Общество по защите обесчещенных эльфов

Глава 17

Арабеллу я привела в комнату с клеткой, где держали Древнего. Открывая дверь, я опасалась увидеть эльфа избитым, лежащим на полу без чувств или неспособным подняться на ноги. Но, к огромному моему облегчению, Ирвинг был в порядке. Он стоял за решеткой, крепко сжимая в кулаках ее железные прутья, и мрачно сверкал глазами в полумраке своей камеры.

В уголке его рта запеклась кровь, волосы спутались и неопрятными сосульками падали на лицо, в области ребер расцветали темные гематомы, оставленные дубинками охранников. Наблюдая за нами из клетки, эльф улыбался. Зловеще и жутко. Словно преступник в предвкушении свободы.

Преступник…

Я отмахнулась от пугающей ассоциации, решив, что это слова Зайки заставили разыграться воображение.

«Не отпускайте его. Не снимайте с него ошейник. Нет. Ни в коем случае. Этого нельзя делать».

Ерунда! Парень явно не в себе, а может, Ирвинг когда-то перешел ему дорогу и теперь Зайка ухватился за возможность отомстить. Как бы то ни было, отступать от намеченного плана я не собиралась. Сомнения — слишком большая роскошь для человека в моей ситуации.

— Начинайте, — поторопил Древний.

Ошейник на его горле тускло поблескивал в темноте, отчего-то приковывая мой взгляд. Снова и снова я косилась на эту широкую полосу металла, и постепенно меня охватывало дурное предчувствие.

Проклятый Зайка! Это он виноват! Нарушил мое душевное равновесие своими паническими речами.

Нет, ну какой из Ирвинга преступник? Ишь, чего выдумала!

«И все же, глядя на него, ты чувствуешь опасность», — вмешался внутренний голос, и, раздраженная, я тряхнула головой, словно пытаясь выбросить из нее все крамольные мысли.

Прочь сомнения! Выбора нет. Либо Древний отведет меня к Ведьме-Отшельнице, либо я буду медленно и мучительно умирать в чужом больном теле.

Стиснув зубы, я перевела взгляд на раскрытый блокнот в руках Арабеллы и больше ни на что другое не отвлекалась.

Молодая аристократка читала заклинания.

Десять заклинаний, десять ключей, десять заполненных мелким почерком страниц.

Над тетрадными листами, освещая неровные рукописные строчки, парил магический огонек размером с язычок пламени зажигалки. Шуршала бумага: закончив с одним заклинанием, Арабелла переворачивала страницу и принималась за следующее. И так раз за разом. Торопливый шепот, шорох страниц.

За ее тихим и дрожащим от напряжения голосом я слышала тяжелое дыхание Древнего. Эльф ждал своей очереди быть избавленным от оков. А еще я слышала нарастающий шум внизу: курто разбивали ошейники и бежали из борделя, сметая с пути охранников, как шары для боулинга — кегли. По крайней мере, так я себе это представляла. Та четверка сторожевых псов, подчиняющихся мадам, вряд ли могла остановить толпу нелюдей, рванувших на свободу.

Запоздало на меня обрушилось жуткое понимание: а Дракона-то среди них нет, беднягу увезли в «Лотос» в другом ошейнике, его спасти у Арабеллы не получилось.

Ледяная дрожь тут же волной прокатилась по плечам.

С опаской я взглянула на Арабеллу, склонившуюся над открытой записной книжкой, и промолчала.

«Скажу ей позже. Пусть сначала дочитает».

Прошло еще несколько томительных минут. Где-то внизу хлопали двери, слышались крики, что-то гремело, разбивалось, падало. И вдруг в эту какофонию вторгся новый звук. Он был громче, потому что, в отличие от других, раздался рядом, — скрип несмазанных дверных петель. Резкий, пронзительный лязг металла.

От неожиданности Арабелла уронила блокнот, а я вздрогнула и повернулась к выходу. В просвете между приоткрытой дверью и косяком нарисовался темный силуэт. Зайка! Это был сумасшедший эльф, угрожавший позвать охранников.

Как бы он не помешал Арабелле завершить начатое!

Недолго думая, я рванула вперед и вытолкнула названного гостя в коридор.

