Мир лабиринта и костей

Но теперь им и впрямь надо было уходить.

Они были последними людьми во всём мире: Стелла, Клаудия, Гилберт, Киллиан и сальваторы. Все остальные уже совершили Переход, даже Энцелад, который, будучи раненым, сражался ничуть не хуже. От Клаудии Стелла знала, что когда демоны прорвались в темницы, Энцелад защищал её ничуть не хуже Магнуса. Правда, потом ему стало хуже из-за хаоса, которым его заразили твари, но Марселин сумела на время остановить его распространение. Полностью излечить Энцелада мог только Фортинбрас, которой, поддерживая выбившегося из сил Николаса, прямо сейчас спешил к ним.

Переход был открыт в тронном зале — месте, полном хаоса, благодаря которому маскировалась магия. Здесь никого, кроме них семерых, не было, но Стелла слышала, как далеко-далеко демоны пытаются сломать ворота дворца и прорваться внутрь. После того, как последний человек в Элве покинул Дикие Земли и Николас закрыл Переход, Пайпер перестала распространять Силу и наполнять ею все барьеры. Демоны уже должны были прорваться в города и крепости.

Стелла не хотела уходить, зная, что прямо сейчас твари разрушают её дом.

Она громко всхлипнула и принялась яростно утирать слёзы, размазывая кровь по лицу. Целительницы едва успели осмотреть её после первого нападения, как сразу же началось второе, во время которого сальваторы собрали всех правителей в Омаге и срочно провели совещание. Стелла тогда могла бы обратиться за помощью, но решила, что от неё будет больше пользы за стенами, где получила новые раны.

Они её совсем не пугали. На плече, возможно, останется шрам, но, по крайней мере, он будет напоминать о том, что Стелла сражалась не просто так, а ради того, чтобы защитить Гилберта. Поэтому она и отказалась уходить — Стелла сражалась до самого конца и продолжила бы, если бы ей только позволили.

— Идём, Стелла, — настойчиво произнёс Фортинбрас, когда они с Николасом поравнялись с остальными. — Нам пора.

«Я знаю», — хотела ответить Стелла, но не смогла. Слёзы вновь полились по щекам, и слова застряли в горле.

Она не хотела уходить, потому что это был её дом. Может, раньше, до Вторжения, она жила намного лучше. Может, здесь, в Диких Землях, над ней годами издевался Катон, но этот мир стал её домом, Омага — особенно. Стелла не хотела уходить, зная, что демоны уничтожат всё, что они построили за долгие двести лет.

Но она всё же повернулась лицом к Переходу как раз в тот момент, когда Клаудия первой шагнула в черноту. Следом за ней — Киллиан, который последний раз оглядел тронный зал и, не говоря ни слова, едва заметно кивнул Фортинбрасу. Николас, отцепившись от него, проковылял к Пайпер, которая помогла ему.

Теперь в Диких Землях осталось лишь трое.

Стелла почувствовала прикосновение к своей руке и удивлённо посмотрела на Гилберта, который медленно переплёл с ней пальцы.

— Всё будет хорошо, — тихо, но уверенно произнёс он, крепко сжав её руку.

Стелла шмыгнула носом и закивала, запретив себе оборачиваться. Ещё оставался шанс что демоны не разрушат этот мир, но Стелла слабо в это верила. Вместе с Фортинбрасом, который закроет Переход, уйдёт и магия, и в Диких Землях останется только хаос.

Может, эта вечная судьба сигридцев — бежать из мира в мир, не находя возможности для победы.

Стелла понятия не имела.

Сжав руку Гилберта в ответ, она первой шагнула вперёд, потянув великана за собой, зная, что Фортинбрас идёт прямо за ними.