Зовите меня Маугли

США, Луизиана. Нью-Орлеан. 25 марта 2023 года

Еще Владимир Ильич Ленин в свое время открыл очень важный общественный закон: нельзя жить в обществе, и быть свободным от него. Сейчас это конечно не совсем так. Если тебе не нравится общество, в котором ты живешь, ты продаешь квартиру и покупаешь билет на самолет. Но в случае с Америкой — это не пройдет: она тебя достанет. Всегда и везде. Вы, кстати, знаете, что США — единственная страна в мире, где от американцев требуют платить налоги даже за те доходы, которые они получили за пределами США? А знаете, почему? Потому что они могут.

Вот и я. Я здесь уже много лет, я многое получил от этой страны и старался как можно меньше дать. Но в конечном итоге — Америка догнала и меня…

В Новый Орлеан я приехал на автомобиле. Я здесь бывал не раз — первый раз до урагана Катрина, разрушившего большую часть города. Многое, конечно, с тех пор изменилось — люди уехали, Новый Орлеан и сейчас похож на Детройт. Здесь не Россия, МЧС нет, помощь пострадавшим не оказывают — а дома в бедных кварталах такие, что дунул-плюнул — и нет его. Тогда наводнением большую часть города просто снесло. А дальше… Есть страховка — повезло. Нет — живи в машине или под мостом, всем на твои проблемы плевать…

Новый Орлеан — это один из двух французских городов на континенте, второй — это канадский Квебек. Луизиана перешла под контроль Испании, а потом была куплена США — но тут, если честно, мало что изменилось. Американского здесь мало, это город, где смешалась Европа и Азия. Негритянские рабы, креолы, испанцы, белые с европейскими корнями — и чисто европейская история жестокости. Сколько здесь живу, сколько убеждаюсь, американцы — дети по сравнению с нами. Их осада Аламо, которой они гордятся, как мы Сталинградом, — там за всю осаду погибло меньше людей, чем в Сталинграде гибло за день…

С тех пор, как я пересек границу Луизианы, — всё постепенно стало меняться. Обычные дороги — уступили место многомильным мостам, проложенным над болотной топью, стали появляться настоящие джунгли, которых в Техасе не увидишь. Химические заводы — в Луизиане их полно — казались какими-то монстрами, с которых содрали кожу — рядом с ними ютились хижины рабочих. Здесь почти никто не строит капитально. Какой смысл, если все снесет ураганом или наводнением или потеряешь работу и придется все бросать и ехать дальше. Многие дома на сваях, те которые на реках — рядом припаркованы лодки. Машины, многим по двадцать, по тридцать лет, на всем печать нищеты. Луизиана в отличие от Техаса и от Аризоны — штат бедный, богатых здесь почти нет, а если и были — Катрина унесла прошлое благополучие. Многие округа от удара стихии так и не оправились, несмотря на то, что пятнадцать лет прошло.

Почти от самой границы пристали какие-то отморозки, я думал, следят — но, по-видимому, просто куражатся. Машина, которой тридцать лет и которая стоит пару сотен, откинутый верх, какие-то кислотные прически. У одного винтовка — но не боевая, двадцать второй. Не угрожает, просто трясет.

Придурки. Видимо, не любят Аризону; у меня машина с номерами Аризоны.

Через какое-то время сигналить и играть в догонялки надоело — отстали…

В Новый Орлеан я въехал после полудня. Он лежит на берегах великой Миссисипи, в этом месте река столь широка, что в некоторых местах противоположного берега не увидать. Через реку идут два громадных моста. Построена и плотина, но что она выдержит — вопрос. Предыдущая не выдержала…

Стекло я не опускал. Жарко, но в Техасе и Аризоне жара сухая, а здесь — влажная, она переносится тяжелее. Пахнет болотом…

На улицах много туристов — но не так чтобы толпа. Типичная местная экзотика — конные экипажи, трамвай, колониальная застройка. Зелень — здесь всё прёт, как на дрожжах. Центр города застроен не хуже другого;, видно, что в этом городе когда-то были деньги — но те времена давно прошли. Сейчас в городе живет триста двадцать тысяч человек — до урагана проживало до полумиллиона.

