Паладин. Начало
Читать книгу "Паладин. Начало"
Глава 7, в которой пора знакомиться с миром
Онора повела меня по коридору, зажигая поочередно своим хитрым образом встречающиеся светильники. Проходя мимо одной из открытых дверей, я увидел зал с партами. Остановился, воспользовавшись очередной заминкой провожатой у нового светильника, и осмотрел открытое помещение.
Зал похож на зал земной деревенской или церковно-приходской школы, с высокими деревянными партами времен царя Гороха. Однако они снова отличались от земных формой: все столы и кафедра были овальными. Опять религия, как основополагающий компонент местной жизни, оказала влияние на местный дизайн, не только на архитектуру.
Коридор закончился закрытой дверью, которую девушка открыла так же прикосновением и тихим бормотанием короткого заклинания, которое я не разобрал.
Внутри запертого помещения оказалась местная библиотека — комната четыре на четыре метра, все стены которой представляли собой стеллажи с аккуратно сложенными свитками, а посередине стояла очередная парта. Онора вошла, зажгла одним заклинанием сразу несколько светильников, и такое здесь, видимо, бывает, когда они близко висят, дождалась, пока я тоже войду и осмотрюсь, после чего задала вопрос:
— Лотар, какие свитки тебе нужны?
Отличный вопрос, между прочим. Я успел о многом подумать по пути сюда, но только не о том, как мне, не показывая своей неграмотности и невежества, получить нужную информацию о местном мироустройстве «с нуля». Сделав слегка смущенный вид, я спросил:
— Онора, как уже говорил, я попал к вам из очень отдаленных мест. Поэтому что именно надо сейчас и сказать толком не могу. Ты не могла бы подсказать, как ориентироваться в здешних знаниях и свитках? Чтобы я мог сам набрать нужное?
Онора, по земному кивнув, развернулась к стеллажам и подошла к первому от двери:
— Школьная литература для самых маленьких и только познающих мир — здесь. Один отсек — один предмет. Свитки в отсеке повторяются, чтобы раздавать на весь класс, — обведя жестом остальные стеллажи по часовой стрелке, она продолжила. — Дальше располагаются свитки для детей постарше. В последнем отсеке наши сокровища, собранные Анселем в походах и выкупленные деревенскими редкие свитки по магии и жреческие трактаты. Каждый из них в единственном экземпляре, поэтому выносить их из комнаты нельзя.
— Благодарю! Выносить что-либо даже и не думал. — сказал я, взяв свиток «О мире» с полки для детей постарше и уселся за парту, аккуратно его разворачивая.
Не заметил, как Онора оказалась над моим плечом и опасно приблизилась, интересуясь моим выбором. Близкий запах женщины и легкий травяной оттенок сразу бросили молодое накаченное тестостероном тело в жар. Она тоже задышала прерывисто. Понимая, куда все идет, я постарался включить «осознанность» и здраво рассудить последствия.
Недавняя потеря жены и горесть по расставанию с семьей останавливали от попыток пообщаться с местными барышнями, практически все из которых были как на подбор. Видимо, пластическая магия здесь также имела место быть, или какие-то зелья, которые за множество поколений практически убрали серьезные изъяны и у мужчин, и у женщин. Чего говорить об Оноре — красота молодой девушки и умение себя подать взрослой, прожившей долгую жизнь женщины…
Отхлынувшая от мозга кровь очень мешала соображать трезво, прилив к резервному мужскому центру "принятия не самых удачных решений". В момент, когда воздух от сексуального напряжения можно было резать ножом, а рука Оноры легла мне на плечо, свет в библиотеке резко погас. На дворе школы громко и протяжно заорала… кошка? Или кот?
Возбуждение смыло адреналином. Онора отскочила от меня как ужаленная, я же подскочил с парты, чуть не снеся девушку с ног. Видимо, кто-то наверху не оценил желания снова молодой и горячей вдовы прибрать к рукам посланца, закончив его приключения тихой семейной жизнью в небольшой деревушке.
Девушка зажгла свет, и мы переглянулись — оба все поняли. Кто тут дает свет и чей засланец сейчас разглядывает свитки, обоим было прекрасно известно. Я же, ошарашенный, сел на место и еще несколько минут не мог прийти в себя для того, чтобы начать чтение.
Это что, у меня теперь тут целибат?
— Я сейчас вернусь, — сказала раскрасневшаяся в очередной раз Онора. После чего убежала в коридор.
— Мда, дела… — вслух сказал я, снимая эмоциональное напряжение.
Всю ночь и последующий день мы провели в библиотеке уже без заигрываний. Я прерывал жадное поглощение информации только на перекусы и хождение «до ветру». Онора, которая осталась помогать мне с выбором свитков и подсказывать по непонятным моментам, также периодически отлучалась за бодрящим взваром и лепешками.
Из прочитанного начала собираться очень интересная картина. Планета эта у имперцев называлась, о чудо, не Безымянной, а Намой или дословно «Пятой сестрой». Какие-то дополнительные характеристики планеты в виду хоть и магического, но средневековья определить было сложно — больше или меньше она Земли я так и не понял, да и не особо важно. Места всем здесь точно хватает.
Попробовал расспросить свою провожатую, но ответы Оноры были зачастую вида ну с десяток дней до туда, потом с месяц кораблем до сюда, и тому подобное, что позволяло построить только общее понимание размеров местных территорий.
