А. З.

11

— Так и будем молчать? — спросил Андрей, когда они втроём, один за другим, миновали поляну и ступили под сень деревьев.

Широко зевнув до хруста в челюсти, Олег невнятно произнёс:

— Потом поговорим.

— Когда потом? Почему потом? — недовольно бубнил Андрей.

Олег вытер выступившие на глазах слёзы, потряс головой:

— Такие разговоры не к спеху.

— Не представляю, что тогда к спеху.

— Выехать засветло из леса.

— Одно другому не мешает.

— Ты успокоишься или нет? — рассердился Олег.

Ему и самому не терпелось обсудить произошедшее, но он ещё не избавился от страха. А страх мешал чётко мыслить. Кроме этого замучила треклятая одышка. Она тоже от страха. Сердце стучало в бешеном ритме, ноги заплетались, и клонило в сон. Полный букет неприятных и несовместимых ощущений. Хотелось побыстрее добраться до машины, сесть в кресло, закрыть двери и прийти в себя.

Поднырнув под еловую лапу, Олег споткнулся о выпирающий из земли корень и чуть не грохнулся плашмя. Похоже, организм исчерпал все силы.

— Максим, можешь идти медленнее? У меня глаза слипаются, всё как в тумане.

Шагая первым, Максим сбавил темп:

— Дать воды?

— Не надо. Просто иди медленнее.

Они проплыли через заросли цветущих кустов, усеянных шмелями и пчёлами. Пересекли изогнутую месяцем прогалину и вновь оказались в гуще таёжного леса. Серо-зелёная одежда Максима и защитного цвета рюкзак слились с растительностью.

Олег на миг потерял приятеля из вида. Пытаясь стряхнуть сонливость, пощипал себя за щёки и уши и оглянулся на Андрея:

— Не отставай.

Отмахиваясь веткой от гнуса, Андрей проворчал:

— Идём, молчим, будто ничего не было.

— Мы выбрались из этой чёртовой зоны. Это самое главное.

— Не это, — возразил Андрей и, обогнав Олега, пошёл рядом с Максимом. — Тебе удалось?

— Что?

— Вспомнить.

— Если я скажу на комиссии, что видел призраков, мне никто не поверит.

— Фантомов.

— Призраков, фантомов — какая разница? Меня сочтут сумасшедшим и снова отправят в психушку.

Андрей расплылся в улыбке:

— Ничего подобного. У тебя есть свидетели. Мы скажем, что ты говоришь правду. Да, дядя Олег? Мы же пойдём с Максимом на комиссию?

— Разумеется, — ответил он, рукавом утирая с лица пот.

Максим многозначительно хмыкнул:

— В психушке всем хватит места. — Посмотрел через плечо на Олега. — Ты в порядке?

Он махнул рукой:

— В порядке. Вы идите, идите. Только не быстро.

Забыв о больной ноге, Андрей, как кузнечик, перепрыгнул через пенёк и, прихрамывая, догнал Максима:

— Ты же хотел сообщить о зоне местным властям. И в детский лагерь хотел заехать. Уже передумал?

— Ничего я не передумал.

— Ты расскажешь им о фантомах?

— Нет.

— А что ты скажешь?

— На карте нет оврага, компас указывает неверное направление. Этого достаточно, чтобы участок закрыли для походов. Ну и жителей ближних деревень предупредят, чтобы не забредали куда не надо.

Тропинка сузилась. Андрей пропустил Максима вперёд и двинулся следом, наступая ему на пятки:

— И никто не будет искать причины аномалии?

— Знаешь, сколько в мире таких зон?

— Такого точно нигде нет. Фантомы, блудное место, телепортация. С ума сойти! Я думал, такое бывает только в кино. Кому сказать — не поверят.

— Я и говорю: сразу определят место в психушке.

Олег прокашлялся в кулак и произнёс с сарказмом:

— Твой отец будет очень рад, Андрюха. Съездил сыночек в лес, подышал свежим воздухом.

— Я ему не расскажу, — буркнул Андрей и какое-то время брёл молча. Но пытливый ум и чрезмерное возбуждение не давали ему покоя. — Когда я пришёл в группу аномалистов… Не подумайте ничего такого. Мне было интересно, чем они там занимаются. Так вот, на том собрании они обсуждали фильм «Паранормальное явление». Смотрели, нет?

