Тайна старой мельницы

Кейт становилось холодно, будто в могиле, но ее тело наполнилось таким блаженством, такой похотью, что вместо ответа с губ сорвался стон. Ошер хватила губами воздух, осторожно положила ладони на плечи бродяги, подставляясь под его ласки. Все это походило на бред, липкий и беспробудный кошмар.

Тем временем чудовище продолжало размазывать по бедрам Ошера крем вкупе с чем-то липким и похожим на слизь, а его пальцы словно специально добирались до лона и проникали чуть внутрь, приручая к подобным играм.

- Развратная шлюшка... Ты так хороша! Обопрись на стол, – бродяга спустился поцелуями ниже, одновременно вводя пальцы глубже, двигая ими внутри. Сладкий хлюпающий звук перекрыл судорожный вздох Ошер. - Раздвинь шире ноги, - приказал насильник.

Уцепившись в край стола, Кейт выполнила приказ.

- Я не... такая, - попыталась возражать она, но пальцы внутри заставляли подгибать колени и насаживаться на пальцы глубже, от чего по телу шла сладкая дрожь. Ошер кусала губы, впуская чудовище глубже и бессильно наблюдая за происходящим. Дикая, странная картина разврата открывалась ее взору.

- Какая не такая? - без любопытства решил выяснить бродяга, прежде чем ртом обласкал лепестки, проникая языком между и прокатываясь вниз. Он уже бесстыдно и разнузданно вторгался в Ошер, заставляя двигать бедрами навстречу.

Ошер запрокинула голову, пальцы скользнули по сальным волосам мертвеца, но не решились на большее. Β глазах Кейт потемнело, все вокруг поплыло, и она поняла, что стала грешницей, готовой ложиться под грязного бродягу.

- Эрик, - выдохнула едва слышно.

Мучитель не откликнулся, но сильнее прижался губами и вылизывал так, что все чаще слышал похотливые стоны. Нарастающее возбуждение вполне устраивало чудовище, но сегодня он хотел помучить девчонку дольше. А потому, когда та забылась, резко поднялся, ухватил рыжие кудри сильной рукой. – Балка подойдет для того, чтобы ты показала мне всю себя.

- Как? – тихо спросил Кейт, даже помыслить страшась о том, что будет дальше. Она действительно не понимала, чего именно от нее хотят.

Бродяга улыбнулся криво и потащил Ошер наверх, прихватив по пути веревку. Один конец он закинул наверх, чтобы создать петлю, а затем сноровисто связал запястья жертвы.

- Сейчас поймешь, – одним движением Кейт была подвешена посреди мельницы и теперь едва упиралась ногами о пол.

Лишенная даже возможности сопротивляться, девушка затаила дыхание. Она напряженно следила за каждым движением бродяги, и только теперь подумала, что может не выйти отсюда живой. А тело желало чудовище ещё больше, пальцы сжались вокруг веревки.

- Нравится? - мертвец приблизился и подхватил девушку под ягодицы, чтобы та обвила его ногами. Ногти впились в белую кожу, оставляя кровоподтеки, которые скоро расцветут синевой. - Сколько ты заслуживаешь ударов плети?

Кейт отрицательно замотала головой, взглядом умоляя насильника сжалиться. Неужели без избиений никак?

- Не знаю, – прошептала она, глядя в глаза чудовища с подобострастием и полным подчинением. - Не надо... Почему тебе так нравиться истязать меня?

- И тебе понравится. Ты так чувствительно реагируешь. Но еще чувствительнее, когда сядешь на мой член. - бесовское отрoдье приподняло Ошер и заставило потереться о грязную одежду ягодицами, а потом опять опустило ногами на пол и дернуло хворостину из старой корзины. Длинная и гибкая, она издала в воздухе свистящий звук.

Кейт вздрогнула так, словно ее уже ударили. Протяжный тихий стон выдал нарастающий страх. Ошер никогда в жизни не били, никто, кроме этого существа, и она знала, что будет очень больно и наверняка до крови.

Бродяга обошел девушку и встал за спиной. Хладнокровный, мертвый, безо всяких эмоций, он знал, как сделать так, чтобы первый удар лег горячим ожогом и заставил мелко дрожать тело. По ягодицам со свистом прорисовалась красная линия, которая украсила юное тело.

Кейт закричала - громко и надрывисто, даже не подумав, что кто-то снаружи может услышать. Впрочем, никто бы и не услышал, даже если бы сейчас зашел на мельницу. Тело в веревках дернулось, и пол ушел из-под ног леди, а веревка над головой натянулась, когда тело полностью повисло на ней.

- Не надо! - заплакала Кейт, сбивчиво умоляя не продолжать, и возбуждаясь ещё сильнее.

Бродяга тихо засмеялся.

- Лучше представляй, как я буду трахать тебя всю ночь. Тебе понравится, - второй удар был не менее хлестким и нарисовал вторую линию. Затем розга прошлась и по ногам, принося ещё более жгучую боль и вовсе вынуждая Ошер извиваться и биться, как бабочке, попавшей в сеть к пауку.

Кейт скоро охрипла от криков, потеряв счет после пятнадцатого удара. Сзади все ниже пояса пульсировало тянущей болью и горело так, что Ошер всерьез думала, что не сможет сидеть после. И возбуждение ее к великому стыду никуда не делась. Кейт уткнулась мокрым от слез и пота лицом в свое плечо, не стыдясь плакать. Впереди ее ждала долгая и страшная ночь.

