Лесной глуши неведомые тропы

Глава 17. Возвращение принцессы

Целую седмицу мы тащились по лесу вдвоем на оставшейся лошади. Сидеть так в одном седле не слишком удобно, но я наслаждалась моментами близости, когда моя спина прислонялась к напряженной груди Энги. Он украдкой вдыхал запах моих волос, когда думал, что я не замечаю, а я грустно улыбалась, понимая, что волшебной сказке скоро настанет конец.

К окраинным деревням, пролегающим вдоль тракта, выехали как раз вовремя: запасы еды и воды заканчивались. Часть денег Энги потратил на провизию в ближайшем трактире; на ночлег остановились в следующей деревне. После того, как Энги заплатил Огнеду за лошадей, денег осталось не слишком много, однако он раскошелился на две отдельные комнатушки и возможность как следует вымыться. Я погрустнела: впервые за долгое время придется ночевать в одиночестве. На робкие возражения он ответил холодным молчанием, сгрузил вещи у моего порога и ушел вниз пить вино.

Утром он старательно отворачивался, пытаясь спрятать красные глаза и разбитый вид. Причем разбитый в буквальном смысле — похоже, ночью он умудрился с кем-то подраться. Я не стала ни о чем расспрашивать: он выглядел еще более угрюмым, чем в минувшие дни, едва ли я дождалась бы в ответ хоть слова.

Поселения сменялись одно за другим, больше седмицы мы петляли среди них на единственной лошади. Энги вел себя со мной словно чужой, умудряясь мрачнеть день ото дня все больше. Но я не унывала, продолжая обдумывать свой дерзкий замысел: если все получится, у Энги не останется причин для грусти.

Перед самым подъездом к городским воротам я осмелилась заговорить с Энги снова:

— Не говори королю и королеве, что я жила в Трех Холмах. Не ровен час, приедут в деревню королевские стражи и примутся выпытывать у людей, почему меня не выдали. И тебе может достаться, если прознают, что ты меня в невесты взял. Пусть думают, что ты случайно нашел меня в лесу, в заброшенной сторожке. А я скажу, что жила у отшельницы, которая теперь умерла.

— Как пожелаете, ваше высочество, — сквозь зубы процедил Энги.

— Глупый ты, — вздохнула я.

— Глупым был, глупым и помру, — проворчал он сердито, оборвав разговор.

За ворота нас впустили после уплаты въездной пошлины. Я подивилась чудным порядкам: где это видано, чтобы за проезд в город с людей деньги брали? А вот перед самим королевским замком, обнесенным толстой внутренней стеной с отдельным подъемным мостом, нам пришлось потоптаться подольше. Энги спрыгнул с коня и подвел меня к стражам. Отрешенным голосом доложил им, что привез королевскую дочь. Разумеется, ему не поверили.

Я решила не вмешиваться, с мстительным злорадством надеясь, что все путешествие Энги проделал зря, и ему придется вернуться восвояси вместе со мной. Однако чем больше он убеждал стражей, чем чаще они поглядывали на меня, тем больше вытягивались их лица. В конце концов, один из них послал за дворцовым лакеем.

Нас впустили. Стражей во дворце было так много, словно за каждой колонной пряталось по злодею. Нас провожали настороженными взглядами, придворные девицы с любопытством поглядывали из-за раскрытых вееров. Весьма неловко быть объектом чужого внимания в огромном незнакомом дворце.

А вот, наконец, и тронный зал. Лакеи, разодетые в пышные камзолы, услужливо открыли дверь. С колотящимся от волнения сердцем я прошла по простеленной к престолу ковровой дорожке и остановилась перед королем и королевой. Что может быть удивительней, чем оказаться дочерью людей, которых видишь впервые в жизни? Спохватившись, я встала на колени и низко поклонилась. То же самое чуть позади сделал Энги.

— Ваше величество, — приветствовала я, не смея поднять голову.

— Встань, дитя, — раздался властный голос, — и дай нам посмотреть на тебя.

