Ящик с костями

Глава 40

– Вы обманули меня, сказав, что не знаете Эну Мэсси, и я начинаю задаваться вопросом, о чем еще вы солгали. Думаю, вам нужно рассказать мне, что здесь происходит, мистер Палмер, – сказал Кирби.

Палмер сделал несколько глотков воды, принесенной ему детективом. Казалось, он взвешивал варианты. Примерно через минуту он, видимо, пришел к какому-то решению.

– Моя тетя Хелен Лайнхен рассказала мне об Эне Мэсси, – начал Палмер.

– Продолжайте, – произнес Кирби.

– Прошлой весной Хелен связалась со мной после того, как ей диагностировали рак. Ей оставалось жить меньше года, и она решила попробовать исправить некоторые ошибки прошлого, – он покачал головой. – Как будто это было легко. Сначала все это казалось чудом – со мной после всех этих лет связалась сестра матери. А потом… чем больше я узнавал, тем больше понимал, какой извращенной, неправильной семьей они были, – он снова сделал глоток воды. – Моя мама, Сара, была старше своей сестры и ушла из дома, как только появилась такая возможность, – они с отцом жутко ссорились. Однако она забеременела мной, и вскоре ей стало плохо, она впала в депрессию. И вот на сцену вступает Дункан Карсвелл. Он взял все под свой контроль и отправил Сару в «Блэквотер». Хелен так и не узнала, что точно произошло, но Сара умерла при родах, рожая меня. Можете себе это представить? – он замолчал и одним глотком допил воду. – Я имею в виду… боже, можно было ожидать, что семья будет убита горем, что они будут готовы сделать для ребенка все. Для меня, – он постучал себя по груди. – Но нет, Дункан Карсвелл позаботился о том, чтобы от ребенка избавились. Словно меня никогда и не существовало. Хелен и ее матери Миранде навсегда запретили говорить об этом кому-либо. И они не говорили. Не говорили – представляете? Такую власть имел над ними Дункан Карсвелл. Он был злым манипулятором, а его жена и дочь были слишком бесхребетными, чтобы противостоять ему, – Палмер выплюнул эти слова с отвращением.

– Почему он так хотел избавиться от вас? – Кирби пытался понять мотивы Дункана Карсвелла. – Похоже, он был бы рад иметь сына. Наследника.

– Может и так, но существовала одна маленькая проблема. Дункан не был отцом Сары.

– У Миранды была интрижка? – спросил Кирби. Этого бы хватило, чтобы такой женоненавистник, как Дункан, слетел с катушек.

Палмер кивнул.

– Вот почему Дункан Карсвелл и Сара не ладили, вот почему она так спешила покинуть дом. Отослав меня прочь, он наказывал Миранду. Карсвелл позаботился о том, чтобы она потеряла не только дочь, но и внука.

Что там говорила ему Конни? Отец, судя по всему, был настоящим ублюдком. Неудивительно, что Сара ушла. Она была права.

– Вы не знаете, с кем у Миранды была интрижка?

Палмер покачал головой.

– Моя тетя не знала… или, скорее, никогда не рассказывала о том, что знает.

– И как со всем этим связана Эна Мэсси? – Дункан Карсвелл, несомненно, был чудовищем, но все это произошло более пятидесяти лет назад.

– Я не убивал ее, вы должны мне поверить, – умолял Палмер. – Когда вы сказали, что Эна убита, я… я запаниковал. Тетя рассказала мне о ней в прошлом году, сказала, что медсестра в «Блэквотер» позаботилась обо всем вместо Дункана, организовала, чтобы меня отправили в сиротский приют, а когда этого оказалось недостаточно, то и в Австралию.

– Что насчет смерти вашей матери? Эна в этом замешана? Об этом Хелен вам не говорила?

– Она… она… – Палмер закрыл лицо руками. – Она сказала: «Я бы не удивилась, если бы Эна избавилась от нее ради Дункана».

