Империя Страсти
- Автор: Рина Кент
- Жанр: Любовные романы
Читать книгу "Империя Страсти"
Глава 17
Аспен
— Кто-нибудь собирается сказать мне, что происходит?
Я стону в чашку с текилой — бесполезно больше называть это кофе — и поворачиваюсь лицом к Нейту.
Мы находимся в конференц-зале компании Уивер & Шоу. Массивный, стерильный и бездушный зал. Его основное назначение, помимо встреч партнеров, выработка стратегии, как вытянуть побольше денег из богатых и влиятельных людей.
Всего несколько минут назад мы завершили встречу с крупной корпорацией, которая пытается вырваться из лап налоговой службы. Генеральный директор ушел с обещанием беспроблемного процесса и широкой ухмылкой на лице.
Помощники юристов тоже ушли с заданиями, и я надеялась сделать то же самое, пока Нейт не закрыл дверь и не преградил мне путь.
Он прислонился к большому столу, скрестив руки с видимой беззаботностью, но его темные глаза пригвоздили меня к месту, требуя ответа на свой вопрос.
Ответа, которого у меня не будет, если я не проболтаюсь, что трахалась с его лучшим другом, партнером и родственником.
Это было вчера или сегодня ранним утром. С тех пор я удивляюсь, что могу ходить — хотя и медленно, дабы не вызвать ощущение Кингсли внутри меня. Я изранена, как воин с поля боя, с укусами, засосами и отпечатками рук, которых должно быть достаточно, чтобы предъявить обвинение в нападении.
Хотя нападение это последнее, на что это похоже. Это было чистое требование, интенсивное и невыносимо безжалостное.
У меня не было шансов уйти невредимой, и это не только из-за того, что он сделал. Дело в том, что я потеряла себя и наслаждалась каждым моментом.
И я знаю, что если я не буду держаться подальше, то меня ждет еще больше подобного. В следующий раз я, возможно, даже не смогу ходить.
Я массирую висок, пытаясь заставить себя вернуться в настоящий момент.
— Что ты имеешь в виду?
Нейт поднимает бровь, что в переводе означает: «Я не тот человек, которого можно обмануть», а затем начинает считать на одной руке.
— Сначала я узнаю, что на тебя напали, потом узнаю, что Кинг снова стал сучкой на стороне Николо Лучиано, и, как будто этого недостаточно, ты по случайному совпадению тоже оказываешься в постели с мафией. Я отлучаюсь на секунду, а ты переходишь на сторону подпольного мира? Я ожидал этого от Кинга, но не от тебя, Аспен.
Я долго потягиваю кофе с текилой, потому что, очевидно, я слишком трезва для этого разговора.
— Это просто бизнес.
— А жизнь всего лишь симуляция. — он смотрит, совершенно не забавляясь. — Что происходит?
— Мне нужна была услуга, ясно?
— Какого рода услуга?
— Та, о которой тебе не стоит беспокоиться.
— Если это касается тебя, то у этого есть все условия, чтобы заставить меня волноваться. Ты мой друг и мать моей жены, Аспен. Так что, если есть что-то, что я должен знать, сейчас самое время это сказать.
— Это действительно пустяк, Нейт. Я позабочусь об этом и обещаю, что фирма не будет вмешиваться.
— А что насчет Гвинет? Она тоже не будет вмешиваться в твои дела с мафией? Думал, ты хочешь получить с ней шанс. Предупреждение о спойлере: так не пойдет.
Я наполняю свой желудок еще алкоголем.
— Я бы никогда не причинила ей вреда.
— Не ты, но твои новые лучшие друзья могут.
— Этого не будет. — я вздыхаю, массируя другой висок. — Просто брось это, Нейт. Некоторые скелеты лучше оставить в шкафу.
Нейт знает, что я родом из тяжелого детства и потеряла родителей в детстве. Он также знает, что приемные родители жестоко обращались со мной и в итоге я сбежала. Однако он не знает подробностей и, конечно, не имеет ни малейшего представления о том, кто мой отец.