Я подчинилась и встала в полный рост. Подумав, опустила капюшон. Энги легким движением снял с моих плеч плащ и зачем-то перебросил на грудь косу.

— Ингрид! — ахнула королева, стремительно поднялась с высокого сиденья, грациозно спустилась по ступенькам вниз и стиснула меня в порывистом объятии.

Непривычный аромат легких духов защекотал нос.

— Девочка моя, — шептала королева, в промежутках между объятиями забирая в ладони мое лицо и вертя им во все стороны, — это ты! Быть не может! Дитя мое, мы уже и не надеялись увидеть тебя живой!

— Кхм, — кашлянул король — высокий грузный мужчина с объемистым животом. — И правда. Она.

Он спустился с престола, отобрал меня у королевы и крепко прижал к груди. Ну или, скорее, к животу.

Лакеи и придворные дамы, до того бесплотными тенями мелькавшие у стен, теперь дружно заахали, заохали и запричитали, пока король не шикнул на них.

— Почти не изменилась, надо же! Ну и где ты пропадала, дочка? — он взял мои ладони в свои и развел их в стороны. — Святой Создатель, а вид-то какой! Зачем тебя служанкой нарядили?

Я невольно покосилась за плечо: Энги был бледен как мел.

— Э-э-э… — достойные слова никак не шли на ум.

— Что-то ты не больно нам рада, как я погляжу, — хохотнул король и легонько ущипнул меня за щеку.

— Не приставай к девочке, — одернула его королева и снова привлекла меня к себе, — не видишь, она в смятении! Ты ведь рада, что вернулась? Рада, дитя мое?

— Рада, — выдавила я через силу. Подумав, добавила: — Ваше величество.

Королева насторожилась.

— Ну что ты как не родная? Какое я тебе величество? Это я им величество, — она махнула рукой в сторону стены, — а тебе я родная мать! Или ты забыла?

— Забыла, — поспешила признаться я, — прошу прощения, ваше величество.

На несколько мгновений в зале воцарилось молчание. В тишине я услышала, как скрипнули сапоги Энги, переступившего с ноги на ногу.

— Это шутка? — нахмурился король. — Ингрид, ты правда не узнаешь свою мать?

— Это не шутка, — поспешила заверить я, на всякий случай поклонившись, — я не помню ничего из прежней жизни. Только последние пять лет, когда меня нашли в лесу. Я не знала, кто я, как меня зовут и сколько мне лет.

— Двадцать один, — растерянно пробормотала королева. — Тебе было шестнадцать, когда тебя отправили к Милдреду.

Имя Милдреда неприятно царапнуло слух. И правда, именно ему готовили в жены принцессу Ингрид… то есть меня саму. При одной мысли об этом мне сделалось дурно.

— Ты правда не помнишь, кто ты такая? — изумился король.

— Простите, ваше величество, — пожалуй, лучше поклониться. На всякий случай.

— Да прекрати кланяться, — поморщился мой венценосный батюшка. — Ты королевская дочь. Так, подите все вон. Все, все! — он раздраженно замахал руками, и придворные поспешили удалиться из зала.

Я оглянулась на Энги: тот, низко поклонившись королю, тоже собрался уходить. Я испуганно ухватила его за руку.

— Ваше величество… а можно, Энги останется?

— А-а-а, Энгилард. Опять ты. Неужели это судьба? — король пренебрежительно смерил его взглядом. — Ты возвращаешь во дворец уже второго моего ребенка. Имел бы троих — начал бы тебя подозревать.

Энги молчал, опустив голову, но на его скулах ходили желваки.

— Здесь не очень удобно разговаривать, не находите? — вмешалась королева. — Может, пройдем в кабинет? Девочке надо присесть, она наверняка устала с дороги.

— Я не… — попыталась возразить я, но была перебита зычным басом короля:

— Разумеется, дорогая. Пройдем в кабинет. Ты тоже, — он небрежно кивнул Энги. — Расскажешь, из каких карманов ты достаешь моих детей.