— Нет, — откликнулся Максим.

— А вы, дядя Олег?

— Не смотрел, — ответил он и раздавил на лбу комара.

— И я не смотрю такую ерунду, — кивнул Андрей и, обмахиваясь веткой, продолжил: — Фантом — это вроде бы копия человека, отпечаток, проекция. А призрак — дух мертвеца.

— Ты в интернете это вычитал? — спросил Олег насмешливо.

— Я же сказал, что ходил на собрания аномалистов. Целых два раза. Честно говоря, я ни фига не понял. Не моя тема. Помню, они говорили, что в отличие от призраков фантомы не контактируют с людьми, их нельзя вызвать и с ними нельзя пообщаться.

Максим замедлил шаг:

— Фильм о фантоме?

— Не-а. Там не фантом и не призрак, а какая-то сущность из параллельного мира. Ну это аномалисты так решили. Я просто пересказываю. — Не совладав с эмоциями, Андрей схватил Максима за рукав. — Я перепугался до чёртиков. Ты видел, как они поворачивали головы? Видел? Шеи как выжатые полотенца.

— Видел.

— А меня видел?

— Тебя?.. — Максим свёл брови. — Я видел себя.

Андрей оглянулся:

— Дядя Олег, а вы кого видели?

— Не знаю. Я вообще ничего не понял.

— А чего тогда побежали?

— Ты сильно хлопнул дверью. Я испугался.

— Это не я. Она сама захлопнулась. Вы видели в избе фантомов?

На Олега вновь накатила волна страха. Ощутив дрожь в коленях, он привалился к дереву:

— Давайте чуток передохнём. — И уставился себе под ноги.

Перед внутренним взором возникла сутуловатая спина на фоне оконного проёма, забитого досками. Плечи безвольно опущены. Шея скручена жгутом. Голова развёрнута как у совы — на сто восемьдесят градусов. Рот раззявлен, между зубами распухший язык. Глаза без зрачков, одни мутные белки. Зачем его заставили вспомнить то, о чём он хочет забыть? Он видел маску жуткой смерти и не хотел верить, что это лицо — его.

— Так что вы видели? — не унимался Андрей.

Щелчком ногтя Олег сбил со штанины мохнатую гусеницу. Хотелось сказать: «Господи, Максим, как я тебя понимаю! Если бы в избе я оказался один, то сошёл бы с ума. Тебе повезло, что ты потерял из памяти несколько ужасных минут. Надеюсь, они не найдутся. Иначе как с этим жить?» Но вместо этого Олег произнёс:

— Там было темно. Я ничего толком не разглядел.

— Я был голый, — выпалил Андрей.

Максим и Олег уставились на него.

Андрей натянуто рассмеялся:

— Представляете? Абсолютно голый. И лицо какое-то… надутое, словно мяч. Только уши торчат. — Поправив на плече ремень ружья, повернулся к Максиму. — Мы же не зря сюда приехали? Ты всё вспомнил? Да?

— Это уже не имеет никакого значения и на решение комиссии не повлияет. Идём, у нас ещё много дел.

Они гуськом двинулись по едва различимой в зарослях тропинке, которую протоптали, когда искали поляну. В прорехах крон синело небо, солнечные лучи тончайшими нитями пронзали воздух. От щебета и пересвиста птиц звенело в голове. Запахи хвои и травы будоражили кровь. Максим шёл размашистым шагом и с щемящей тоской смотрел по сторонам: отныне он будет видеть лес только с высоты своего роста.

За спиной послышался голос Андрея:

— Зона нашла наши слабые места.

Максим недовольно вздохнул: малец никак не угомонится.

— У меня в детстве часто болел живот. Я даже в больнице лежал. Думали, аппендицит. Потом маме подсказали хорошее средство — зелёные кислые яблоки. И всё прошло.

— Твоё слабое место — язык, — откликнулся Олег.

— А у вас наверняка проблема с лёгкими. Или с сердцем.

— У меня нет проблем.

— На всякий случай сходите к врачу и проверьтесь.

