Обычные командировки

Глава первая

Высокий, статный, спортивного вида парень не спеша шел по коридору. Против двери, где значились два номера сразу, остановился, пригладил слегка вьющиеся, не желавшие лежать чинно волосы. Поправил галстук, стряхнул невидимую пылинку с рукава темного пиджака и приоткрыл дверь. Напротив двери в конце длинной комнаты за письменным столом сидела немолодая, опрятно одетая женщина. Увидев молодого человека, задержавшегося у порога, она вежливо пригласила:

— Проходите, пожалуйста.

— Вот направили к начальнику уголовного розыска на переговоры. — Молодой человек протянул женщине синий листок.

Женщина, видимо секретарша начальника, прочла, зорко взглянула на стоявшего перед ней.

— Николай Сомов? А я ведь вас помню. Вы у нас проходили практику?

— Да, да. — Обрадовался он ей, как старой знакомой. — А теперь вот закончил юридический... Хочу у вас работать.

Женщина еще раз посмотрела на Сомова, покачала головой и с материнской заботой подумала вслух:

— А я бы своего сына не пустила. Если бы был, конечно... Я-то знаю, какая это служба. Двадцать лет на оперативной работе. Это только сейчас по болезни меня в секретари определили. Трудно тут. Ох как трудно.

Сомов чуть снисходительно улыбнулся:

— Меня распределяли в прокуратуру, а я отказался. Уголовный розыск — давнее мое желание.

— Ну что ж, раз уж сам захотел, как говорится, вольному воля. Здесь работать тоже кому-то надо. — Женщина взяла со стола папку с бумагами, сверху положила переговорный листок Сомова, предложила ему посидеть, а сама скрылась за боковой дверью. Сомов присел на краешек стула и стал рассматривать кабинет. На секретарском столе и примыкавшем к нему маленьком столике красного дерева — стайка разноцветных телефонов. Небольшой селектор, портативная пишущая машинка, возле нее диктофон. Несколько стульев, в углу большой сейф, вешалка, а рядом узкое, продолговатое зеркало.

На столе заливались телефоны, заглядывали в дверь сотрудники, один даже поинтересовался у Сомова, где Тоня. Николай молча кивнул на дверь. Потом встал, подошел к окну. Его раздражало, что он вдруг разволновался и не может взять себя в руки. В окно был виден милиционер-регулировщик. Он стоял на перекрестке и очень четко, плавными отработанными жестами направлял поток машин. Размеренность движений завораживала, отвлекала. Задумавшись, Сомов не заметил, как дверь приоткрылась и секретарша жестом пригласила его к начальнику. Еще раз поправив галстук, он перешагнул порог. Вначале ему хотелось представиться четко, по-военному, а потом передумал, остановился почти посредине кабинета и очень штатски, с легким, как он сам определил, «полусветским» поклоном поздоровался с пожилым мужчиной, вышедшим ему навстречу из-за стола. Пожимая руку начальнику уголовного розыска, Сомов отметил, что у того длинные и сильные пальцы. Он, Сомов, всегда выделял в мужчине классические, как он считал, черты: мужественность, силу, решительность. Не красоту, не зряшную привлекательность, а именно мужскую стать. Начальник, правда, показался ему староватым — под пятьдесят, не меньше. Но фигура ничего — подтянутая, и взгляд серьезный, прямой, заинтересованный.

Полковник раздумчиво повертел в руках синий листок.

— Так, так... Почему вы, Николай Павлович, хотите работать именно в уголовном розыске?

— Нравится. Хочу раскрывать убийства.

В глазах у начальника запрыгали чертики. Сомов, вспыхнув, достал из кармана новенький диплом об окончании университета, положил его на стол и выжидающе посмотрел на полковника.

— Вижу, вижу по цвету — отличник. Да ведь у всех девчонок, что к нам приходили, тоже красные дипломы.

— По методике и тактике раскрытия убийств я писал диплом, — несколько обиженно сообщил Сомов и добавил: — Моя дипломная работа рекомендована кафедрой к публикации.

