Невольница императора

* * *

— Если можно, я хотела бы поесть.

И рада была бы игнорировать живот, да он не оставлял выбора, издавая протяжные неприятные звуки.

— Конечно! — воскликнула служанка. — Давай я покажу тебе покои и сразу же займусь едой!

Пока мы шли по коридору, я наклонилась к ней и тихо спросила, чтобы не слышали стражи, которые попадались то тут, то там. А когда мы поднялись на второй этаж, их стало еще больше. Почти у каждой двери стояли белые плащи.

— Почему ты так удивилась, когда этот Пильшхайн распорядился определить меня сюда?

Она посмотрела на меня.

— Да потому что здесь не живут слуги или рабы, — объяснила девушка, чуть морщась, в таком положении ее веснушки, утыканные по всем лицу, будто оживали. — Только гости императора и другие высокопоставленные лица.

— Вот как, — я задумчиво шла за своей проводницей, она не сбавляла ходу. — А сам правитель? Где живет он?

— Тоже на втором этаже, но в отдельном крыле. Зато недалеко от твоей находится спальня советника его императорского величества.

— Вот как, — снова только и смогла выдавить из себя.

Ладно, возможно, это не создаст никаких проблем. Советник проявил интерес, но ведь сам правитель пожелал меня видеть сегодня. А, может статься, что это моя последняя ночь на этом свете, так что волноваться не о чем. Раньше времени.

— Не сочти за дерзость, но как ты попала сюда… невольницей? — наконец решилась задать мне вопрос Листрела, хотя я видела, что она хотела спросить об этом с того самого момента, когда увидела меня.

Я пожала плечами. Не нужно ей знать мою историю. Я пока ей не доверяла.

— Мы с мужем путешествовали после свадьбы, его убили, а меня забрали в плен.

Голубые глаза служанки расширились.

— Я так сожалею! — пробормотала она.

— Не стоит! — вот только жалости мне сейчас не хватало, даже если мои слова — ложь. — Это случилось давно. Я уже привыкла к новой жизни. А сейчас вообще во дворец попала.

— Да, формально ты — ниже слуг по рангу, потому что не имеешь свободы, но фактически, если сумеешь расположить к себе императора, можешь не только получить свободу, но и…

Мы дошли до нужной двери, Листрела толкнула ее. Она оказалась не заперта. Наверное, в этом не было необходимости, потому что здесь сновало столько стражи, что дополнительные замки излишни.

Мы вошли внутрь и я, хотя и ждала продолжение фразы, ахнула. Рассветное солнце проникало сквозь такие же резные окна, как и в кабинете, где нас вчера принимал советник. Я не могла понять, то ли это дневное светило настолько красное, то ли оно становилось таким, проникая сквозь прозрачные шелковые шторы алого цвета.

Здесь стояла огромная кровать, несколько кофров для одежды, большой стол со стульями и маленький туалетный столик со всякими необходимыми женщине принадлежностями, помимо умывального таза. У очага находилась большая деревянная купель, наполовину скрытая ширмой, которая была обтянута все таким же полупрозрачным красным шелком. На каменном полу лежали мягкие ковры и несколько шкур животных.

Я стояла с открытым ртом, даже забыв, о чем мы говорили. Более шикарных покоев еще не встречала. Но все же заставила взять себя в руки. А потом мне в голову ударила мысль, которую я почему-то упустила из виду, и это могло стать очень неприятным сюрпризом. Я вся напряглась.

— А как же императрица? Как она отнесется к тому, что императору дарят такие подарки?

Почему я раньше не думала об этом? Почему ни Касий, ни кто-то другой не сказал мне об императрице? Я ведь помнила, что правитель империи женат!

— Ты разве не знаешь? — удивилась рыжая.

— Не знаю что?

— Она погибла прошлой зимой на охоте. Несчастный случай. Ее лошадь испугалась чего-то и встала на дыбы, императрица упала и ударилась головой. Она несколько седмиц не приходила в себя, потеряла нерожденное дитя, а потом… — Листрела отвела глаза. — Перестала дышать. Она так и не проснулась.

— О, — я даже не знала, что на это сказать. — Мне очень жаль.

На самом деле мне не было жаль, потому что на одну проблему меньше. Не хватало еще убегать от разъяренной жены императора. Цинично? Может быть. Но так же расчетливо и цинично я собиралась расстаться и со своей собственной жизнью, так что же мне до чужой покойницы?