— Вы поклялись, что не снимите с него ошейник! — взвизгнул остроухий, пытаясь убрать меня с дороги и пробиться в комнату.

— Обещала, значит, не сниму. — Я распласталась по двери, закрыв ее от эльфа своей грудью.

— Ложь! Вы не понимаете, что творите. Он…

— Что он?

— Темный колдун! Эльфийский темный колдун. Он предал свой род и заключил сделку с Ужасной Хедит, богиней Мрачных Земель. Она наделила его чудовищной силой, а взамен забрала душу.

Темный колдун? Забрала душу?

Я растерялась. Зайка воспользовался моим состоянием и, оттолкнув меня от двери, попытался войти в комнату. Дверь приоткрылась, но тут же с шумом захлопнулась — это я, спохватившись, навалилась на нее плечом.

— Вы совершаете ошибку! — завопил эльф. — Сын Оккулукта — зло во плоти. Он впустил в себя тьму, и она завладела его разумом.

— Кто… кто такая Хедит? — в шоке прошептала я, продолжая удерживать дверь.

Темный колдун.

Темный — это ведь плохо?

О, Господи…

Волоски на руках встали дыбом. Я вся покрылась гусиной кожей.

Может, все не так страшно и истории, которые ходят про Ирвинга, не более чем слухи? Кто-то пустил сплетню, она разлетелась и обросла подробностями, как это обычно и бывает. А правды там полпроцента.

Эта Хедит… Кто она? Местный аналог дьявола, только женского пола?

К сожалению, на мой вопрос Зайка не ответил, продолжая гнуть свое:

— Он же не просто так захотел получить силу Мрачных Земель. Явно задумал что-то недоброе. Что-то ужасное!

— Предрассудки, — отмахнулась я, не испытывая и доли той уверенности, которую стремилась показать. Под ребрами черным цветком распускалась тревога.

А что, если я действительно совершаю ошибку? Что, если Ирвинга необходимо держать на цепи, как бешеного пса?

Если Зайка говорит правду и Древний — зло во плоти, то обещания, данные мне, вряд ли сдержит. А вдруг меня просто используют, чтобы потом вышвырнуть за ненадобностью или того хуже — убить, устранить, уничтожить?

Во рту пересохло. Колени обмякли.

Похож ли Ирвинг на злодея? На безумного психованного маньяка, замыслившего недоброе? Или Зайка заблуждается на его счет?

Курто снова схватился за дверную ручку, рванув ее на себя. Меня дернуло назад вместе с дверью, которую я пыталась удерживать закрытой. На этот раз усилия Зайки увенчались успехом. Он влетел в комнату, где Арабелла читала заклинания, и попытался отобрать у нее блокнот.

Но было поздно.

Звуки последнего слова растаяли в воздухе, и ошейник на горле Ирвинга вспыхнул ярким багровым светом.

Раздался хлопок. Как будто в клетке взорвалась петарда. Широкая стальная полоса, сдавившая шею Древнего, осыпалась к его ногам пылью. И тут же со всех углов комнаты к решетке, к стоящему в клетке эльфу, поползла тьма, будто живое существо, которое спало, но вдруг очнулось.

Тьма клубилась, словно черный туман. Стелилась над полом. Щупальцами тянулась к ногам Ирвинга, а потом обвила его щиколотки, поднялась по голеням и бедрам. Она карабкалась по телу эльфа все выше и выше, пока полностью не скрыла мужскую фигуру в пульсирующем коконе мрака.

Секунда — и этот кокон развеялся по воздуху пеплом. То, что я увидела, заставило мое сердце испуганно сжаться.

Это был другой Ирвинг, пусть даже, на первый взгляд, в нем мало, что изменилось.

Кожаные штаны, слишком узкие и с неприлично низкой посадкой, сменились на более удобные и менее вульгарные. Наготу верха прикрыла длинная черная мантия с жестким, как у пальто, воротником-стойкой и с широкими манжетами, расшитыми золотом. В глубоком треугольном вырезе виднелась обнаженная мускулистая грудь и открытое горло. Горло без ошейника.

Темный колдун.

