Омут

* * *

Горыныч не помнил, где именно находится та заброшка. Это Феникс привез их туда, потом укатил с девчонками и Кощеем, а как только «избушка» вернулась, парни, погрузив Демьяна, помчались в больницу.

Пришлось писать Фениксу, он как раз был онлайн, но первым делом Горыныч спросил:

«Как там День?»

«У меня нет новостей, — ответил тот. — Еще рано».

«Я телефон там оставил, — написал Горыныч. — И заодно кошку Дня поищу. Ее же никто не забирал?»

«Нет, — подтвердил Феникс. — Но она же уличная, то уходит, то приходит. Помнишь, как в тот раз?»

«Ага, жаль, что телефон сам прийти не может».

Как-то неловко было настаивать на поисках кошки. Колька и себе-то не признавался до конца, что собирается обратно именно из-за нее. И отчасти он был даже рад потере телефона — нашелся удобный предлог. А еще ему хотелось понять, что за существо скрывалось там под одеялом. При дневном свете весь вчерашний страх выцвел. Серый выходной и чувства делал серыми.

Феникс написал, куда ехать, но подвезти или составить компанию не предложил. Горыныч на это и не рассчитывал.

Всю дорогу они с отцом молчали.

Наконец показалось здание. Днем оно выглядело каким-то беззащитным и даже голым — с кирпичными неоштукатуренными стенами, с пустыми проемами окон и загнутым внутрь железным листом вместо двери.

— Фел на своем УАЗе прямо туда подъезжал, но ты тут останови, — сказал Колька. — Я так дойду.

Но отец молча свернул на еле видные колеи, и машина запрыгала по замерзшей грязи к заброшке.

Внутрь здания они зашли вместе. И Горыныч мысленно поблагодарил отца. А тот закурил и хмуро оглядел место их вчерашней гулянки. Рядом с костром валялась бутылка с недопитой наливкой. Но отец ничего не сказал. За это Колька тоже был ему благодарен.

— На втором этаже гляну, — тихо произнес Горыныч и стал подниматься, вытягивая шею, чтобы увидеть то странное нечто, которое прошлым вечером напугало их с Ночкой.

В заброшке было светло благодаря широким окнам и недостроенной крыше. Уже со второго лестничного пролета Горыныч увидел наверху одеяло — лоскутное, из разноцветных квадратов.

Но под ним никого не было.

Может, тут ночевал какой-нибудь бродяга, а темнота, игра теней и наливка добавили ему жути? Исказили черты так, что они перестали напоминать человеческие. Да, скорее всего, так и было. Просто заброшенный дом оказался занят, они не проверили его сразу, а хозяин, видимо, решил переждать нашествие неожиданных гостей.

Прямо посреди пола, словно большой черный жук, валялся телефон. Бомж не забрал его. Вот чудной бродяга!.. Не хотел проблем? Но они же его почти и не разглядели под одеялом. Спутанные замусоренные волосы, смуглая шершавая кожа, худощавое тело…

Горыныч с силой зажмурился, будто выдавливая из головы ненужные мысли, и резко распахнул глаза. Потом подобрал телефон, спустился и пошел к выходу, перешагивая через маленькие карандашики Дружины. Он задержал взгляд на зеленом и пнул его. Тот попал прямо в пластмассовый стаканчик.

С алкоголем пора завязывать. Как минимум навсегда.

Кошка нашлась тут же, в кустах у входа в здание. Она сама вышла на «кис-кис», обыкновенная полосатая дворовая кошка. Колька присел на корточки, и она доверчиво потерлась о его колени. Он прикоснулся к ее мягкой шерстке.

— Мяу! — пискнула кошка.

— Ну что? — окликнул отец, докуривая вторую сигарету.

— Иду!

Горыныч запихал кошку в рюкзак. Она сопротивлялась, но Колька был сильнее. А вчера в ночи эта кошка казалась ему чудовищем, и он даже не был уверен, победит ли ее.

— Подкинешь еще кое-куда? — спросил он отца.

Тот коротко, будто клюнул воздух, кивнул:

— Подкину.

Отец сегодня был на редкость молчалив. Конечно, он не часто разговаривал с Колькой, но тут совсем ушел в себя. Как будто и не думал о прегрешениях сына, а ворочал в голове какие-то свои проблемы.

Словно прочитав его мысли, отец достал новую сигарету, откашлялся и произнес:

— Сейчас, наверно, не лучшее время, но мне нужно тебе кое-что сказать…