Паладин. Начало

Интерлюдия 3, в которой обиды побеждают здравый смысл

Замок «Орлиное гнездо» с утра гудел как растревоженный улей кзархов-опылителей. В коридорах мельтешили куда-то спешащие слуги. Слышались крики и ругань, нерасторопные гремели разбитой посудой, расторопные экипируемыми мечами и кирасами. Периодически слышался громкий командный баритон самого барона Дерека Зоркого.

Столица баронства Орлиная также гудела. Люди оживленно пересказывали друг другу новости о случившемся. Женщины громко охали и ахали, а мужики перебрасывались суровыми фразами и начинали подготовку к непростым временам.

Все началось с прошлой ночи, когда к добротной окружающей столицу стене прибежал замыленный и уставший гонец из Прилесной, державшийся на ногах только из-за зелий усиления. Гонца пустили, свиток забрали, накормили и уложили. А после, как проснувшийся от донесения о неожиданном посетителе Дерек прочел свиток, гонца снова подняли и чуть не утащили в пыточную.

Написанное в свитке не поддавалось уму, и в первые моменты Барон отказывался верить прочитанному. Только магическая проверка деревенского гонца и подлинности текста, так как придворный маг считал магический след на свитке хорошо ему знакомого Анселя, позволили не запытать посланника дурных вестей до смерти.

Лучше бы это оказалась злая шутка от недружелюбных соседей. Если статуи прекратили предупреждать поселения об опасности, то Империю ждут темные времена. На этот подарок Безликой полагались, в него верили. Если случайно напороться на тварь в дороге или лесу еще могло стать незавидной судьбой любого жителя Омира, то города, во всяком случае в Империи и под надзором Богини, всегда являлись оплотом надежности и безопасности в этом меняющемся и агрессивном мире. С появлением туманов значение информации об их приближении и вовсе стало бесценным. Это стоило немедленно проверить.

Вторая новость не менее тревожна. В тумане, который теперь обещал сваливаться как дождь на голову, стали появляться необычно сильные твари. Ненасы встречались редко и были грозными противниками из-за своих особенностей строения тела. По маленькой голове и брюшку этих шустрых и сильных тварей крайне сложно попасть и дистанционными атаками, и мечами, и копьями.

Дерек сам однажды столкнулся с ненасами в походе. Только помощь от более подготовленных и опытных жрецов и паладинов смогли уничтожить тварей и спасти Дерека в тот раз. Учитывая, что его старый друг Ансель также был с ним, спутать после того памятного похода этих тварей с любыми другими он не мог. Лишь чудо в виде посланца небес смогло уберечь деревню от полного уничтожения, а за ней и соседние и, возможно, даже все баронство. Если сейчас где-то зреет похожий туман, твари которого набираются силы, то надо как можно быстрее об этом узнать.

Обе новости немедленно стоило проверить и в случае подтверждения доложить графу Марену Копьеносцу, которому принадлежала территория баронства, в Академию и жрецам. Последним благо уже не надо — старший жрец Орлиной, к счастью, уже прибыл в замок из местного храма. Многомудрый Ирм как обычно все знал заранее: будто что-то почувствовал, услышав о неожиданном визитере.

Третья новость также не радовала, ибо если Безликая начала призывать своих великих героев из сказаний, то во всей Империи не осталось воинов, чтобы справиться с надвигающейся опасностью. Подумать только, существо с небывалыми для человека возможностями сейчас сидит в небольшой деревне его баронства. Что за чудовищная сила у этого Лотара, если он в одиночку зачистил деревню от ненасов? Или не зачистил: следов боя кроме разоренного дома не нашли, как и драгоценных останков опасных тварей. Он может развеивать туманы? Но это умение бесценно, даже без оглядки на трофеи. Особенно ввиду открывшихся изменений в поведении заразы, уже давно терзавшей Империю и другие народы Омира.

