Смерть Ленро Авельца

74. Ада Уэллс: книга мёртвых

В своих «Воспоминаниях» Ленро Авельц написал:

«Если и есть книга, способная учить свободе, то это книга мёртвых» (13, «Смерть Евангелины Карр»).

Когда я читала его мемуары в первый раз, я оставила этот момент без внимания – слишком поразило меня, в каких красках Авельц расписывал самоубийство возлюбленной, свои чувства к ней и к Энсону Карту; слишком сильно было моё желание дочитать побыстрее. Я надеялась понять, кто и зачем опубликовал этот текст, и узнать если не «правду», то хотя бы получить намёк…

Ежедневно выходя в Сеть, читая новости и в прямом эфире наблюдая бессилие Ньюарка, распад Организации, гнев маргиналов, который Зариф Хаммид обрушил на глобальный порядок, я каждый раз думала: всё не так просто.

Тэкера Акияма и Леопольд Леннер вовсе не так глупы, как порой кажется. Неспроста, повторяю я себе, читая об их очередном провале, Ленро выделил их двоих из всего «Монтичелло». Им он доверял, в них видел потенциал, их считал своими наследниками…

И я не верю, что конфликты, которые в мире посеял Ленро Авельц, это были ошибки. Я просто не верю, что Ленро не понимал, на какое сопротивление наткнётся его программа реформ, чем обернётся крушение «Сан Энерджи», какую волну поднимут «Регионы», как только поймут, что Ньюарк хочет забрать последние остатки их суверенитета.

Нет, Ленро знал, и Ленро готовился к затяжной войне, к долгому позиционному конфликту. Та стратегия, которую он применил в своё время против Русской Церкви, та стратегия, с которой он осаждал религии по всему миру…

Это машинное, тупое, изматывающее наступление, он сам об этом пишет: «…религия, терроризм, Джонс или вот генерал Уэллс, – ответ злу всегда один. Ни уступок, ни перемирий; отчаянная борьба – без жалости и сострадания, на всех фронтах, вплоть до окончательной победы» (24, «Пусть дети разберутся сами»).

У Ленро была репутация изысканного комбинатора, он сам её себе отчаянно ваял. Но на самом деле, если взглянуть на его тактику, она никогда не отличалась сложностью. Ленро определял, чего хочет добиться и на какие жертвы готов пойти, а после никогда не менял исходных данных и давил, давил, давил на врага, пока тот не сдавался и не выкидывал белый флаг.

Идея «Монтичелло» ведь была не в том, чтобы захватить контроль над Ньюарком на шесть или на двенадцать лет, один срок или два. Идея была в том, чтобы взять власть в Организации на сто лет, на двести, на тысячу.

Я не знаю этого наверняка, но я чувствую, я читаю это между строк даже в «Воспоминаниях». С помощью клуба «Монтичелло», с помощью сети сторонников и учеников Ленро надеялся сохранить власть над Организацией навечно. Уйдёт Акияма – придёт новый, тоже из «Монтичелло», уйдёт он – и снова будет «Монтичелло». Его люди заполонят Ньюарк, тихо возьмут власть в регионах, в интеграциях, в Европе и в Азии, в Африке и в Америке. Везде, как грибы после дождя, будут всходить его агенты – агенты «Монтичелло».

Академия Аббертона – их настоящая родина, и, как говорил Джонс, «гражданство – это политические взгляды». И когда говорят, что Авельц решил, что он всемогущ или всесилен… Я думаю, какая глупость. Люди не боги, а Ленро был спец по богам, он отлично знал этот трюизм.

Потому-то и создал «Монтичелло». Потому-то и доверился другим, собрал единомышленников и призвал действовать вместе. Однажды победив на выборах, Акияма стала не генсеком от Авельца – она стала первым генсеком от «Монтичелло». Мудрый хитрый Ленро Авельц, он победил внутри Организации, он решил, что привёл в ход небесные тела.