Возможно, при других обстоятельствах я бы и подумала о том, чтобы рассказать ему, но теперь, когда он муж моей дочери, об этом не может быть и речи.
Он защитник до мозга костей, когда дело касается Гвинет, и это только создаст ненужные проблемы. Он может стать тем, кто активно отдалит меня от нее, ограждая тем самым ее от моего беспорядка.
— Тогда загадай мне загадку, Аспен. Какое отношение Кинг имеет к твоим скелетам? Кроме того, что вы когда-то вместе зачали Гвинет, единственное, что вас объединяет, это страстное взаимное пренебрежение.
Моя грудь сжимается, и я вынуждена сделать паузу, прежде чем заговорить. Какого черта? Это всего лишь его имя, почему я чувствую себя как подросток, которым завладели гормоны?
— Он не имеет ко мне никакого отношения.
Я говорю так убедительно, что даже я бы поверила себе, если бы была менее трезвой.
— Посмотрим. — он снова считает на руке. — Все так совпало, что он вернулся на сторону Николо в то же время, когда ты перешла к нему. Теперь он называет тебя по фамилии, которое я искренне думал, что он не знает. Ох, и он настолько вышел из-под контроля, что испортил все с Гвинет, показав свою уродливую сторону. Так что извини меня, если я думаю, что в этой истории есть что-то еще.
Дерьмо.
Моя рука начинает дрожать, поэтому я крепче сжимаю чашку.
Нейт узнает о нашем сексе — или сеансах — это не более чем ненужное осложнение.
Нет, если все закончилось.
— Тебе, как никому другому, хорошо известно, насколько непредсказуемо изменчив Кингсли. Так что это я должна спрашивать, что с ним такое после комы. Может, он слишком сильно ударился головой?
— Да, нет. Ты не используешь на мне тактику обратного допроса, Аспен. Ты что-то скрываешь, я чувствую это, чувствую вкус и запах в воздухе.
Я отмахиваюсь от него, предпочитая исчезнуть в своем кабинете до конца дня и, возможно, на неопределенный срок.
Не успеваю я сделать и шага, как дверь распахивается без стука.
Только один человек в этом здании осмелился бы ворваться к управляющему партнеру фирмы.
И самое странное, что я ощущаю его еще до того, как вижу. Словно между нами существует какая-то глупая связь или что-то в этом роде.
Когда я поднимаю голову и мои глаза сталкиваются с бурными глазами Кингсли, меня охватывает то пугающее чувство, которое я испытала, когда он действительно приостановил секс-марафон и мы поговорили.
Чувство, которое выходит за рамки физического и заходит на гораздо более непонятную территорию.
Он захлопывает дверь, доказывая, что в его теле нет ни одной нежной косточки, и идет к нам с твердой решимостью и насупленными бровями.
Если бы он мог быть менее щеголеватым в своем черном костюме и ухоженном виде, было бы гораздо лучше.
Хотя в последний раз, когда я его видела, он был без костюма и выглядел гораздо более смертоносным с оружием между ног.
Мои бедра дрожат от воспоминаний, и боль, из-за которой я приняла ванну, чтобы избавиться от нее, снова дает о себе знать.
Я внутренне проклинаю себя за мысли об обнаженном Кингсли, и бурную реакцию на это.
Нейт здесь, ради Бога.
Оставайся спокойной.
Кингсли останавливается на расстоянии волоска от меня, но не раньше, чем окутывает меня своим полностью мужским ароматом кедрового дерева.
— Какого хрена ты здесь забыла?
Мой рот открывается, затем закрывается, прежде чем я отвечаю:
— Что, черт возьми, с тобой не так с утра? Не выпил кофе?
— Ты не ответила на мой вопрос. Почему ты здесь, когда твой отпуск еще не закончился?
— Потому что мне вообще-то нужно работать, и о, проверь календарь. Сейчас такой год, когда женщинам не говорят, что делать.