— Ну что ж. Практика, говорят, без теории слепа. Будь по-вашему. Пойдете работать в отделение по борьбе с особо опасными преступлениями, — решил полковник. — Начальник там майор Фролов, поучиться у него есть чему. — Полковник нажал на столе кнопку, и в кабинете появилась секретарша.

— Антонина Ивановна, — полковник взглянул на часы. — Я уезжаю в нашу школу, у меня там лекция. Возьмите, пожалуйста, на себя заботу о Николае Павловиче, познакомьте его с Фроловым.

Начальник уголовного розыска подвинул к себе переговорный листок и четким почерком выписал: «Назначить Н. П. Сомова инспектором в первое отделение уголовного розыска». Передавая листок Антонине Ивановне, он встал и подчеркнуто торжественно объявил:

— Поздравляю вас, Николай Павлович, с должностью инспектора и желаю успехов на новом поприще. С любыми неясными вопросами обращайтесь ко мне, не стесняйтесь. Удачи вам.

— Ну, вот и все. Волнения все ваши кончились. И я вас тоже поздравляю, — как-то по-домашнему, тепло говорила Антонина Ивановна, убирая со своего стола документы. — Идемте познакомлю с Фроловым, человек-то он, в общем, хороший, привыкнете.

Николай шел по коридору, с интересом поглядывая на посетителей, расположившихся на деревянных диванах, расставленных вдоль стен. Вели они себя по-разному. Одни сидели с безразличием, облокотившись на спинки, другие делали вид, что внимательно изучают паркет, и искоса поглядывали на проходивших сотрудников и друг на друга. Сомов заторопился за Антониной Ивановной. Она остановилась в конце коридора. Из-за чуть приоткрытой двери, обитой коричневой клеенкой, доносились громкие голоса. Выделялся грубый, раздраженный, с хрипотцой мужской бас, явно перекрывавший другие, неуверенные голоса. Пока Антонина Ивановна в замешательстве раздумывала, входить или нет, Сомов разобрал следующую тираду:

— И не совестно вам! Молодые, здоровые, с дипломами, а так опростоволосились! Он же у вас в руках был. Сам пришел, а вы уши развесили, нюни распустили. Вот вы, Шаламов, видели его фотографию?

— Видел, товарищ майор!

— Для чего же я ее вам показывал? Для чего битый час обрисовывал приметы? Преступник пришел к вам сам, а вы? Второй год я вам вдалбливаю, что голова у вас не только для прически, а толку с гулькин нос. Вы же должны понять простую вещь. Рецептов на все случаи жизни не существует. Работник уголовного розыска тем и отличается от бухгалтера, что он мгновенно оценивает ситуацию, связывает ее с оперативной обстановкой и умеет использовать случай в интересах дела. Если за пять лет в институте вас не приучили думать, то хоть тут присматривайтесь, учитесь у товарищей. Упустили его, а он мечется по городу, как разъяренный хорек. И бритва у него, опасная бритва. Это пострашнее, чем кинжал. Что, Потеряйко, вы все ерзаете. Боитесь, что ли?

— Ничего я, Алексей Иванович, не боюсь, — ответил спокойно кто-то. — Вы нас отпустите, мы с Игорем из-под земли его достанем.

В кабинете замолчали, и Антонина Ивановна шепотом объяснила Сомову, что это разбушевался Фролов — его будущий начальник, но он отходчив, пугаться нечего. Сомов пренебрежительно пожал плечами. Антонина Ивановна распахнула дверь в кабинет и осторожно подтолкнула вновь испеченного инспектора.

За большим письменным столом стоял невысокий мужчина с простоватым, рязанским, как про себя отметил Сомов, лицом. Антонина Ивановна протянула ему листок с назначением Сомова и, пользуясь воцарившимся молчанием, сообщила:

— Алексей Иванович, полковник приказал мне представить вам товарища Сомова, он назначен к вам инспектором.