Дерек разрывался: ему срочно необходимо выдвигаться в Прилесную за героем и ответами на вопросы, но в тоже время огромное количество приказов, которые надо не менее срочно отдать, не позволяло этого сделать.

В саму столицу информация уже просочилась. Надо срочно оповестить все деревни о новых неприятных новостях, усилить бдительность, укрепить разъезжие отряды и увеличить их количество. В деревнях, где стражников служило недостаточно, но из-за спокойных мест с этим мирились уже не один год, срочно надо собирать полный гарнизон, — спокойных мест больше не стало.

Поняв, что люди и баронство сейчас важнее, Дерек рассудил отправить в Прилесную своего старшего сына. Прямой наследник и первый в наследовании титула, это не должно сильно обидеть или разгневать появившегося героя. Были опасения по поводу вздорного характера Гереса, но не будет же он устраивать скандалы с героем самой Безликой…

Всю ночь из кабинета Дерека Зоркого выбегали гонцы и, спешно седлая хортов, уносились в разные стороны от Орлиной. Как только взошел Вар, Дерек самолично спустился в покои Гереса и вытащил его из-под спящих голых служанок. Объяснив ситуацию смышленому, но резкому и своенравному мальчишке, как он сам в молодости, барон убежал по делам.

Гересу, конечно, такое пробуждение очень не понравилось. Также как и быстрые сборы на скорую руку, и отправка в хоть и ближнее, но все же захолустье. Суета, по мнению мужчины, удел крестьян и торгашей.

Как за папенькой закрылась дверь, на пол полетели подносы со вчерашней снедью и перепуганные служанки.

— Ехать в это захолустье! В эту туманову Прилесную! Видеть рожу этого мерзкого Анселя! — подскочил, все же начав собираться парень. Он прекрасно знал характер своего отца и попасть в немилось, даже несмотря на бунтарский характер, не спешил.

— Отец всегда питал слабость, считая его чуть ли не лучшим другом! Обычного удачливого солдафона! — в сердцах продолжал Герес, которого с детства злило, что отцом всегда уделялось гораздо меньше внимания и времени своей семье и ему, в частности, нежели чем походам, друзьям и государственным делам.

— Герес, дорогой, но Дерек же уволил его со службы… — начала было одна из служанок, которая иже оделась и спешно собирала разлетевшуюся после падения подноса посуду.

— Дерек уволил этого выскочку, испугавшись за его жизнь! Подумать только! Жизнь своего телохранителя! Он о нас так не заботится, отправляя в такие дыры! Обставил все так, будто Ансель стал сдавать из-за нежелания пить зелье омоложения, пока, наконец, у того не появится наследник. И дал целую деревню! — омывшись в ванной, продолжал обтираемый служанками парень.

— Герес, дорогой, но разве твоему отцу кто-то угрожает? — продолжила другая из служанок, уделяя при этом особое внимание протиранию гениталий парня.

— Прекрати, Тая, не до этого! Принесите мой походный комплект! — оттолкнул её баронет, продолжая свою тираду — Причиной послужила ссора с бароном Канисом Ревущим! Этим жутким громадным зверолюдом с юга! Они на ежегодной пирушке у графа Марена Копьеносца. Причиной разногласий стал разговор за деревни, у кого более процветают владения.

— Ну… Здесь у твоего отца не может быть соперников… — помогая облачаться в походный комплект, решила разрядить ситуацию Тая.

— Папенька, будучи уже хорошо поддавшим горячительного, недвусмысленно намекнул, что его недалекий сосед в прошлый сезон загубил своим крестьянам урожай, вызвав дешёвого мага земли из столицы Варны. Скупой платит дважды, и деревни Каниса рисковали начать умирать от голода, чтобы выплатить подати в этом году, если им не помогут баронской а то и графской казной. При этом сам отец не только за прошлый сезон выплатил графу все подати, но смог еще и в каждую деревню закупить по два хорта для почтовых и прочих полезных дел… — уже смягчившись, сказал Герес, — Хотя правда посередине — зачем так тратиться на крестьян?