- Давай же я тебя утешу, – мертвец темной тенью оказался рядом и ослабил веревку, ловя Ошер в объятия, так как та стал падать. Мягкие мешки с мукой приняли обоих в свои объятия, но объятия мерзавца были куда сильнее. Холодное тело навалилось сверху, прижимая жертву. – Ты хорошо умеешь плакать... - пошлые ласки вновь возбуждали, рука ласкала между ног. - Но, кажется, мой член еще не пробовал твой рот.

Кейт невольно вскрикнула, замотала головой, отказываясь. Она даже представить себе этого не могла, и не сделала бы никогда, даже безумно желая своего мучителя.

- Нет, я не стану... Нет.

- Станешь. Тебе ведь хочется. Ты еще не знаешь, как это сладко, – зарычал насильник. - Иначе я сяду вам на горло, и вы все равно это сделаете, хотите или не хотите. Так что не надо врать своим желаниям. Ваш рот создан, чтобы сосать члены и дарить им удовольствие.

Ошер всхлипнула, поняв, что лучше послушаться и вытерпеть. Она не знала, о чем говорит чудовище, когда считает, что Кейт должно быть сладко, она знала, что большего унижения не испытает никогда в жизни. Ошер прижала связанные руки к груди и забито смотрела на насильника, ожидая новой пытки. Слез уже не осталось в глазах, только губы все ещё дрожали всхлипами.

А чудовище, видя покорность, повернуло леди на бок и потянуло вниз грязные штаны, устраиваясь рядом и подставляя возбужденный член под губы Ошер, провело головкой по их лепесткам, заставляя открыться.

- Обхвати ладонями и приступай к делу, - велело оно.

- Я не знаю как, - выдавила Кейт, отводя глаза. Она все еще ждала пощады. От резкого запаха кружилась голова и подташнивало. – Пожалуйста, только не так... Я не сделала тебе ничего плохого. Пожалуйста, не надо.

- Меньше слов и больше страсти, – головка опять провела по губам, пачкая несчастную жертву. – Ласкай языком , а потом соси. И не строй из себя девственницу.

Ошер осторожно приоткрыла губы, коснулась кончиком языка дурно пахнущего члена - тот оказался на вкус солоноватым и кислым одновременно. Не в силах подавить в себе отвращение, Кейт попыталась отвернуться, она поняла, что не сможет сделать того, что ей приказали.

И как только Кейт попыталась отвернуться, в волосы впились пальцы, развернули к члену.

- Открывай рот, - зашипел насильник. - Иначе я сдеру с тебя живой кожу.

Ошер вскрикнула и в этот момент твердая плоть стремительно вошла в рот по самое основание - и началось. Кейт давилась, упираясь руками в бедра насильника, плакала и протестующе мычала, но всерьез не посмел больше перечить. Β голове у нее что-то совсем помутилось от унижения и стыда, в глазах встали новые слезы.

Бродяга словно измывался над леди. Он пытал членом, проталкивая до самыx гланд, душа и отпуская хлебнуть воздуха, трахал в губы, заставляя скользить языком по плоти , а когда девушка в очередной раз попыталась ускользнуть, уселся сверху, чтобы продолжить игру.

Кейт впала в какое-то забытье, позволяя делать с собой все, что угодно. Иногда она приходила в сознание и сопротивлялась, но после того, как голову больно дергали за волосы, возвращалась к заданному чудовищем темпу. Запах и вкус, щедро разбавленные слюной, немного притупились, и Ошер, несмотря ни на что, не стошнило. Она не знала, сколько еще будет длиться безумие, когда закончится , а собственные руки вдруг потянулись к промежности и взялись ласкать клитор.

- Да, теперь ты готова, мой сладкая, - чудовище, которое издавало глухие стоны, наконец, отпустило леди и скользнуло черной тенью вниз, навалилось сверху, подхватывая под коленями. Уперлось членом в лоно Ошер, глядя при этом в мутные серые глаза.

- За что? - Кейт спросила это, не ожидая, что насильник ответит. Она всхлипнула и развела колени шире, послушно открываясь. Взгляд почти бездумно прошелся по чудовищу и устремился в потолок.

И наступил мрак. Он длился столько, сколько хотелось того чудовищу с мельницы. Тьма владела леди много часов подряд, заставляя стонать и выгибаться навстречу, принимая член монстра, который оставлял царапины и новые укусы на белой коже. Лишь на заре следующего дня девушку отпустили злые силы, но лишь для того, чтобы та подремала несколько часов, а потом все повторилось вновь.

Кейт уже не понимала, кто она и зачем все это, не помнила, сколько раз кончила, в каких позах. Она вообще едва стояла на ногах. Голод и жажда только добавили слабости, и когда в очередной раз бродяга потянул ее вверх, чтобы поставить в колено-локтевую позу, Кейт не смогла устоять - руки и ноги подкосились, и она распласталась на мешках с мукой подобно безжизненному трупу. Ошер хотела смерти, хотела, чтобы этот страшный человек убил.

Но чудовище не убило. Оно потащило девушку ночью к реке и там, чуть не утопило в стремительных потоках, отмывая от крови, грязи и спермы, а по утру в воскресенье Кейт очнулась одетая. Она лежала на полу у чуть приоткрытой двери, и прохладный ветер холодил голову, приглашая поскорее бежать из проклятого места.