Также не имея точных предметов для измерения времени, которые имелись только в магических академиях, в лавках алхимиков, да при дворе, местные с этим самым временем не заморачивались. Есть день, который делился на утро, день, вечер, ночь. Есть месяц и год, который бился на сезоны по ощущениям — холодный, жаркий и т. д. Месяца называли по именам местных тварей, соответствующих погоде в этот самый месяц — жаркий «июль» в местных реалиях «огненный зирм», холодный ноябрь «мохнатый гаавр» и что-то подобное. Год же насчитывал триста девяносто пять дней и отсчитывали с момента последнего общемирового события — был он всего сто тридцатым.
В честь светила, кстати, местные и взяли наименование своей империи — Варн. Моя понятийная модель трактует дословный перевод как «Под Солнцем», что-то типа земного Китая, что переводился с китайского как «Под Небом». Поэтично, романтично.
Почему сестрица пятая? В космос местные маги не отправлялись, но астрономы обнаружили с помощью своих маготехнических телескопов четыре планеты. Сестры-соседки между Намой и батюшкой Варом. Мо — первая и самая горячая сестра. Амо, Камо и Само — со второй по четвертую соответственно. Изучить или путешествовать на них технологий не было, да и условия на первых двух сестрах уже были слишком негостеприимными из-за выхода их за пределы зоны «Златовласки».
В одном из свитков описывалась предпринятая попытка заслать на Само портальный камень. Его разогнали магией и запустили по направлению к соседке Намы. Чем опыт закончился, автор свитка не знал, храбрецы из портала не вернулись, и путешествие посчитали неудавшимся. Я постарался вспомнить физику с математикой, а после прикинул расстояние до соседки и время на его преодоление — скорее всего, останки храбрецов до сих пор болтаются на гелиоцентрической орбите, а может, уже притянулись гравитацией и сгорели в своей же атмосфере.
Для меня то ли благодаря оптимизации тела, то ли еще по каким причинам схожести планет, изменения гравитации не ощущались. На второй день я попробовал подвигаться и покидать камни — возможности нового тела как и местная баллистика только порадовали.
Дальше я перешел к свиткам, описывающим саму Наму.
— Да. Видимо, тебя очень издалека к нам закинуло… — получил комментарий и очередной непонимающий взгляд от Оноры, но комментировать его не стал.
В отличие от Земли, материк на Наме практически не разделился по ходу её жизни, а сложным ломаным и извивающимся поясом охватил всю пятую сестрицу, получив от местных гордое и созвучное земному название Омир. Ледяные шапки и Омир разделяло два океана: сверху северный брат Ирс, снизу южный Арс. Люди, живущие в глубине материка, водную часть не разделяли и называли просто — Великий Океан.
Из-за двух спутников Хама и Гама, местных Инь и Янь, и буйства приливных сил Великий Океан постоянно штормило, что делало его очень неприветливым для мореплавания. Также не способствовали строительству морских городов и освоению островов титанических размеров хищные морские гады, всегда с нетерпением ожидающие отдаления от берега вкусных кораблей с диковинным материковым мясом.
Но, как меня заверила Онора, благодаря магии и лихим и отважным людям, мореходство все же было. А острова служили вотчиной местных удалых пиратов и прочих прячущихся от закона разумных.
— Дрого привез однажды из баронства мне вот эту замечательную вещицу, — сняла с шеи и протянула мне мерцающий голубой камень девушка. — Помог осевшему на материке капитану, которому докучали лесные хищники.
Я поднес камень к лицу и всмотрелся в его сияние. На миг передо мной предстала картина сражения в шторм отважной команды какого-то необычного, покрытого шипами плавучего средства и пытающейся сожрать его громадной и не менее шипастой очень дальней родственницы каракатицы. Завораживающая картинка была зациклена пятью секундами сражения, но при этом смотрелась ярко и захватывающе, как будто смотришь на участников сражения с соседнего корабля. При этом ощущения бьющего в лицо ветра, отдаленных криков и морской свежести накатывали вполне реальные.
Я с удивлением отодвинулся и вернул камень Оноре, стараясь вернуть ощущуения своего тела в «здесь и сейчас».
— Помогает пережить особенно жаркие дни. Правда, если долго смотреть, то начинает болеть голова… — улыбаясь, повинилась мне девушка.
После небольшой рекламной паузы местных артефактов вернулся к свитку.
Расположение на оптимальном от экватора расстоянии дарило Варне преимущественно прекрасную погоду весь год. Холодный и жаркий сезон, конечно, отличали, но расхождения по погоде на большей части территории империи были минимальны.
После свитков про общее строение местного мира я перешел к местному природоведению. Флора и фауна оказались крайне разнообразны из-за наличия магии в этом мире. Магия повлияла и на эволюцию животного мира, значительно ускорив мутации и приспособленческие механизмы, а жесткая конкуренция наплодила самых невероятных и искусных в зачистке своего ареала обитания чудовищ. Здесь были даже бесплотные сущности, в борьбе за место под солнцем отказавшиеся от физической оболочки и сконцентрировавшиеся на работе над своим магическим воплощением.
Пролистав бестиарий, я понял, что за частокол: пока я не раздобуду серьезное оружие и не приноровлюсь к нему, в одиночку лучше не выходить. Местные охотники, видимо, не уступают Чаку Норрису по твердости яиц. Отбиться от какой-нибудь зубастой твари, параллельно швыряющей в тебя огненными шарами — дело крайне непростое. Или не вляпаться в местный аналог гигантской росянки, которая, помимо дополнительных инструментов по смертоубийству вроде ядовитых шипов, умеет еще и становиться невидимой.