Много зданий пустует, некоторые разваливаются. Если бы не туризм — тут был бы второй Детройт, потому что промышленности в городе почти нет. Когда-то этот город был богатейшим на юге, но сейчас он и в десятку не входит. Не смогли построить новые портовые терминалы, не смогли заманить промышленность и — всё.

Остановился в отеле «Ла Вилла» — первом попавшемся. Самый центр — а номера тридцатник… полтинник на ночь. В Нью-Йорке хостел дороже стоит. На нижнем этаже — на стенах следы от воды остались… хотя попытались закрасить, замазать — но остались. Высоко вода была…

Вещей у меня не было — только сумка, которую я нес сам. Коридорный проводил меня на третий этаж, у дверей я ему дал десятку — чтобы и сам не мучался, и меня не мучал. Десятка исчезла в кармане так быстро, что я не успел увидеть, в каком.

— Премного благодарен, сэр, — воскликнул он, — вы ведь из Аризоны. Если потребуется обслуживание в номер… меня зовут Ник. Все что пожелаете… недорого и с гарантией. Есть даже с порностудий…

Интересные дела… южное гостеприимство во всей своей красе. Я достал двадцатку.

— Обслуживание не нужно. Но если кто меня будет спрашивать… или интересоваться номером — ты ведь мне скажешь?

— Ну… да, сэр.

— Вот и хорошо, Ник.

Двадцатка отправилась следом за десяткой.

…

Главной газетой Нового Орлеана была «Таймс-Пикаюн»; в 2012 году она перешла с ежедневного формата на три дня в неделю. Газеты в стране были умирающим форматом, первый удар по ним нанес интернет, электронное распространение, второй — блоггеры, третий — КОВИД. Тем не менее — газеты еще были, и кто-то их еще покупал. В основном, правда, — в электронном виде…

«Таймс-Пикаюн» была расположена в офисе, который мог бы быть получше, в районе, который мог бы быть почище. Машины, припаркованные на стоянке, были старыми и в целом это место не выглядело, как место, где водятся деньги.

Я был одет слишком жарко и старомодно для этого места — пиджак с кожаными заплатками и «формальные» брюки из необычной, очень плотной ткани, почти тактические, хотя на вид костюмные. Глок-47 в кобуре подмышкой и -31-й в машине. Я был похож на полицейского в штатском, и этого и хотел.

Безопасности внизу не было — слишком дорого, пропускная система по карточке. Дождавшись кого-то с карточкой, я прошел вместе с ним, поднялся на третий. Там был ресепшн газеты, тоже обшарпанный.

— Мне нужна Дайна Френсис.

Негритянка неприветливо посмотрела на меня.

— А вы кто будете?

Я показал корочку, купленную мной в интернет-магазине с доставкой. Цвет обложки как у местных, но внутри было написано (по-русски) «лучший муж». Сейчас многие перешли на карточки ламинированные — но не все.

— Сейчас позову.

…

Дайна Френсис было за тридцать, и выглядела она как человек, знающий и не самые лучшие стороны жизни. Отличная фигура. Женщина в обтягивающих джинсах с трудной судьбой. Возможно, одна воспитывает ребенка, а может и не одного. Криминальный рекорд почти наверняка есть.

На меня она уставилась ищуще и в то же время с опаской. Понятно, проводит время на сайтах по поиску партнера и не сказать, что успешно. Хотя и попыток много.

— А вы?

Я показал удостоверение, она помрачнела.

— Ясно.

— Предлагаю пообедать.

— Полчаса у меня есть?

— Да. Я внизу, белый Шевроле.

