Общество по защите обесчещенных эльфов

Глава 20

Испуганная, я замерла, не в силах пошевелиться.

Две мысли по очереди крутились в голове. Первая — Хедит ревнивая маньячка. Вторая — мы с Ирвингом лежим в постели голые и пропахшие сексом.

Вскоре подоспели и другие мысли, наводнили мозг, стали давить на стенки черепа.

Что этой страхолюдине от меня надо?

Почему она смотрит?

Так и будет клубиться под потолком черным туманом и таращиться на нас с эльфом, закипая от ярости?

Хедит же не может мне навредить? Правда?

— Пойдем, — раздался потусторонний голос, похожий на гул ветра и скрип старого дерева. — Пойдем со мной.

Серое человеческое лицо смотрело на меня из грозовой тучи, нависшей над кроватью.

Рядом спал Ирвинг, сладко и безмятежно, ни о чем не подозревая, и почему-то мне казалось, что в ближайшее время он не очнется. По крайней мере, до тех пор пока Хедит не решит со мной все дела.

— А можно остаться здесь? — прошептала я, с трудом стряхнув оцепенение. Из моего рта вырвалось и растаяло в воздухе облачко пара. Только сейчас я заметила, как холодно стало в комнате. Промозгло и мрачно. На оконном стекле даже проступили ледяные узоры. — Как-то, знаете ли, не хочется умирать.

— А умрешь, — прошелестел голос, темная туча надо мной принялась расти, увеличиваясь в размерах и поглощая свет. — Умрешь, если не услышишь то, что я хочу рассказать. Если не увидишь то, что я хочу тебе показать. Погибнешь из-за своего неведения. Из-за своих заблуждений.

Умру из-за…

О чем она?

Я задумалась. Снова посмотрела на спящего Ирвинга. Если бы Хедит могла меня убить, то давно бы это сделала. Может, послушать, что она скажет?

— Есть то, чего ты не знаешь. — Из черной, зловещей тучи ко мне протянулась призрачная рука. — Не знаешь. О нем.

То, чего я не знаю об Ирвинге?

Я не доверяла Хедит, но интуиция подсказывала, что ждать моего согласия богиня способна хоть целую вечность, а потому со вздохом я поднялась с кровати, наспех оделась и последовала за говорящим туманом.

— Сюда, за мной, скорее.

Мы шли неосвещенными коридорами. Вернее, это я шла, а Хедит плыла по воздуху упрямым и настойчивым привидением. Она заставила меня спуститься на первый этаж, а затем показала другую лестницу, скрытую за неприметной дверью. Эта лестница, шаткая и узкая, вела в подвал.

Что за странный шум? Как будто звук кипящей воды.

И запах. Пахло кровью и горькими травами.

Зажглась лампа под потолком, и я поняла, что стою в рабочем кабинете темного колдуна, — ничем другим эта комната быть не может. Вдоль голых каменных стен деревянные стеллажи с банками, колбами, бутылками и флаконами. В центре массивный дубовый стол, заваленный книгами. Рядом — черный котел, подвешанный над горелкой.

Огонь лизал чугунное дно, и содержимое котла кипело, бурлило, булькало. От поверхности столбом поднимался пар и разливался по всему помещению.

— Хочешь узнать, зачем ты здесь?

Я повернулась к Хедит. Та больше не напоминала сгусток тумана. Теперь богиня выглядела как женщина из плоти и крови, вполне материально. Кожа ее по-прежнему была серой, волосы извивались вокруг лица черными змеями, а длинная юбка колыхалась, сотканная из тьмы.

— Зачем?

— Ирвинг тебя не спасет. Чудовище, что поселилось у тебя в голове, станет пожирать твою жизнь. Сначала медленно, а потом стремительно.

Я догадалась, что Хедит говорит про раковую опухоль в моем мозге.

— Он не поможет. Обещал, но не сдержит слово. Ты зря доверилась черному магу. Знала бы, что он задумал, бежала бы от него со всех ног.

— Что он задумал? — Я с тревогой покосилась на бурлящий котел, от которого во все стороны расходились клубы сизого дыма.

— Я помогу тебе, — отозвалась Хедит, словно не расслышав моего вопроса. — Спасу. Верну в родной мир, под защиту твоих богов.

