Правда персонального формата

Она остолбенела всего лишь на мгновение, но тут же снова взяла себя в руки. И с насмешкой пробормотала:

— Это ребенок Гоши, господа полицейские.

— Да ладно! — коротко хохотнула Горохова.

— Да. И любой анализ ДНК подтвердит это. И мой ребенок будет прямым наследником всего этого добра. Мой ребенок, а не Влад. И не кто-то еще…

Она всех обыграла! Тонко все рассчитала, и даже суд был к ней снисходителен, приговорив к пяти годам условно. И Анна, как жила, так и продолжила жить в доме своего гражданского мужа, которого уговорила убить руками его же собственного сына.

— Я за все заплатила, — коротко обронила она в суде, прося о снисхождении. — Тридцатилетней верной жизнью с ним…

Собравшись в начале осени в кафе, которое застолбили в качестве любимого для себя любимых — Илья, Носов и Горохова шумно обсуждали окончание судебного процесса. На столе стояли три огромные кружки с пивом, к которому никто, кроме Сереги, не прикасался. Валя пива не любила в принципе. Илья снова худел.

— Пять лет условно — это тоже срок, — вздыхала Валя, копаясь пальцами в фисташковой шелухе в надежде найти целый орех. — К тому же ей придется с этим как-то жить. Что-то потом объяснять своему ребенку, который вот-вот родится.

— А что она объяснит? — фыркал Носов. — Что родила его от Влада, который убил его деда? Бред! Кто такое простит?

Валя все вздыхала по Марии Степановне — бедной старой женщине, которую убила соседка Ирина Соколова.

— Она же ей буквально сама тетрадь в руки отдала, как подозревает Федоров. Точно не видел, что именно, но что-то Мария Степановна в руках держала и демонстрировала девушке. Наверняка и цитировала свои наблюдения, которые записала. Бедная, наивная…

Они шумели, спорили. Попутно возвращались к Никулину и Эльзе Илюхиной, суд над которыми должен был вот-вот начаться.

— Надеюсь, что хотя бы они не соскочат с реальных сроков, — ворчала Валя, шелуша обнаруженные целые фисташки. — Любое преступление должно быть наказано, разве нет? А все эти бла-бла-бла о том, что не хотела, да толкнула. Что не подумала и испугалась. И Стасик тоже — жертва обстоятельств! Все его просили, все уговаривали помочь, а он отказать был не в силах. Фу!

— Ребята, не кипятитесь. — Илья глянул на часы и засобирался. — Оля ждет. У ребят надо уроки проверить. У младшего с математикой что-то не ладится.

— Да? Могу помочь. У меня с математикой было отлично, — тут же предложил Носов.

— Думаю, там тоже все отлично. Просто парень еще на каникулах. Никак не перестроится, — улыбнулся Илья, поднимаясь. — А вы тут не засиживайтесь. Завтра на службу.

— Есть! — одновременно козырнули Горохова с Носовым.

— И сильно не переживайте. — Илья перекинул ветровку через руку, снова глянув на часы. — Мы это сделали, коллеги! Мы раскрыли и закрыли. И теперь…

— И что теперь? — снова в одно слово спросили Валя с Сергеем.

— Продолжим искоренять зло. Пусть пафосно звучит. — Илья улыбнулся и добавил: — Пафосно, но верно!

Конец