Ящик с костями

Глава 25

Конни приехала в «Блэквотер» на десять минут раньше и, чтобы согреться, отправилась прогуляться вдоль Баттерси Филдс-драйв. С неба падал мелкий снежок, сильный ветер словно иглами колол лицо, и девушка натянула капюшон куртки пониже, гадая, о чем с ней хотел поговорить Кирби.

Ранее она созвонилась с Гарри, и они договорились, что Конни заедет к нему, когда закончит дела в «Блэквотер». По телефону его голос звучал подавленно, что было неудивительно, поэтому она решила поехать к нему и подбодрить его. А еще Конни хотела взглянуть на адрес в той записке. После того, что поведал ей Крот, этот вопрос мучил ее всю ночь, и она почти решилась пойти и встретиться лично с этим Томом Эллисом. Конечно, если адрес действительно принадлежал спутнику ее сестры в том приключении, – ведь этот человек мог оказаться кем угодно.

На мгновение она остановилась у одного из многоэтажных зданий, стоявших вдоль дороги напротив «Блэквотер», и, сощурившись, посмотрела сквозь падающий снег на верхние квартиры. Оттуда должен был открываться прекрасный вид на больницу и реку за ней. Девушке стало интересно, что жители думают о грядущей застройке. Она точно на несколько лет превратит этот элитный район в шумную и захламленную территорию. Повернувшись к дороге, она внезапно осознала, насколько близко находится к дому Марш, куда ей предстояло отправиться в понедельник. Конни подумывала пойти и мельком взглянуть на него – скорее всего, он находился всего в нескольких минутах ходьбы, – но, посмотрев на время, решила отказаться от этой идеи и отправилась назад, к главному входу в «Блэквотер».

Как только она подошла к воротам, подъехала зеленая машина. Но не просто какая-то зеленая машина, а нереальный классический автомобиль, даже оттенок зеленого был словно из другой эпохи. Девушка завороженно наблюдала, как корпус машины опускается на землю подобно крадущемуся тигру. Кто вообще мог ездить на подобных машинах? Конни не особо интересовалась автомобилями, но узнала логотип «ситроена» на капоте. Она думала о том, каким же крутым было это авто, когда его дверь открылась. Из машины загремела музыка Savages[21], а затем появился Кирби. Это стало для нее сюрпризом.

Он поднял руку в знак приветствия.

– Спасибо, что пришли, – детектив закрыл машину и подошел к Конни, на ходу застегивая черную куртку North Face.

– Не знала, что у столичной полиции такой хороший вкус. Я имею в виду машину.

– Не хороший, моя рабочая машина – «Корса». Когда на работе, я не должен ездить на этой, но сейчас я просто возвращался из другого места.

– Что за модель? Она… потрясающая.

– Это «Ситроен SM». Совершенно не соответствует техническим требованиям, несомненно вредит планете, пока я тут болтаю, и старше меня. Ну что, пойдем? – он показал на главный вход старой больницы, как раз когда появился охранник «Эмерис». Кирби показал ему свое удостоверение, и их пропустили на территорию.

Казалось странным заходить в «Блэквотер», не оглядываясь через плечо. На снегу виднелись две огромные коричневые дуги в том месте, где ворота по много раз открывали и закрывали за прошедшие пару дней, а следы шин от разных авто замерзли, оставив на земле рытвины, из-за которых было сложно идти. Снег на главной подъездной дорожке лежал нетронутый, за исключением странной тропинки, которая, как решила Конни, была проложена криминалистами.

Вместе с Кирби они направились по подъездной дорожке, под ногами хрустел замерзший лед.

– У вас уже есть какие-то зацепки? – спросила Конни по пути к административному корпусу.

– Несколько, – ответил детектив.

– Зачем вы хотели со мной встретиться? – ветер и снег мешали разговаривать. – От Эда все еще ни весточки.

– Мне кажется, что вы можете мне кое с чем помочь, – произнес Кирби, поворачивая к ней голову, чтобы она могла его расслышать. – Я надеялся, вы немного расскажете мне об истории этого места. Последние события достаточно хорошо задокументированы, но в истории есть пробелы.

– Могу попробовать, но Эд справился бы лучше, он знает это место вдоль и поперек.

Дальше они пошли уже по краю прорезанной колеями подъездной дорожки. Теперь идти стало легче, под подошвами их ботинок скрипел снег.

– Не могу отделаться от ощущения, что что-то упускаю, – признался Кирби. – Что-то важное. Здесь столько всего происходило.

– Куда именно мы направляемся? – спросила Конни. Ей было интересно, что такого она знает, что может помочь ему. – Это место огромное.

– Отделение Китса, – ответил он. – Знаете о нем?

– Думаю, да. Оно расположено у озера, вдали от основных корпусов с палатами. Это ведь отдельный корпус?

– Точно. Там тело и нашли.

Ей не приходило в голову, что она может попасть на место преступления, и внезапно Конни немного занервничала. Через несколько минут они добрались до административного корпуса. Она порадовалась, что надела зимние ботинки: температура, судя по всему, опускалась ниже с каждой минутой, и холод резал глаза, заставляя их слезиться.

Над административным корпусом возвышалась колокольня. Конни сощурилась, пытаясь разглядеть сквозь падающий снег пустоту на месте циферблата. Эта дыра смотрела на нее в ответ подобно пустой глазнице. Флюгер наверху был погнут, словно какая-то невидимая сила прошлась по нему, неровная шапка из подмерзшего снега опасно зависла наверху. Все окна здания были заколочены, а на балконе первого этажа росла сирень.

– Оно использовалось охраной, когда больницу только закрыли, – поведала Конни, которая уже побывала здесь два или три раза. – До пожара здесь все было красиво отделано деревом. – Огромные куски обшивки были уничтожены в результате поджога в 2004 году, но передняя часть здания, на которую они сейчас смотрели, осталась почти нетронутой.

