Паритет интересов

– Плечевая кость раздроблена, – сообщил он мне совсем не то, о чем я его спросил, и сделал это довольно громко.

Женщина услышала и разрыдалась пуще прежнего. Скворцов состроил мне зверскую рожу, и я поспешил ретироваться, открывая на ходу свою дежурную папку.

Эксперт сменила фотоаппарат на лупу, а я приступил к осмотру и составлению протокола.

– Не мешало бы узнать, что здесь трогали преступники, – заметила Инна, показывая мне взглядом на дверь.

– Сейчас, – пришлось возвращаться в соседнюю комнату.

Жена раненого так и не успокоилась. Ее мать оказалась более крепкой и сейчас отвечала на вопросы Скворцова. Правда, чего-то существенного она не сообщила, от страха толком никого и ничего не запомнив.

Подогнав мне понятых, Вадим ушел опрашивать соседей, часть из которых подтянулась к дому потерпевших. «Скорая», забрав раненого, уехала. Участковый тоже куда-то свинтил. Обе хозяйки дома уединились на кухне, где отпаивались, судя по запаху, валерьянкой. Эксперт собирала образцы, а я заканчивал оформлять протокол. И тут вдалеке что-то бабахнуло.

Понятые засуетились. Инна побледнела.

– Стреляли, – сдавленно произнесла она.

«И явно не из пистолета», – мысленно дополнил я.

– Оставайся здесь, – приказал я ей, а сам выбежал из дома.

– Где стреляли? – притормозил я возле парочки мужчин-соседей, что еще не разошлись по домам. Выслушав сбивчивые пояснения, я рванул в указанном направлении, на ходу доставая ствол.

Он возник передо мной внезапно. Выскочил из темноты. Ступор. Пара секунд – и мы оба стреляем.

Он упал, а я остался стоять.

Прислушался к себе и ничего не почувствовал: боли нет и даже штаны сухие. На всякий случай осмотрел курку. Лишних дырок не обнаружил.

Ошарашенный случившимся, я присмотрелся к бандиту. Тот лежал на дороге и не шевелился.

– Эй, ты там не сдох? – Мой голос в тишине прозвучал излишне громко.

Никто не отозвался. Не убирая пистолет, я подошел к телу. Слегка его попинал – эффекта ноль.

– Хреново, – пробурчал я себе под нос.

Вспомнил, что по правилам предупредительный выстрел должен быть, и выстрелил в небо. И только потом подумал: а на кой?

Ладно, черт с ним, все равно неприятностей из-за трупа не избежать.

Размышляя над своей незавидной участью, я склонился над валяющимся рядом обрезом. Это хорошо, что он есть. Осталось зафиксировать его в документах.

– Чапыра!

Услышав крик, я дернулся. Нервы ни к черту.

Крик повторился, дав мне опознать голос Скворцова.

Из-за темноты было видно всего на пару шагов, поэтому я заметил лишь быстро приближающуюся ко мне тень.

Вадим запыхался, словно пробежал километровую дистанцию на скорость.

– Ты цел? – прошелся он по мне взглядом.

– Вроде. – Меня немного потряхивало.

– Пистолет убери.

Я последовал его совету, но плохо слушающиеся пальцы мешали застегнуть кобуру.

– А ты чего грязный такой? – в свою очередь спросил я. Фиг знает, зачем мне понадобилось это знать. Стресс, наверное, сказался.

Вадим посмотрел на штаны, ругнулся и принялся отряхивать их от прилипшей земли.

– Да, блин, через огороды пробирался, – объяснил он мне свой непрезентабельный вид.

– Кажется, я его убил, – перебил его я.

– Это ты зря, – отозвался Скворцов. – Но лучше ты, чем он. За мертвого следака меня бы за яйца подвесили. – Смех его получился каким-то вымученным.

Вадим присел на корточки над телом и проверил пульс, чего я сделать не догадался.

– Вроде жив, – сообщил он мне. – Беги, «скорую» вызывай.

– Ага, – обрадовался я и рванул к особняку потерпевших.

«Скорая» уложилась минут в двадцать. Время я, конечно, не засекал, но от этой нервотрепки вкупе с беготней оно как-то спрессовалось. Еще раньше «скорой» появился участковый. Повздыхав над подстреленным мною бандитом, он как-то по-отечески произнес:

– Да уж, влип ты, парень.

– Знаю, – отозвался я, сетуя на свою судьбу. Гадать не надо, Курбанов не преминет воспользоваться этой ситуацией. И Митрошин помогать не будет.

Реально попал.