Мгновение они сидели в тишине, и Кирби пытался представить себе, что за человеком нужно быть, чтобы, как Дункан Карсвелл, дать добро на смерть неродной дочери, а затем еще и избавиться от внука, лишь бы наказать жену за интрижку. Если это Палмер убил Эну, Кирби его понимал.

– Зачем Эне делать нечто подобное ради Дункана Карсвелла? У нее должна была быть веская причина, – наконец заметил Кирби.

– Дункан был близок с врачом, управлявшим «Блэквотер».

– Доктором Брейном?

Палмер кивнул.

– Судя по всему, Брейн сделал бы ради него что угодно, ведь Дункан спонсировал его исследования. А Эна, в свою очередь, сделала бы что угодно для Брейна.

Например, родила от него ребенка. Кирби вытащил фотографию Сары Карсвелл и передал ее Палмеру. Тот взял снимок.

– Где вы нашли фото? – спросил Палмер так тихо, что его едва можно было расслышать.

– Пока что это не должно вас заботить, – ответил Кирби, не желая говорить о Томе Эллисе, умирающем в больнице. – Это ваша мать, не так ли?

Палмер кивнул.

– Да.

– Вы уже видели эту фотографию?

Палмер покачал головой.

– Нет.

– Уверены? Или, возможно, похожую, в той же кровати?

– Нет, – настойчиво повторил Палмер. Он положил фотографию обратно на стол и пододвинул к Кирби. – Никогда раньше ее не видел. А что?

– Тело Эны Мэсси нашли на похожей кровати под номером девятнадцать. – Он внимательно наблюдал за Палмером, но не видел никаких признаков узнавания на его лице. Наоборот, заметил нечто другое: Палмер пытался найти связь. Между чем – детектив не догадывался, но Палмер явно что-то осознал. – Что насчет Эдварда Блейка? Вы его тоже знали? Он был тем пропавшим человеком, которого мы искали.

– Был? – Палмер поднял взгляд.

– В субботу мы достали его тело из Темзы.

– Боже, – Палмер снова закрыл лицо руками. – Что, черт возьми, происходит? Вы должны поверить, что я не имею к этому никакого отношения… никакого.

Кирби почувствовал, как в кармане завибрировал телефон, но не обратил на это внимания.

– Ночью во вторник, в день смерти Эны, вы сказали, что были в таверне «Воксхолл», и бармен Вихаан Джеймс подтвердил это. Однако я сходил в таверну «Воксхолл». Судя по всему, Вихаан в 22:30 ушел на перерыв и помнит, что видел вас снова только около полуночи.

– Я… я… – Палмер казался смущенным. – Я пошел поесть, а потом вернулся. Это правда.

– Кто-то может это подтвердить? Давайте начистоту: вы наш единственный подозреваемый, у кого был не только мотив, но и возможность. Вы могли пробраться в «Блэквотер», избавиться от Эны Мэсси и вернуться в таверну «Воксхолл» к закрытию. Это было бы непросто, да и все подробности мне пока не известны, но такая возможность у вас была.

На лбу Палмера выступил пот, и Кирби увидел панику в его глазах.

– Нет! Это смехотворное предположение.

Телефон детектива снова завибрировал, и он вытащил его из кармана, чтобы посмотреть, насколько это было срочным. Писала Конни. Пропущенный звонок тоже был от нее, как и сообщение: «Позвоните мне, я знаю, как убийца пробрался туда».

– Я выйду на минутку.

– Куда вы? – Палмер отодвинул стул, словно собираясь встать. – Вы не можете просто оставить меня здесь.

– Две минуты, – ответил Кирби, выходя из комнаты и перезванивая Конни.

Она мгновенно взяла трубку и прежде, чем детектив успел что-то сказать, начала возбужденно говорить:

– Я знаю, как убийца зашел и вышел из «Блэквотер». Под больницей есть туннель, который ведет на территорию дома Марш. Он выходит к декоративным руинам, и я сейчас там.