…

В США с дамами проблемы. Потому, возможно, в стране столько педерастов. Гендерные роли тут сильно перемешались, и вопрос не в том, чтобы получить секс — это-то как раз легко, потому что многие занимаются сексом просто для здоровья. Проблема в том, что обиженная подружка лет через двадцать может заявить, что ты ее изнасиловал. И ты станешь изгоем. И при повседневном общении тоже проблемы — все стали крайне обидчивыми, тут же выносят все свои переживания в соцсети, и если в соцсетях поднимется волна — то с твоей… социализацией будут проблемы.

Что касается гомиков — то с ними чем-то проще, в их отношения никто старается не лезть и вообще стараются держаться подальше. Мало ли…

Потому я решил проявить осторожность и пригласил Дайну не в ресторан, а в довольно затрапезное место, в забегаловку с азиатской кухней. Туда ходят перекусить работяги и люди с ближайших офисов, и в случае чего — никто не поверит, что кто-то пригласит женщину, от которой что-то нужно, в такое затрапезное место. С другой стороны — там все же кормили, и если бы кормили плохо — туда бы не ходили.

Обслуживание было не просто плохое — его не было. Но вот сама жратва была не так плоха — мне за свою жизнь довелось видеть сотни самых разных забегаловок не менее чем двадцати разных кухонь — и эта заслуживала твердую четверку.

Рядом с нами были какие-то туристы, типы, приехавшие в дешевый отпуск, они откровенно пялились на Дайну, но мне было на это плевать. Подозреваю, что плевать было и ей.

— Давай так, — резко начала она, — вы прихватили меня за задницу, ну что ж, окей. Но это не значит, что я буду плясать под вашу дудку, понял?

Мне все стало ясно.

— На чем попадалась?

Дайна зло посмотрела на меня:

— Тебе-то какая разница?

— Большая, — терпеливо сказал я, — если ты сидишь на наркоте, дела никакого не будет. Я не смогу тебя защитить, если ты будешь искать дилера, чтобы купить дозу. Да и ты не сможешь купить, если я буду рядом.

— Ты и в самом деле коп?

Вместо ответа я показал настоящее удостоверение.

— Федеральный. И пушку носишь.

— И пушку ношу.

Дайна перешла на доверительный тон.

— У меня тоже есть. Завела, чтобы с бывшим дружком и его дружками проблем не было. Как думаешь, стоит взять?

— Думаю, стоит…

Музыка немного притихла.

— Так что… ты считаешь, там и впрямь так все серьезно?

— А ты что, только что это поняла?

Дайна явно такого не ожидала. Она заказала еще коктейль и закурила сигарету. Настоящую, крепкую, не такую, какую обычно курят женщины…

— Да… чем дальше… тем, ну его к черту…

Мне ее стало даже жаль.

— Как ты попала на крючок?

— Как-как. Мне … с детства не везло. Ни с мужиками, ни вообще с жизнью. Залетела в семнадцать от одного типа… потом перебралась сюда. Кое-как устроилась работать, затем познакомилась с одним. Он играл в футбол… знаешь, так… подавал надежды. Потом надежды кончились, он начал бухать. Потом я узнала, что он… ну с моей дочерью… короче я выстрелила ему в живот.

— Молодец, — искренне сказал я, — но надо было в голову. Никогда не трать пули, если не хочешь убить.

Она посмотрела мне в глаза… Видимо, мы поняли друг друга. Поежилась…

— Короче, они сказали, что я нестабильная мать и могу навредить дочери. Я даже не знаю, где она сейчас. Этот урод выжил… Его дружки грозятся пустить меня по кругу, а потом поджарить. Они не шутят.

— После того, как вернемся в город, покажи мне их…

Я тоже не шутил. У меня есть способы убеждения таких людей в том, что они не правы. Обычно получается.

— Спасибо, но не надо. Кэт… пообещала, что если все выгорит, она организует, чтобы этого ублюдка осудили. А меня проведет по программе защиты прав свидетелей. Черт, Средний Запад и какое-нибудь кафе. Или парикмахерская. Лет пять я бы блевала от такой жизни. А сейчас…не могу дождаться, пока попаду в засранный, полумертвый городишко, где из интересных мужиков лишь дальнобойщики и парни шерифа…