Ясно. Хочет убрать меня с дороги. Не смогла убить — так нашла иной способ избавиться от соперницы. А что, удобно: сбагрила досадную помеху в моем лице в другой мир — и путь к любимому мужчине опять свободен.

А ведь заманчивое предложение, черт возьми! Не этого ли я хотела? Вернуться домой, снова стать здоровой, начать жизнь с чистого листа.

Но Ирвинг, наша ночь… Вернее, позднее утро.

Я задумалась, вспоминая жар крепкого тела, страстный, влюбленный взгляд, которым на меня никогда раньше не смотрели мужчины, то, как заботливо Ирвинг вытирал полотенцем девственную кровь, чтобы затем припасть к ноющей плоти губами и заменить боль наслаждением.

— Ты в нем заблуждаешься. — Похоже, Хедит читала мои мысли. — Он — злодей, а не благородный рыцарь. Его душа черна, как ночь, как кладбищенская земля. Она полна мрака и ненависти.

Заметив, что я сомневаюсь, богиня взмахнула рукой, и в воздухе возникла сверкающая воронка. Она вращалась, будто маленький огненный смерч, а потом превратилась в окно. Окно в другой мир. Мой мир.

Сквозь дыру в пространстве и времени я увидела свою квартиру — двуспальную кровать, застеленную коричневым пледом, бежевые шторы в пол, зеркальную створку шкафа-купе. Внезапно в этом круглом окне мелькнул силуэт.

Я! Это была я! Дис Эддерли в моем теле.

Я подалась ближе, жадно вглядываясь в знакомую обстановку. Захватчица ненадолго пропала из поля моего зрения, но вот появилась опять — подошла к зеркалу и начала прихорашиваться. Я таращилась на фигуру внутри сверкающей воронки и не узнавала себя. Какие разительные перемены произошли с моей внешностью!

А Эддерли не теряла времени даром! Получив в подарок новую жизнь, она тут же принялась приводить ее в порядок, исправляя ошибки, допущенные прежней хозяйкой тела. Похудела — за месяц скинула килограммов семь, не меньше — обзавелась красивыми платьями, сделала новую прическу, которая выгодно подчеркнула лицо.

Никогда не думала, что могу выглядеть так привлекательно.

Зазвонил телефон. Эддерли потянулась и взяла с комода трубку. Гляди-ка, научилась пользоваться мобильным! Во дает!

Коротко взглянув на экран, Дис поморщилась и с неохотой поднесла сотовый к уху.

— Снова ты, — раздраженно проговорила она, вертясь перед зеркалом. — Вещи свои хочешь забрать? Вот незадача-то! Я ж их сожгла. Да, все. И рубашки, и брюки. Ноутбук? Не знаю, о чем ты говоришь, но, будь уверен, он тоже отправился в пекло. Как, кстати, твоя голова? Зажила? А табуретка, которой я тебя огрела, до сих пор сломана. Если вдруг захочешь явиться, помни: у меня еще полно мебели, которой не жалко.

Сияющий портал закрылся. Кино закончилось. Я обнаружила, что в шоке пялюсь в темноту.

Ай да Эддерли! Ай да молодец! Пусть и дрянь редкостная, но на секунду я ее зауважала. Так уделать Олега, этого мерзавца, распускающего руки!

— Что ты решила? — прогудел рядом замогильный голос. — Вернуть тебя в твое тело?

Хедит наблюдала за мной, кутаясь в глубокую тень.

Вернуться.

Вернуться домой, где все знакомо и привычно, где мне не будет грозить опасность. Дис уже начала исправлять мою жизнь, осталось только подхватить эстафету. Заманчиво. Хедит сделала по-настоящему щедрое предложение, но…

Ирвинг.

Я покинула его спящим на втором этаже, такого красивого, одинокого, такого расслабленного. Во сне его черты смягчились, и он выглядел невинным и уязвимым. Не получалось выкинуть из головы нашу близость, его трепетную нежность, неожиданную заботу.

Влюбилась?

Опять наступаешь на те же грабли?

Ах, к черту! Горбатого могила исправит.

— Нет, — я покачала головой, стараясь не думать о том, в какую ярость приведет богиню мой отказ. — В том мире у меня ничего не осталось. Родители умерли. С подружками мы отдалились. Гражданский муж объелся груш. Работу я потеряла. Не хочу назад.