— Барон Канис такой публичной пощечины не стерпел? — спросила вторая служанка, не желая уступать товарке первенства в беседе с господином.

— Конечно! И очень натурально забеспокоился о здоровье батюшки. А тот, вместо того чтобы заниматься своей безопасностью, первым делом отправил этого Анселя подальше, устроил театральный поединок и после выпроводил верховодить в Прилесную, нагрузив при этом золотом и артефактами! — собравшись и оглядев служанок, парень молча вышел, даже не поблагодарив девушек ни за теплую пастель этой ночью, ни за помощь этим суматошным утром.

Разговор оборвался, а оставшиеся наедине красавицы выдохнули. Уведя эмоции юного и горячего баронета, каждая из них таким незатейливым образом избежала и ругани, и возможного рукоприкладства.

Герес же, удаляясь, ругал себя за излишнюю болтливость. Еще раньше, изучая историю, баронет уяснил, что с подчиненными лучше не сближаться ни в каком смысле, а теперь, после всех этих событий с отцом, и вовсе решил держаться и от прислуги, и от своих воинов на вытянутой руке. Надо сменить девушек на новых красоток с Орлиной или вообще набрать их в Прилесной. Эти узнали слишком много лишнего.

Нагруженный невеселыми мыслями, баронский сын со свитой и уже собранной к выезду каравана поддержкой для пострадавшей деревни выдвинулся в путь.

То, что не пришлось ждать обозы с продовольствием и переселенцами, немного скрасило отвратительное настроение, и первая половина дня под палящим солнцем прошла не так мучительно. Осматривая караван, Герес размышлял, какой все же отец предусмотрительный. Особенно в том, что касается подданных, а не его семьи. Лучше бы вместо обозов дал еще с пяток арбалетчиков. После стычки с Канисом даже присутствие в отряде магов не успокаивало.

Отец отрядил своего лучшего лекаря Амиса и боевого мага-середнячка Вугара. Амис должен был помочь справиться с последствиями туманного нападения, если кому-то в деревне нужная была помощь лекаря. Вугар же выполнял роль полноценного боевого мага, хотя в последнего Герес не верил. На крайних соревнованиях в графстве Марена Копьеносца тот проиграл все свои поединки и с позором вылетел в самом начале магического турнира.

Амиса же Герес считал полноценной боевой единицей, лекарь по совместительству был еще и главным химерологом всего герцогства, поэтому его ездовое чудовище, которое уже даже внешне не походило на хорта, было опаснее хорошего отряда мечников.

Вторая часть дня была неприятно омрачена сильным ливнем и постоянным скулежом чем-то напуганного Ирва, хорт Гереса всегда славился своей доблестью, сейчас же транслировал угрозу без понятного источника. Все это утомляло Гереса, и он только сильнее и сильнее сатанел по дороге в Прилесную.

Когда на второй день они, после небольшой подготовительной остановки для чистки и приведения отряда в парадный порядок, въехали в Прилесную, мужчина уже был на взводе. Настроение не хотело выправляться, несмотря на теплый прием местными. Даже попытки себя как-то развеселить, выискивая красивых деревенских девушек для дальнейшего близкого знакомства, не давали результата.

Встреча с героем окончательно опустила планку самообладания и вывела баронета из себя. Лотар был не похож на местных и так сильно выделялся, что Герес вдруг почувствовал давно забытое чувство — вторичности. Он долго жил в тени прославленного отца и ему стоило титанических усилий справиться с этим внутренним ощущением. Когда слава Дерека отгремела по герцогству и отец с головой ушел в управление баронством, ценой жизни своих защитников Герес совершил свой героический поход на восточные перевалы Ведьмина пальца, как называли ближайший к баронству горный хребет. Молва переключилась на сына знаменитого отца, зависть отступила.