В новой одежде Ирвинг действительно выглядел темным колдуном.

Его длинные волосы, обычно растрепанные, сейчас были аккуратно убраны назад и светлой волной закрывали спину. Взгляд стал жестче, черты лица — острее. От высокой широкоплечей фигуры веяло опасностью.

Ирвинг шагнул вперед. Кожа его высоких черных сапог скрипнула, полы мантии распахнулись. До боли привычным жестом Древний сжал в кулаках прутья решетки и внезапно смял их, как пластилин.

Вот это силища!

Сглотнув застрявший в горле комок, я невольно попятилась.

Клетка больше не могла удержать пленника. Решетка перестала быть преградой. Одним быстрым, неуловимым движением Ирвинг проделал в ней дыру и покинул свою темницу, оставив за спиной погнутые, сломанные или расплавленные магией прутья.

Хлопнула дверь. По нервам ударил громкий, постепенно затихающий топот. Это Зайка сбежал из комнаты. Струсил.

Я тоже чувствовала себя балансирующей на краю ужаса. А когда взгляд синих глаз нашел мое лицо и остановился на нем, и вовсе затряслась всем телом.

«Может, не надо было снимать с Ирвинга ошейник?»

Не разрывая зрительный контакт, эльф двинулся в мою сторону. Приглушенный звук шагов, скрип кожаной обуви. Шум крови в висках.

Под бешеный грохот собственного сердца я отступала и отступала, пока не уперлась спиной в кирпичную стену. Ладони Древнего легли на эту же стену с двух сторон от моей головы. Эльф наклонился, обдав меня запахами леса, приблизил ко мне свое красивое точеное лицо и шепнул в губы:

— Что еще ты видела в сейфе?

Такого вопроса я не ожидала и растерянно захлопала ресницами.

— Что еще было в сейфе, помимо блокнота с ключами? — повторил Ирвинг, раздраженный моим молчанием.

— Что происходит? — прозвенел рядом встревоженный голосок Арабеллы.

Древний даже не взглянул в ее сторону. Он смотрел только на меня. Прямо мне в глаза. Долго, пристально, не отрываясь.

— Вспоминай, Дис. Там был флакон с красной жидкостью?

Перед внутренним взором невольно всплыло содержимое квадратной ниши с металлическими стенками. В тайнике было две полки. На нижней мадам Пим-глоу хранила тетрадь, на верхней лежала шкатулка, словно отлитая из цельного куска золота, а за ней, в углу, стоял… Да, там стояла баночка с чем-то красным.

Зачарованная внимательным взглядом эльфа, я кивнула. Видела. Был. Флакон с красной жидкостью.

Но зачем он понадобился Ирвингу?

И откуда эльф вообще о нем узнал?

Хищная улыбка — улыбка, полная триумфа, мелькнула на губах этого пугающего мужчины, и я задрожала еще сильнее.

Зря, ой зря, я сняла с него ошейник.

С другой стороны, был ли у меня выбор? Жить-то хотелось.

Подхваченная на руки, я охнула и заболтала ногами в воздухе. Ирвинг крепко прижал меня к груди, и в тот же миг нас окружили ленты, сотканные из мрака. Они колыхались, похожие на водоросли, растущие на морском дне.

Вскоре эти ленты сплели над нашими головами черный купол, а потом растаяли, и я увидела, что мы больше не в комнате с клеткой, а в кабинете мадам Пим-глоу. Вот ее тело, распластанное на зеленом ковре, вот бутылка, которой я ее ударила, вот снятая со стены и поставленная на пол картина. А вот — открытый тайник.

Поставив меня на ноги, Ирвинг стремительно пересек комнату и запустил руку в сейф. Подвинув золотую шкатулку, он сцапал с верхней полки маленький пузырек с алой жидкостью.

— Что это? — прошептала я дрожащим голосом, не особо надеясь на ответ. Но Ирвинг ответил.

С мрачной усмешкой он сказал:

— Зелье, сваренное предками этой поганой лисы, предавшей свой народ.

Древний перевел взгляд на рыжую женщину, без чувств лежащую на полу, и в какой-то момент мне показалось, что он в нее плюнет, но эльф только брезгливо скривил губы.