Стану твоей проблемой

30

Эстель

Где в особняке находится небольшая библиотека я узнала у Челси, даже сходила проверить, но вдруг осознала, что последние два года, во время обучения и до поступления, провела за книгами, а оттого лишь осмотрелась и вернулась в свою комнату. Тут меня ждали еще восемнадцать испорченных швеями, но еще не тронутых мною платьев. Решила сократить их количество. Конечно, штук пять предстоит оставить, дабы пугать Его Светлость, а остальные я планировала перешить, ведь по окончанию срока, я смогу их забрать. Как бы еще достать швейную машинку?

Последний вопрос решился словно по волшебству. Челси застала меня за вспарыванием очередного наряда и выдала:

- Я невзначай узнала у Фании, что на чердаке особняка есть старый прибор для шитья.

И эта новость за последние несколько дней была самой фантастической!

Алазар в особняк явился поздно. Злой как ткеши, а потому я ограничилась тем, что взглянула на него через окошко и спряталась в своей спальне. Я, конечно сильная, смелая и так далее, но не самоубийца.

Благоверный вскоре явился сам. Вывести Алазара из себя оказалось намного проще, чем герцога из Алазара, а потому он сначала все же вежливо, хоть и слишком рьяно постучал в дверь, а только после этого вошел. Я в этот момент с очень умным видом примеряла сине-зеленый наряд, сама себе напоминая павлиний хвост, пустившийся гулять отдельно от хозяина. Увидев замершего в дверях мужчину, изобразила крайнюю степень удивления:

- Крокодильчик мой, ты уже дома? Не слышала стук твоих коготков по плитке. Как думаешь, к этому наряду стоит прикупить красную шаль? А то скоро холода…

Герцога перекосило, но отвечать на провокационный вопрос он не стал. Вместо этого задал свой, обманчиво дружелюбным и даже милым голосом:

- Тэлли, а ты не хочешь похвастать своим колье?

По моему телу прокатилась дрожь и вдруг захотелось вновь зашипеть на него, чтобы не смел меня так называть. Сам того не зная, Алазар с первого раза угадал, как меня называл в детстве отец. Раны, оставшиеся на сердце от их с мамой гибели, болели все так же сильно. Не знаю кто придумал дурацкую фразу о лечащем времени, но я всю жизнь буду любить моих родителей, и всегда с болью и грустью вспоминать об их трагической смерти.

Все знакомые, даже мама, сокращали мое имя до Эсти, и только отец звал Тэлли. Я всегда бесилась от этого, дулась и не разрешала меня так называть, но внутри все равно было тепло и весело. Это прозвище было нашей тайной связью, будто никто больше не имел права его произносить. И папа знал, что мне нравилось. Он целовал меня в лоб перед сном и все узнавал. Но он так мало успел мне рассказать о наших способностях…

Все же я сумела справиться с эмоциями и никак не выразить их, а вместо этого скорчила расстроенную мордашку и с тяжелым вздохом призналась:

- Не хочу. Я его потеряла.

- Что сделала? - опешил герцог, осматривая меня таким взглядом, будто ему в постель забралась грязная и мокрая дворняга.

- Потеряла, - развела руками, словно указывала, что тут никакого колье точно нет. Инстигатор прикрыл глаза, стараясь совладать с гневом.

У него, наверное, в голове не укладывалось, как можно было потратить такую сумму на безделушку, потом ее бессовестно потерять, а затем еще и спокойно крутиться перед зеркалом. Наверное, если бы это не был спланированный дебош, то я бы сейчас отпаивалась валерьянкой, а слуги обмахивали меня платочками.

Но кто же виноват, что герцогу не повезло с женой?

А, кажется, это была я…

Алазар хотел что-то еще сказать, но мгновенно передумал, развернулся и удалился прочь. Даже дверью хлопнул. Нервный какой. Так к концу месяца у него глаз дергаться начнет. Хм, интересно, а лакети может поседеть? У них ведь и так от природы серый цвет волос…

Развивать эту мысль я не стала, а принялась стягивать с себя платье, которое с одной стороны уже было распорото и держалось только на булавках. Хорошо, что муж не стал меня трогать, а то так бы и развалилось прямо на мне. А затем направилась следом за мужем в столовую, но даже не дойдя до лестницы, замерла напротив открытой двери в кабинет герцога. Он стоял напротив столика, на котором были расставлены какие-то баночки, несколько статуэток, письменные принадлежности, еще что-то, на что я даже не обратила внимание. А в руках мужчина вертел сине-белый выпуклый конвертик. Он был квадратной формы, шириной меньше ладони, но в нем явно было что-то неправильной формы, из-за чего бумага странно выпирала бугром. На краю столика лежал бархатный пустой мешочек. И мне бы по-хорошему пройти дальше, а не вмешиваться, но до сознания добралась мерзопакостная мыслишка: «это ведь именно тот конвертик, который Гарон передал Ванессе».