Столь «радикальная», как вопили политологи, программа реформ – это не тайная операции за городскими воротами. Это таран и стенобитные орудия, это осада и длительный измор…

Он понимал, что мир восстанет. Последнее решительное наступление Организации… Что и говорить, назовём вещи своими именами: он хотел окончательно ликвидировать «регионы». Избавить мир от государств и границ, религий и патриотизма, унифицировать человечество – ценой одного поколения он задумал создать всемирное общество, управляемое из Ньюарка, и он не мог не понимать, что это борьба даже не на пять сроков, что это борьба на сто лет.

И вот теперь его нет.

По какой-то неведомой причине он обернулся своим двойником: торопливым, растерянным, несобранным и дезориентированным.

Он ошибся, когда решил, что его дорогой «Монтичелло» будет его слушать? Не заметил, что у Тэкеры есть и своё мнение?

Рольф Каде заявляет, что во время последнего визита в Нью-Йорк Авельц пытался связаться с Акиямой. Что он хотел ей рассказать? Признаться и объяснить свои мотивы? Или утверждать, что его подставили – те самые тайные союзники отца внутри ОКО, деньги «Сан Энерджи», какие-то «враги»?.. И почему Тэкера отказалась с ним говорить? И зачем так показательно в том слитом разговоре с Леннером утверждала, что хочет знать, «зачем он это сделал»?..

Сможет ли она одна, без Авельца, вести Организацию по этому пути? Выдержит ли напряжение, под которым сломался даже Ленро, и сумеет ли победить там, где проиграл он, – ведя игру Ленро Авельца без Ленро Авельца?

…Вот пришло сообщение, что она экстренно прерывает визит в Сеул и вылетает в Токио, где в городской больнице умирает её отец. Я не сомневаюсь, в следующем же выступлении Зариф Хаммид скажет что-то вроде: «Я приношу свои искренние соболезнования Тэкере Акияме, но как может управлять миром девочка, это сентиментальное создание, которое так плачет по отцу и которое молча, росчерком пера, убивает миллионы китайцев и миллионы африканцев?»

Создаётся впечатление, что Акияма и Леннер выпустили ситуацию из-под контроля. Если они не обуздают этот кризис сейчас, то вряд ли могут рассчитывать на переизбрание. Авельц бы заменил её другим из «Монтичелло» и продолжил борьбу, но может ли сделать это Акияма?

Жив ли «Монтичелло» вообще, не рассыпался ли вместе с прахом Ленро?

Когда умер Сартадж Биджарани, в Пакистане объявили траур. Акияма отправила в Исламабад Леннера на его похороны, не знаю, может, она увидела шанс остановить отпадение Пакистана?

Я собирала этот архив, я отбирала информацию, которая может хоть немного приблизить меня к ответу на вопрос: как так вышло, что Ленро Авельц погиб, хотя и обещал никому не позволить прервать мою жизнь преждевременно (6, «Армия Земли»)?..

Я боялась, что скорее пытаюсь вернуться в прошлое, чем разбираюсь в настоящем.

Теперь я понимаю, как заблуждалась.

«Воспоминания» напрямую угрожают Сартаджу Биджарани. И вот он умирает вскоре после их публикации. Умирает странно, неестественно, неправдоподобно. Те же люди, что обнаружили текст Авельца и разместили его в Сети, – они же нашли «список мести»? Это «Монтичелло», это наследники Авельца, это ОКО?..

Каждый день новые вопросы.

А сегодня, две недели спустя после того, как я сделала последнюю запись, умер мой отец. Генерал Уинстон Уэллс, герой войны в Южной Африке, первый председатель ОКО, пытавшийся спасти Шанхай и в итоге затеявший «тихое восстание»… Один из длинной вереницы тех, кого Ленро предал, тот, с кем Ленро встретился за три дня до своего убийства – и говорил пятнадцать минут…

«Я не забуду, что ты сделал, – сказал тогда отец, – тебе конец, на этот раз тебе не сбежать».

Что он имел в виду? Что Акияма открыла сезон охоты и от ОКО Авельцу не скрыться? Он не забудет – не забудет что? Как Ленро его предал или?.. Что он имел в виду, говоря «тебе конец», Акияма ведь приказала захватить его живьём, или это был обман, а на самом деле оперативники ОКО убили Авельца, а запись с камеры – подделка, курд врёт, и у них был приказ – убить Ленро Авельца, потому что он слишком опасен, так что же отец имел в виду…

Надо успокоиться. Я расскажу, что мне известно.