Кабинетом оказалось просторное помещение с большим камином и огромным, отполированным до блеска деревянным столом. Юркие слуги неслышно скользили по паркету и подавали на стол угощения, которые прежде мне доводилось видать только на ярмарках: миндальное печенье, пухлые вензеля ватрушек, сушеные ягоды — я различила виноград, вишню и абрикосы, остальные остались для меня загадкой. Самым привычным угощением оказались орешки в меду в отдельных вазочках, к которым прилагались крохотные серебряные ложечки.

Я с любопытством повертела свою в пальцах.

Перед королем поставили пузатый кувшин с вином, а мне и королеве разлили по кубкам душистый отвар янтарного цвета. Я в растерянности оглянулась — Энги остался неподвижно стоять за спиной.

— А ему можно сесть? — робко спросила я. Королевская чета одновременно подняла брови.

— Разумеется, нет, — переглянувшись с королем, мягко ответила королева. Моя мать, напомнила я себе. — Челядь не может сидеть в присутствии короля, разве что на званом пиру.

Я невольно искала в королеве знакомые черты. Миловидная, хотя лицо выглядит уставшим. Волосы теплого медового оттенка без намека на седину — неужели красит? Мои волосы светлее и не такие яркие: не слишком похожи. Роскошное платье из плотного бархата с кружевами открывает шею и плечи. Как ей не холодно в такое время года? Впрочем, холод и впрямь не ощущается: жарко пылает камин. Очевидно, во дворце не жалеют дров для обогрева огромных залов.

— Ну, рассказывай, дочь, — потребовал король, отпив из массивного кубка. — Где пропадала? И как получилось, что ты не доехала к жениху?

На мгновение пятки словно примерзли к полу: он знает об Энги? Но в следующий миг я сообразила, о каком женихе идет речь: Милдред.

— Этого я не знаю, — ответила я, пригубив вкусного фруктового отвара, подслащенного медом. — Помню себя в лесу, где меня нашла старая женщина. Я жила у нее в это время.

— Что за женщина? — нахмурился король. — Почему она сразу не сообщила о тебе?

— Она не знала, кто я. Жила отшельницей, далекая от мирской суеты. Подумала, что я лишилась родителей и от страха потеряла память: после войны в наших землях осталось много сирот.

— В лесу нашли твое платье, — нервно потеребила край пышного рукава королева. — Тебя… кто-нибудь обидел?

— Нет, — я растерянно пожала плечами. Король переглянулся с супругой.

— Надо будет показать тебя лекарю, — мягко сказала королева.

— Зачем?

— Ну… — она снова бросила тревожный взгляд на мужа.

— Потом, — король ласково накрыл ладонью ее кисть и бросил властный взгляд поверх моего плеча: — Теперь ты рассказывай, как и где ее нашел?

— Охотился в лесу, — подал голос Энги. — Заблудился, случайно наткнулся на избу и увидел ее высочество.

— Как ты понял, что это принцесса? Разве ты знал ее прежде? — еще строже сдвинул брови король, допытывая Энги.

— У нее была кукла.

— Кукла! — потрясенно выдохнула королева. — Она при тебе, дитя мое?

Я достала из поясной сумки свою куколку, мельком погладив свернутый в трубочку портрет Ульвы.

— Да, это она! — королева в смятении посмотрела на мужа. — А ты говорил…

Тот свел брови еще суровей. — Кхе-кхе… мда. Об этом позже, — он многозначительно посмотрел на королеву.

Я ничего не могла понять и переводила взгляд с одного венценосного родителя на другого. Тоскливо подумалось: дома я бы как раз закрывала в сарае курочек и готовила для нас с Энги ужин. А после ужина мы сидели бы в обнимку, целовались и шептали друг другу ласковые слова…

— Значит, все это время ты жила в лесу? Все пять лет? — откашлявшись, продолжил король.

— Да, — надеюсь, взгляд получился достаточно честным.