Когда они остановились, чтобы посмотреть на здание, Конни украдкой бросила взгляд на своего спутника. Как и тогда в ХАЧБ, ей показалось, что Кирби искренне интересовался этим зданием. Возможно, его интерес был исключительно профессиональным, но это удивляло ее и вызывало любопытство – как и его машина. Что за детектив разъезжает на «Ситроен SM» и слушает Savages? Ей стало интересно, чем он занимается в свободное от работы время, и она почувствовала, что краснеет при этой мысли.

– Нам сюда, – произнес он, словно внезапно вспомнив, зачем они пришли, и показал налево.

Радуясь, что они сдвинулись с места, Конни последовала за ним. Они обошли зал для отдыха, который тоже был сильно поврежден пожаром. Остались только четыре стены и остатки декоративных кованых железных перил, которые теперь повисли в воздухе. Усыпанный обломками пол был покрыт слоем снега. Благодаря четырем стенам можно было немного передохнуть от пронизывающего ветра, которому удавалось находить всевозможные лазейки в ее одежде. Конни заметила грубо нарисованное улыбающееся лицо на одной из стен. Из-за осыпающейся штукатурки казалось, будто во рту не хватало зуба.

– Никогда не бывала здесь в снег, – проговорила девушка. – Все выглядит совсем по-другому.

– Вы не боитесь, что вас поймают? – спросил Кирби. – Когда приходите исследовать подобное место?

– Отчасти именно это и увлекает – постараться не быть пойманным. Нужно зайти и выйти. Это одна из вещей, от которых я научилась получать удовольствие, но на самом деле никто не хочет, чтобы его поймали.

– Все ясно, старый добрый адреналин, – сказал Кирби. – Я могу понять ваш интерес к этому месту из-за сестры. То же относится и к Эду, верно?

– Здесь раньше работал его дедушка, он был смотрителем. Они жили в корпусе башни, с видом на территорию. Он, бывало, рассказывал Эду в детстве разные истории. Но это место интересно и само по себе. Когда-то сюда было легко пробраться, и тут много чего оставили: технику, записи пациентов, образцы и все такое, – ее губы начали замерзать от холода.

– Записи пациентов? – переспросил Кирби.

– Да, огромное количество. И медицинские образцы.

– Разве это законно? Ведь это своего рода нарушение конфиденциальности личной информации?

– Это вы полицейский, а не я, – ответила Конни. – В любом случае здесь можно много чего изучить. К тому же моя работа в библиотеке архитектурных чертежей подогревает мой интерес к планировке этого места.

Они уже добрались до часовни, которая находилась в относительно хорошем состоянии по сравнению с большинством здешних зданий и четыре года назад вместе с водонапорной башней была выставлена на торги. За часовней располагалась кухня, а за ней корпуса с палатами. Конни отдала бы что угодно, чтобы заглянуть туда, раз уж они здесь… но они пришли не для осмотра достопримечательностей, поэтому она ничего не сказала.

Они шли по снегу мимо отделений Блейка, Байрона и Мильтона. Внезапно ветер стих, повисла жутковатая тишина. Снежинки неспешно опускались на землю. Конни попыталась представить, что могла здесь делать ночью пожилая женщина. Что-то привело ее в «Блэквотер» – или кто-то.

Через десять минут они добрались до отделения Китса, оно стояло особняком напротив озера, а справа от него располагалась водонапорная башня. Снег уже перестал идти, и пейзаж казался умиротворяющим. На одной из каменных перемычек над дверным проходом было выгравировано «Китс» – надпись было сложно разглядеть через засыпанный снегом плющ, цеплявшийся за кирпичи.

– Я как раз думала об этом здании, – произнесла Конни, когда они пробрались под полицейской лентой, перекрывавшей проход. Само здание хорошо сохранилось, но огромная комната отдыха на первом этаже использовалась как склад: там в хаотическом порядке были свалены стулья, столы, кровати и медицинское оборудование – все в плохом состоянии, металл покрылся ржавчиной, а дерево погнулось и заплесневело. Воздух здесь казался холоднее, чем снаружи, и даже несмотря на это Конни чувствовала запах разложения.

– Черт, как холодно, – сказала она.

– Так холодно, что этой зимой мне пришлось отыскать свой лыжный костюм, – ответил Кирби, указывая путь наверх.

– Значит, вы катаетесь на лыжах?

– Катался. Меня научила мама, она итальянка. Каталась на лыжах всю свою жизнь.

Они поднялись по лестнице, и Кирби повел Конни вперед по коридору. Двери палат слева от них стояли открытыми. Конни была здесь только один раз, примерно два года назад: тогда это место показалось ей жутким, но сейчас все было еще хуже. В конце коридора находилась дверь с табличкой «Телевизионная комната». Девушка инстинктивно понимала, что Кирби ведет ее туда.

– Вы нашли ее здесь? – спросила Конни, когда они с Кирби зашли в комнату.

– Да, – детектив показал на дальний угол. – Вон там, на кровати с номером девятнадцать. Это вам о чем-нибудь говорит?

Она покачала головой и еще выше подняла воротник куртки. Ее шея замерзла, а по рукам внезапно побежали мурашки. Почему-то эта комната ей не нравилась. Атмосфера здесь была иной, чем в коридоре снаружи.

– Вы знали, что ее называли «Комнатой наркоза» или «Комнатой сна»?

– Нет. Почему?

– Как правило, пациентам давали кучу лекарств, в том числе барбитураты, чтобы они спали по несколько дней, а иногда и несколько недель или месяцев. Они применяли к ним электрошоковую терапию.