Резко сменив траекторию движения, я шагнула внутрь кабинета. Оторвав взгляд от того, что крутил в руках муж, придирчиво осмотрелась.

- Я не приглашал тебя войти, - спокойно констатировал Алазар, на что я так же безразлично кивнула:

- А я не спрашивала разрешения.

Мужчина обернулся, обвел взглядом мое простое платье из старого гардероба, и отложив не распечатанный конверт, отошел к письменному столу.

- Ты что-то хотела?

- Поужинать с мужем, - пожала плечами, медленно подходя к столику. Я пыталась рассмотреть что же такое интересное подарила Ванесса возлюбленному, но так, чтобы этот самый возлюбленный не понял отчего у его жены началось косоглазие.

- Ты решила меня охмурять? - загнал меня в ступор насмешливый голос. Я даже застыла на месте и подняла голову на Алазара. Я…. Что?

Именно это и уточнила у герцога. Его улыбка стала еще шире:

- Сначала ты сделала вид, что гналась только за деньгами, а теперь уже ждешь меня к ужину? Рыжик, тебе не стоит питать лишние надежды.

- Надежды? - вполне искренне возмутилась я. - Ты себя переоцениваешь, Зарик. У Несси явно плохой вкус, если ты ей симпатичен.

- Тогда что же ты делаешь сейчас в моем кабинете? - прищурился Алазар, скрещивая руки на груди. Я быстро оглянулась в поисках достойного оправдания и наткнулась взглядом на бело-голубой конверт. Довольно хмыкнула и проинформировала супруга:

- Пришла сообщить о том, что у тебя ужасный вкус, и нам нужно многое переделать в особняке!

- Не много ли ты на себя берешь? - пришел в неописуемый восторг от подобного заявления муж, но я не была намерена отступать:

- Привить тебе вкус, - растягивая слова начала я. Хотя тут я откровенно врала. Алазар прекрасно выглядел сам, идеально подобрал жене платье, и в доме все было лаконично оформлено. Но план уже был придуман и незамедлительно претворялся в жизнь: - Самая малость, которую я могу сделать для собственного мужа. Начнем с этого столика. Тут кошмарный бардак. Все убрать!

- Стой!

Крик Алазара раздался слишком поздно. Я уже смахнула рукой все, что было на столешнице вниз. По первоначальному плану я должна была наделать шуму, разругаться с герцогом, а потом тихонько и незаметно забрать конверт, чтобы заглянуть внутрь, но все пошло наперекосяк. Наверное, со всеми моими планами так.

Первыми на пол упали несколько баночек с чем-то сыпучим, потом две статуэтки, после этого желанный конверт, а сверху с прочим хламом свалился флакон с какой-то зеленой жижей. Когда стекло со звоном разбилось, а жидкость с подозрительной проворностью хлынула во все стороны, в нос ударил едкий смрад. А дальше вообще произошло нечто ужасное: все что попало под зелёную жижу начинало шипеть и плавиться, сливаясь в однородный непонятный комок и тая на глазах, а сама вонючая субстанция продолжала расползаться в стороны, проедая, казалось, даже пол. Все это творилось прямо у меня под ногами.

Меня вдруг дернули наверх, и я неожиданно оказалась на руках герцога, который мгновенно выскочил в коридор. Опустил меня на пол, а сам скорее скинул собственные туфли. Я оторопело смотрела как из-под подошв пошел дымок, а затем перевела взгляд на Алазара. Сказать сейчас хоть что-то я была не в силах. Это что за универсальный утилизатор хранился в его кабинете?

Алазар, поджав губы, смотрел на то как зеленая муть выедает все до чего способна дотянуться. Даже на камнях она оставляла углубления. Я представила, что было бы, продолжи я стоять там, и невольно вздрогнула. Через пару минут герцог обернулся ко мне и с досадой произнес:

- Дура криворукая.

- Какого ткеши у тебя на столе делала такая опасная кислота? - не осталась я в долгу, ощущая как сердце колотится от запоздало охватившего меня страха.

- Это вместо благодарности? - рыкнул Алазар, но ответа дожидаться не стал и скомандовал: - Иди к себе в комнату!

Спорить я не решилась. Развернулась и послушно побрела к себе. Все равно от бело-голубого конверта уже ничего не осталось. Лишь закрыв за собой дверь, прошептала:

- Спасибо, Алазар.