Хозяин кабинета, не взглянув на бумажку, прямо над столом протянул руку:

— Я начальник первого отделения Фролов Алексей Иванович. А это мои помощники — инспекторы Шаламов и Потеряйко, дружные ребята, правда, пока еще не мастера, а подмастерья. — Фролов неожиданно подмигнул им: — Прошу любить и жаловать.

Очень вежливо Фролов предложил Сомову сесть. Опустившись на стул возле письменного стола, Николай рассматривал Фролова. Тот был лет на пятнадцать старше его, Сомова, широкоплечий, видимо, очень сильный. Крупные, неправильные черты лица, на висках седина. «Костюмчик ничего, — определил про себя Сомов, — широкие лацканы и строчка что надо. Рубашка не какой-то там старомодный нейлон — чистый хлопок. — Николай поймал острый, изучающий взгляд и решил: — Не так уж и прост, пожалуй, этот дядя».

— Где прежде работали, Николай Павлович? — опять подчеркнуто вежливо спросил Фролов.

Александра Ивановна предупредила ответ:

— Молодой специалист, диплом с отличием.

Фролов горестно, с придыханием запричитал, хитро поглядывая на Николая:

— За что же это мне, Тонечка, детский сад устраивают? У меня уже есть целых два отличника! Посмотри на них, милая! А эту вакансию я берег под опытного работника. — Он вытащил носовой платок и сделал вид, что вытирает слезы. Сцена Сомову не понравилась, он понял, что над ним откровенно потешались. Антонина Ивановна заговорила тихо, едва слышно:

— Зря ты так, Алексей. Припомни, каким сам пришел. Это ты сейчас заматерел, опыта набрался. А тогда помнишь? Разве тебя так принимали? Помнишь, как мы с тобой на твое первое задержание ходили? Дальше-то припоминать?

— Да ладно, Тонечка, уж и пошутить нельзя! Подожди-ка, Сомов, два года назад не ты ли практику у майора Гришаева проходил? Тогда он, значит, о тебе мне недавно рассказывал. По-доброму отозвался. Посмотрим, посмотрим. Вы, ребята, отправляйтесь, как договорились, а я «озадачу» наше пополнение, — хихикнул он, — и тоже к вам присоединюсь.

Антонина Ивановна ушла. Фролов достал из стола связку ключей.

— Пойдем, определю тебя на рабочее место. Отведу отдельный кабинет. Цени. А на меня не сердись. Мы с нуля начинали, а у вашего брата уже высшее образование. — Возле двери Фролов вдруг остановился. — Подожди, ты хоть знаешь, что собой представляет инспектор уголовного розыска, так сказать, с негативной стороны? Работа ненормированная — и днем, и ночью, когда как потребуется. Наши «клиенты» не признают ни восьмичасового рабочего дня, ни уик-эндов да и праздников тоже. Ты женат? Нет? Это хорошо. Жены, они не очень уважают нашу деятельность. Но я дам тебе спокойную работенку. По крайней мере на первые полгода. Пошли.

Николай Сомов сидел в своем собственном кабинете за своим собственным письменным столом да еще с личным телефоном и селекторным аппаратном. Итак, он, Сомов, с сегодняшнего дня инспектор уголовного розыска. Конечно, кабинет у него небольшой, зато отдельный. Правда, не ахти как обставлен. Простенький письменный стол, возле него другой, поменьше — за ним будут сидеть те, кого он станет вызывать на допросы или для задушевных бесед. Несколько стульев, ни ковров, ни портьер, как в кабинете начальника розыска, ни дивана, как у майора Фролова. Хотя диван и здесь мог вполне поместиться. Ничего. Дайте срок, будут и у него кабинеты с диванами и коврами и даже с двойной дверью. Припомнился полковник. «Ничего мужик, только уж больно старомоден. Кто теперь носит узкие галстуки и остроносые туфли? И вообще мог бы и не посылать его, Сомова, к Фролову, а вызвать его к себе и просто приказать принять нового сотрудника. Эх, жаль что он, Николай Сомов, не сумел этого грубияна Фролова поставить на место. Ну ничего, бог даст, случай еще представится».