Кирби выругался себе под нос. Именно так Палмер, скорее всего, и протащил тело на территорию, а потом выбрался, никем не замеченный. Боже, он хороший лжец.

– Вдобавок ко всему, – продолжила Конни, – под озером есть помещение. Оно невероятное.

О чем, черт возьми, она говорила?

– Что вы имеете в виду, говоря «помещение под озером»? – спросил детектив.

– То и имею в виду. Рэймонд иногда приходит сюда, но говорит, что здесь побывал кто-то другой. Он сейчас со мной, ждет меня.

Детектив услышал шаги в коридоре: к нему спешил Кобрак.

– Подождите минутку, хорошо? – попросил он Конни.

– Сэр, вы должны взглянуть на это, – сказал Кобрак, размахивая бумагой, которую держал в руках.

– Что это?

Кобрак остановился перед ним, переводя дух.

– Письмо, сэр. Рути. Той, которая, по словам Маргарет Холидей, не была пациентом.

– Да?

– Маргарет была права. Рути Эбботт была медсестрой. Она совершила самоубийство в 1996 году, по крайней мере согласно официальному отчету. Судя по всему, ее мать в это не верила, считала, что в ее смерти замешаны Эна и доктор Брейн.

Разве Том Эллис не упоминал при Конни медсестру-стажерку?

– И посмотрите на это, – произнес Кобрак. – Мы нашли это среди вещей Эдварда Блейка, которые принесли из квартиры Гарри Джойса.

Кирби взглянул на бумагу, которую ему передал Кобрак. Это была фотокопия газетной вырезки, на которой он увидел размытое изображение маленького ребенка. Пожилая женщина уводила его с кладбища. Детектив прочитал подпись внизу и почувствовал, как внутри что-то сжимается. «Мать Рути Эбботт, Стелла Колдер, с внуком Патриком после похорон».

– Боже мой, – пробормотал он.

– И угадайте, где нашли ее тело!

Детектив посмотрел на молодого сержанта.

– Только не говори, что в отделении Китса.

– Не только это, но еще и на кровати под номером девятнадцать.

Кобрак как раз собирался сказать что-то еще, когда дверь в комнату для допросов распахнулась – из нее вышел Палмер.

– Вы сказали две минуты, а уже прошло… – он замолк на полуслове и посмотрел на двух полицейских.

– Что произошло? Чт…

Кирби поднял руку, призывая Палмера замолчать, и стал быстро говорить в трубку:

– Конни, вы все еще там?

– Да. Что, черт возьми, происходит? – спросила она.

Кирби чувствовал, как сердце бешено колотится в груди.

– Послушайте, делайте все в точности, как я скажу. Возвращайтесь в старый дом привратника вместе с Рэймондом и ждите меня там. Никому об этом не говорите, понятно?

– Это значит, что Чарльз Палмер убил Эда?

Детектив взглянул на Палмера, стоящего напротив него.

– Вам не о нем нужно беспокоиться. А теперь немедленно возвращайтесь в старый дом, – он завершил звонок, прежде чем она успела задать новый вопрос, и обратился к Палмеру: – Все, о чем мы с вами говорили: сиротский приют, Австралия, Эна Мэсси… вы рассказывали об этом кому-то еще?

– Нет… а что?

– Вы уверены? – настаивал Кирби. – Это важно.

– Ну… – Палмер заколебался. На его лице снова появилось выражение, которое Кирби уже видел. Он что-то знал. – Есть один человек, но… – он покачал головой. – Но он не может иметь к этому никакого отношения.

Кирби передал ему вырезки из газеты, которые нашел Кобрак.

Палмер внимательно посмотрел на фотографию и начал медленно качать головой.

– Нет, не может быть. Не верю.

– Кому вы рассказали?

Палмер поднял взгляд, и осознание снизошло на него, когда он произнес имя:

– Я рассказал Патрику Колдеру.