— Проверь свой контракт. Это бумажка, в которой написано, что я твой босс и поэтому буду говорить тебе, что делать, как делать и когда. А это прямо сейчас. Убирайся отсюда, пока я не вызвал охрану, чтобы они вышвырнули тебя отсюда.
— Я запишу все это и доложу о превышении полномочий, а если буду в настроении, то могу и в суд подать на тебя за компенсацию.
— Крепкое дерьмо, ведьма. Иски, основанные на чистой злобе, моя специальность. Удачи тебе, мать твою, выиграть у меня в суде.
— Это достойно попкорна и все такое, но почему вы выглядите так, будто вот-вот поцелуетесь или сорвете друг с друга одежду? Может, и то, и другое, но не в таком порядке?
Нейт говорит справа от меня.
Мы с Кингсли отшатываемся назад. Или я, во всяком случае, делаю это, жар поднимается к шее. Чертов мудак, способный спровоцировать меня одним своим присутствием, просто отступает назад. Выражение его лица даже не меняется, он по-прежнему зол, замкнут и все остальные негативные эмоции, которые он умеет демонстрировать.
— Не в этой жизни, — говорю я в ответ на вопрос Нейта.
Кингсли бросает на меня взгляд, выражающий чистое неодобрение, но затем его жесткий фасад возвращается.
Я знаю, что мне не понравится то, что он скажет, еще до того, как он откроет рот.
— Тогда ты будешь лгуньей.
Я делаю паузу, Нейт делает паузу, и кажется, что весь мир погружается в тишину.
Что за… Чертовщина…
— Мы сделали Гвен, не забыла? Там было много секса, — говорит он с собранным спокойствием, и я почти не слышу его из-за стука в ушах.
— Хм… — Нейт почесывает подбородок. — Для протокола, если один из вас убьет другого, будь то убийство первой степени или непредумышленное убийство, я не стану представлять другую сторону. — он бросает на нас подозрительный взгляд и бормочет: — Вы родители и достаточно взрослые, чтобы не ссориться, как дети. Возьмите себя в руки.
Затем выходит за дверь, оставляя меня с кошмаром в виде мужчины.
Я упираюсь пальцем ему в грудь.
— Что, черт возьми, с тобой не так? Нейт уже что-то подозревает, а ты почти все раскрыл.
— Не считая твоего выражения лица, достойного фильма ужасов, я не понимаю, почему Нейт не должен знать. Боишься, что твой бывший приятель по сексу будет ревновать?
— Скорее, я не хочу осложнений. И в последний раз повторяю, мы с Нейтом никогда не были приятелями по сексу, не то, чтобы это тебя волнует.
Он хватает меня за талию, и я дрожу, когда он зажимает меня между своей грудью и конференц-столом.
Моя задница горит, когда ударяется о край, благодаря мужчине, который стирает все расстояние, между нами, пока нас не разделяет только моя чашка кофе.
Его голос опускается до сексуальной бессвязности, когда он произносит:
— Вкус твоей киски все еще на моих губах, поэтому я говорю, что это меня очень волнует.
— Мы на работе, — шепчу я, осматривая наше окружение.
— И что? Работа принадлежит мне.
— А я нет. Так что извините меня, и я могу пойти зарабатывать на жизнь, Ваше Королевское Высочество.
— Прекрати провоцировать меня на спорт, если не хочешь быть трахнутой на этом самом столе.
Я не могу удержать чашку из-за двух обстоятельств. Во-первых, я знаю, что этот сумасшедший выполнит свое обещание. Во-вторых, я испытываю необъяснимое тошнотворное возбуждение от этой возможности.
Когда я ничего не говорю, он воспринимает это как знак того, что его угроза сработала.
— Так ты собираешься или нет перестать упрямиться и возобновить свой отпуск?
— Я в полном порядке.
— Если ты скрываешь синяки с помощью макияжа, это не делает, что ты в порядке. Это делает тебя обманщицей.
— О, прости. О каких синяках мы говорим? О тех, что от бандитов, или о тех, что ты на мне оставил, как варвар? Я не могу даже пошевелиться, не ощущая их.