Максим ногой откинул с дороги сломанную ветку:

— И какое слабое место у меня?

— В психушке не лежал?

— Андрей! — вскричал Олег.

— Ну что — Андрей? Я не говорю, что он сумасшедший, но проблема определённо есть.

Вцепившись в лямки рюкзака, Максим сделал шаг, другой. Остановился. Ещё сомневаясь, правильно ли он поступает, обернулся и проговорил со злостью:

— Конечно есть! Когда мы совершали облёт территории, Стрекоза похвастался, как подшутил над своим напарником и довёл его до сердечного приступа. У меня кулаки зачесались. Мне хотелось размазать его по кабине. Но он же командир экипажа, так ведь нельзя. Я сказал, что вижу человека, и попросил посадить вертушку. Я хотел пройтись, остыть, а он побежал за мной. Ну я и врезал.

— Забавно, — пробормотал Андрей.

— Ничего забавного! Его напарник семь лет копил на машину, во всём себе отказывал. Первый раз на ней приехал, а этот говнюк… Он многим попортил крови, а все молчат. Хороший пилот в нашем захолустье на вес золота. Приходят юнцы, налетают часы, наберутся опыта и рвут когти. Он один тут такой… спец. Начальство трясётся над ним, лишь бы он не смылся. Напишешь докладную — тебя же обвинят. Спасатели и глотают обиды. — Максим потёр грудь. Жгло там что-то, будто крапивы наелся. — Я сукин сын, а не сумасшедший.

— Зону не обманешь, — проговорил Андрей еле слышно.

Олег потряс кулаком:

— Заткнись, не то вмажу!

Андрей покосился на Олега, вновь направил взгляд на Максима:

— Ты забыл протянуть шнур, забыл, как открыл калитку. Значит, твоё слабое место — память. Провалы в памяти раньше были? Не связанные с зоной.

Максим вздёрнул брови:

— Провалы? Я не помню детство.

— Детство многие не помнят.

С этим Максим мог поспорить. Ребёнок с рождения узнаёт голос, лицо и руки мамы и ни с кем её не перепутает. Он узнаёт отца, если тот проводит с малышом достаточно времени. Там, где у детей хранятся воспоминания, приобретённые с первых дней жизни, у Максима зияла чёрная дыра.

— Я не помню, как оказался в детдоме. Я не знаю своего дня рождения. Не знаю настоящего имени, кто я и откуда. И, наверное, уже никогда не узнаю. Сказали, что мне было примерно шесть лет, когда я попал в детдом. В шесть лет я же должен был хоть что-то помнить? В свидетельстве о рождении от фонаря поставили дату. Волга — это фамилия и позывной. Позывной я выбрал сам, а фамилию мне придумали. После школы-интерната я поехал в детский дом, где провёл два года. Хотел узнать, как я там оказался, кто меня туда отдал. Но из личного дела исчезли документы.

Андрей посмотрел на Олега:

— Вы знали?

— Я даже просил тестя найти эти документы, а тесть просил твоего отца.

— Ну если отец не нашёл, то никто не найдёт. Интересно, что было в тех документах?

— Моё самое худшее воспоминание, — предположил Максим. — Иначе зачем их изъяли из дела? Короче, мутная история.

Они молча попили воды из пластмассовых раскладных стаканчиков и продолжили путь.

До просеки оставалось пятнадцать минут ходьбы, когда Максиму в голову пришла мысль.

— Андрюха, ты говорил, что фантомы не контактируют с людьми.

— Это не я говорил, а на собрании аномалистов.

— Тогда это был не фантом.

Андрей догнал Максима и пошёл рядом:

— Они же с нами не контактировали.

— Я видел его прошлый раз.

— И что он делал?

— Контактировал, — ответил Максим и, не желая продолжать разговор, прибавил шаг.

Отделаться от Андрея не получилось. Съедаемый любопытством, тот припустил вдогонку:

— Скажи, что он делал.

— Зачем? — спросил Максим, краем глаза наблюдая, как Андрей пробирается сквозь растущие вдоль тропинки кусты, лишь бы идти с Максимом вровень.

— Я сохранил номер телефона руководителя аномалистов. Позвоню и всё разузнаю.