот-вот наступит ночь. Приготовьте верёвки, нужно будет закрепиться. Мы будем мчаться так, как вам и не снилось!

Люди бросились исполнять указания, взбудораженные, готовые ко всему, лишь бы не пускать страх в своё сердце. Сейчас они не боялись ночных дьяволов, они боялись не успеть, боялись, что их собственное поселение вытопчет гораздо ужаснейшее зло. Это поразительно, но как раз в эту ночь, обращенные вольфгары, ночные призраки и люди – сольются в одно несокрушимое целое. Ведь и те и другие стремились к этому! Как же непредсказуема бывает наша жизнь! Разве можно было подумать об этом ещё десять лет назад, когда мы проливали кровь друг друга?

Вольфгары не суетились. Они спокойно стягивали с себя одежду, сворачивая её в тугой сверток, оставаясь в одной набедренной повязке. Благодаря Камилю я созерцала их в таком виде уже не в первый раз.

– Подержишь? – бросил он мне свой свёрток. – Где твоя верёвка? Ты как потерявшийся ребёнок, Тара. Возьми моё оружие.

Я действительно сидела на земле, переводя взгляд полный ужаса с одних на других. Камиль принёс верёвку.

– Тара, привяжись ко мне покрепче! Держись за шею и ничего не бойся! Помнишь, что я тебе говорил, про обращение? – Он опустился передо мной на корточки. – Тебе страшно? – глаза вольфгара напряженно вглядывались в мои, пытаясь разобраться в моих человеческих чувствах.

– Нет, – затрясла я головой, – Мне страшно оттого, что будет потом!

– Потом, мы будет драться и победим. Да? – Камиль нежно тронул меня за подбородок. – Ведь дигоны не знают, что вольфгары заключили союз с людьми. Готовься, Тара. Уже сейчас. – Отходя от меня подальше, но не отрывая взгляд, произнес он. И тут невидимая сила подбросила его в воздух! Он перевернулся, выгибаясь всем телом, дернулся, и опустился окутанный какой-то дымкой. …Ветер быстро развеял эту оболочку, и передо мной стоял …монстр.

Это был не зверь, …нет. Таких зверей не могло существовать! Трудно было даже сказать, что это было. Химера. Оно могло ходить, как на двух, так и на четырех лапах. Монстр, был точно хищником, но разумным. Его глаза светились умом, не смотря на уродливость тела. А тело было поджарое, мускулистое, покрытое темной кожей. Я поняла, почему их сравнивали с дьяволами – потому что глаза на этих мордах горели в ночи, как у волков, адским алым огнем. Когда я опомнилась, и начала ровно дышать, я подошла к тому …монстру, который был …Камилем. Он нетерпеливо ждал, издавая утробные звуки, низко склонившись, чтобы я могла усесться ему на спину, и обвязаться верёвкой. Да, он был необычен, наводящий ужас, но я не боялась его, я уже встречалась с ними в своих видениях, а, теперь столкнувшись в реальности – я приняла его облик, как должное. Положив руки ему на плечи, я ощутила, как играют под моими ладонями его мускулы, и почувствовала уверенность. Моему примеру последовали и остальные воины из рода человеческого. Как только пригнувшись, я крепко обхватила ночного дьявола за шею – он сорвался с места. В прыжке он мог пролететь несколько метров. С каждым таким прыжком он набирал скорость, едва касаясь земли. Меня нес не монстр – я оседлала ветер, который бешено свистел у меня в ушах! Изо всех сил, ухватившись за Камиля, я боялась открыть глаза, особенно, когда вольфгар несся по камням, срезая дорогу через скалы.

Рассвет застал нас в окрестностях Криленда. Лишь только когда мы увидели его нетронутые стены – смогли вздохнуть спокойно. Значит, мы выиграли время у тварей!

Совет Криленда был поднят по тревоге, а позже и всё поселение. Люди и вольфгары пришли к договоренности, что и те и другие соберутся в Криленде, детей обоих народов спрячут в тайном подземелье, а все, кто может держать оружие, станут на защиту, ожидая ночной атаки, включая и вольфгаров, которые будут драться вместе с нами, у стен наших домов, приняв свой иной облик. Только так у нас у всех был шанс выстоять.

Алишер со своим отрядом отправился в селение подготовить своих соплеменников, а в Криленде началась суматоха. Собирали детей и стариков, раздавали оружие, возводили укрепления на стенах. Крики, возгласы, беготня, застывший в глазах страх. Даже небо затянулось серыми хмурыми тучами, пряча от нас чистое светило. Мы погрузились во мрак и холод. Эта ночь точно должна была войти в нашу историю либо как последней ночью Криленда, либо переломной в борьбе с дигонами. Завтрашний рассвет был, как никогда желаем! Но даже если мы и выстоим, для многих он так и не наступит. ….С этой ночи менялась история двух враждующих народов. Впервые люди и вольфгары соберутся в одной крепости, помогая выжить друг другу. С вольфгарами у нас было общее, одно непреодолимое желание – жить!

После полудня, в Криленд вошли дети и женщины вольфгаров, последними в наше селение явились их воины. В вольфгарских глазах не читался страх и обреченность, не было паники в их рядах, не проглядывалась и обычная ненависть к людям. Сегодня они были сдержаны и спокойны, словно были готовы принять любую ожидавшую их участь.

Мне захотелось найти тихое место, посидеть и поразмышлять, настроить себя на то, что нужно выстоять в грядущем кошмаре. Никогда раньше я не участвовала в больших сражениях, кроме тех последних стычек с дигонами в лабиринте, и я догадывалась, что страшнее предстоящей ночи у меня ещё не было. И надеюсь, больше не будет.

Подходя ближе к своему серому, неприметному дому, я столкнулась со Скифом. Старый и верный воин, посмотрел на меня долгим проникновенным взглядом, нахмурив седые мохнатые брови. Скиф тяжело вздохнул, положа свою тяжелую руку мне на плечо:

– Тара, девочка, сегодня ночью, не мы в ад, а ад обрушиться на нас, сегодня я буду биться, словно в последний раз в своей жизни! Но этот бой не для тебя. Я знаю, я учил тебя, как мог, и ты многое умеешь, но лучше бы тебе схоронить себя. В тебе другая ценность.

– Вот уж нет, Скиф! Я чувствую, что тоже обязана бороться за свою жизнь, стрелами, мечом, ногтями, зубами, но я буду сражаться! Не как проводник, а как женщина-воин, как простая девушка этого мира. Ведь даже двенадцатилетние мальчишки станут на стены, чем я лучше?! У меня не хватит совести прятаться. И не уговаривай меня! Где Линда?