Я сразу прилетела в Норвегию, как только мне сообщили, но было уже поздно. Всё, что они смогли мне показать, это записи с камер. На этот раз работали отлично и камеры, и микрофоны – загадкой остаётся, почему агенты в клинике так медленно отреагировали, может, у них тоже был приказ, может они хотели его убить или просто не успели?..

Спокойно, Ада. Дочь генерала Уэллса с этим справится. Тебя пугает не горе, не катастрофа, не смерть отца… Тебя пугает связь с Авельцем, снова он где-то рядом…

Спокойно. Вернись к фактам.

Итак, ночь, двенадцать часов, и отец возвращается в палату после водных процедур. Он полюбил принимать горячие ванны перед сном, уже несколько лет каждый вечер идёт в бассейн и плавает, а потом перебирается в купальню с горячей водой и лежит там, и смотрит, как за стеклом падает снег и как одинокие фонари освещают густой мрак полярной ночи…

Отец возвращается в палату, на нём белый халат на голое тело, он заходит в ванную, умывается и чистит зубы, потом расстилает кровать, но не ложится, а выключает в комнате свет, зажигает лампу у кресла, садится, берёт книгу, надевает очки и принимается читать. Он читает, периодически поднимая взгляд поверх очков и глядя наружу, медитируя на снежный пейзаж.

Если бы я прожила там пятнадцать лет, я бы сошла с ума, это же настоящая тюрьма, но мой отец – не я, и он не жалуется. Он читает книгу, одну из тех, что я ему привезла, – биографию Катона Младшего, но на журнальном столике лежит другая книга – первая книга Энсона Карта «Почему это конец». Я точно знаю, что отец читал её раз сто, если не больше, но вот – она снова рядом, полная заметок и закладок… А под книгой Карта, чуть ниже сборника «Эпоха Джонса: от пастора к злодею номер один», лежит стопка листов А4 с набранным на них текстом. Я знаю, что это за текст, я слишком долго и подробно его читала.

Мне знаком каждый абзац, каждое слово, я могу узнать его по единственной фразе… На журнальном столике, рядом с креслом отца, лежит «Жизнь Ленро Авельца». Кто её распечатал для него и тайно пронёс? А как же агенты, они ведь даже меня проверяют на входе? Может, сам Ленро Авельц принёс ему черновик, хотя что за бред, ты же сама видела, Ада, он ничего ему не передавал…

Отец читает книгу про Катона Младшего, иногда посматривая на зимний пейзаж сквозь застеклённую стену… Вдруг он замирает.

Медленно, очень медленно закрывает книгу и откладывает. Снимает очки, поднимается с кресла, подходит к стене и встаёт напротив неё, стоит так, без движения, несколько минут, сжимая очки за спиной. Дежурный думает, что всё в порядке, что он просто любуется пейзажем…

Отец возвращается в кресло, надевает очки, возвращается к книге… Но вдруг резко встаёт, идёт к панели управления и переключает прозрачность стены на ноль процентов.

Пейзаж исчез, отец зажигает в комнате свет и продолжает читать, но видно, что он отвлекается, что Катон утратил его внимание. Отец закладывает страницу, кладёт книгу на столик и достаёт… «Жизнь Ленро Авельца». Видно, что он, как и я, уже много раз читал её, поэтому просто пробегает страницы глазами, словно что-то ищет.

Он останавливается на одной из страниц, принимается внимательно читать – узнать бы, что это за страница, но Уэллс держит лист бумаги в слепой зоне камер. Он читает десять минут, потом листает дальше, снова останавливается, и так несколько раз. Потом откладывает – и видно, что на верхней странице начало части 17, «Зверь в Белом доме»… Но оно – посередине, и там Ленро воспроизводит речь Санита, ничего интересного, значит, отца больше интересует верхняя часть страницы, а там – самый конец части 16, «Смерть в середине Рамадана».