Тени Архонта

Молдвинну это хождение кругами осточертело. Он что, посадил её на трон, чтобы раз за разом выслушивать душевные метания пятнадцатилетней девчонки? Она давно не маленькая, ей почти четверть века, так что пусть потрудится подумать головой!

Память тут же услужливо напомнила, что иногда Хеледд очень даже неплохо думала головой. И для него это плохо заканчивалось. Вздохнув и сдержав раздражение, Молдвинн рванным движением пододвинул свой стул ближе к дочернему, наклонился чуть ближе и взял свойский тон.

— Хеледд, послушай меня: тебе надо чтобы Стабальт говорила правду или лгала? Вопрос только в этом. Только в этом, — повторил стратий с нажимом. — Даже если Стабальт безвинна, и Лаудан надеется прибрать власть к рукам через её смерть, нам ничто не мешает дать ему свободу, а потом, когда он устранит один из кланов секвента, убрать и его.

Решительность Брайса только добавила Хеледд сомнений.

— Она… она была вполне убедительна, — протянула женщина. — Говорила, чем может обернуться союз Лауданов и Стабальт, неважно, кто именно будет им руководить.

Брайс всплеснул руками:

— Жалкая девственница и плешивый старик бросаются угрозами, потому что больше у них ничего нет, Хеледд. А содрать корону с твоей головы им очень хочется. Это просто зависть, и, знаешь, я бы не стал отвергать мысль, что они действуют сообща.

— То есть? — нахмурилась королева, не в силах понять, к чему ведет отец.

— Что, если все эти разговоры — про Лаудана, грозящего Стабальтам, про Стабальтов, доносящих на Лауданов, и прочее — только для того, чтобы заставить нас разослать отряды на все четыре стороны Даэрдина…

— И ослабить твое войско? — смекнула Хеледд. — Чтобы потом напасть всем вместе? — выглядело так, будто королева действительно ужаснулась.

— Вот именно. Хороши мы будем, если поведемся на ложные обвинения всеми всех, в то время, как на самом деле, секвент действует сплоченно и заодно.

Глаза Хеледд забегали — она лихорадочно соображала, вспоминая беседу с Альфстанной и соотнося слова августы с тем, что сейчас говорил отец. Да, пожалуй… пожалуй все могло быть так, как Брайс предполагал!

— И что тогда делать? — она вскинула на отца темные глаза.

Молдвинн, тая самодовольство, качнул головой немного в сторону:

— То, что ты уже сделала или собралась сделать. Приставить к Стабальт самых верных дам, следить за каждым её шагом, оповестить гарнизоны, чтобы не выпускали охрану девчонки за пределы столицы — не хватало, чтобы она поддерживала с кем-то связь. А тем временем разослать шпионов и самим все разузнать. Для начала отправить к Стабальтам, пусть удостоверятся, что старый Батиар к нашему вящему сожалению еще не помер. Еще нескольких зашли к Таламрину. Ну, вернее поручи мне, и я зашлю.

Хеледд с сомнением повела головой:

— Едва ли речь о Ллейде, да? — спросила, уже зная ответ.

— Нет, конечно. Надо рассказать Эйнселу, чем промышляет его сынок вместо того, чтобы постигать тайны правления кланом из рук досточтимого отца.

— А если Эйнсел тоже потребует доказательств? Он самый подозрительный тип в знати, честное слово! — от души разворчалась Хеледд, потом вдруг перевела глаза на отца, и в ней на мгновение мелькнула напуганная девчонка, какой королева была когда-то. — Не считая тебя, конечно, — добавила Хеледд тише, и воспрявший, было, Молдвинн невесело усмехнулся.

— Так предоставь их, — просто посоветовал отец.

«Создай, сочини, добудь самым неблаговидным образом — но просто достань доказательства».

Хеледд посмотрела на Брайса взглядом, в котором смешалось множество неотделимых и порой даже нечитаемых чувств. Но уважение он распознал точно.

— Верно, отец, — сказала королева и, хотя она сидела в кабинете Брайса в обыкновенном деревянном кресле, Хеледд оперлась ладонями в подлокотники и встала так, как обычно поднималась с трона.