— Чудовище в твоей голове…

— Ирвинг сварит зелье, которое избавит меня от опухоли, и я…

Злое, почти змеиное шипение прервало мою речь:

— Наивная дура. Зелье он действительно сварит, но не то, о котором ты думаешь. Знаешь, зачем Ирвингу понадобилась кровь единорога? Сказать?

Хедит снова обернулась черным туманом с женским лицом. Температура в комнате упала на несколько градусов. Кончики моих волос даже покрылись инеем.

— Он ненавидит людей. — Богиня нависла надо мной темным облаком, ее затянутые мраком глаза оказались напротив моих, так близко, что я отшатнулась. — Жестокие человечки убили его семью. Отца, мать, сестер. Всех. И теперь Ирвинг жаждет мести, справедливого возмездия. Он хочет избавить мир от двуногих монстров, этих беспощадных борцов за чистоту крови.

Что такое она говорит?

Избавить мир от… людей?

Я мотнула головой, пытаясь отряхнуться от слов Хедит, как от брызг грязи.

Я, похоже, неправильно ее поняла. Она неверно выразилась. Ведь не может быть, что бы Ирвинг…

Богиня надвигалась на меня грозовой тучей, а я пятилась и, казалось мне, что я не пячусь, а падаю, с каждым шагом падаю в бездонную пропасть.

Жестокие человечки убили его семью.

Знаешь, зачем ему понадобилась кровь единорога? Сказать?

Избавить мир от двуногих монстров.

— Зелье, которое готовит Ирвинг, несет погибель всему человечеству. — Зловещий живой туман заполнил комнату. Сизый дым продолжал валить из бурлящего котла, смешиваясь с этим туманом. — Если эльф, оборотень или любой другой грязнокровец выпьет зелье, ничего не случится. А вот человеку достаточно всего лишь подышать его ядовитыми парами, чтобы тут же пасть замертво.

Нет! Не может быть! Ирвинг не такой. Хедит врет! Специально пытается его оклеветать, чтобы я согласилась вернуться в свой мир и не путалась у нее под ногами.

— Ложь! Неправда!

— Правда, — наступала Хедит. — Ты просто его не знаешь. Пятьдесят лет назад Ирвинг пришел ко мне, сломленный, совершенно раздавленный своим горем. Гнев и жажда мести рвали его душу, и в отчаянии он попросил силу, которая поможет ему распылить ядовитое зелье по всей земле.

Я покачала головой. Не верю. Нет. Это что же получается? Я своими руками освободила безумного маньяка, желающего устроить геноцид?

Нет, нет, нет!

Я еще исступленнее замотала головой.

— А теперь подумай вот о чем. — Палец из черного дыма ткнулся мне в грудь. — Ты тоже человек. Беги, Диана. Беги от губительных паров зелья в свой мир. Только там ты спасешься от смерти.

— Вранье! Ты все лжешь! Я поняла, чего ты добиваешься. Не выйдет. Я не дам себя заморочить.

Я развернулась и сквозь туман и дым побежала к лестнице. Задыхаясь, взлетела по ступенькам, трещавшим и шатающимся под моими ногами. Рванула на себя дверь. Быстрым шагом пересекла гостиную. Поднялась на второй этаж в спальню, где оставила Ирвинга.

Он по-прежнему был в постели — лежал на спине, прикрытый одеялом до пояса. Светлые волосы разметались по подушке. Одна рука свисала с кровати, другая — покоилась на обнаженной груди. Сон его был неспокоен: брови то и дело сдвигались к переносице, и красивый чистый лоб прорезала хмурая складка. Губы шевелились, словно в своих снах Ирвинг с кем-то разговаривал.

Темный колдун.

Черный маг.

Безумный злодей.

Я смотрела на него и все больше убеждалась: Хедит солгала. Я не верила ни единому ее слову. Ни единому! Образ Ирвинга, нарисованный темной богиней, не вязался с тем, который хранила моя память. Не мог этот заботливый и нежный мужчина, боявшийся причинить боль девственнице во время ее первого раза, оказаться рехнувшимся маньяком, мечтающим стереть с лица земли весь человеческий род.