Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла

Глава 10.

Вернувшись в подвал, где они оставили свои немногочисленные припасы, группа попадала на сумки и практически моментально уснула. Усталость была такова, что даже дверь в подвал осталась открытой, чего уж там говорить о страже.

Арчибальд проснулся предпоследним:

— Я долго спал? — спросил он у Юиль.

— Примерно, часа четыре.

Ольдра и Юиль выглядели посвежее, чем ранее, но все равно потрепанными.

— Много поспали. Ольдра разбуди Ульза, а мы с Юиль пока глянем, что у нас осталось.

Осталось не многое. Скудного рациона, примерно на трое суток, а зелий лечения и маны, по одной штуке. Отвар, приготовленный Юиль для цвергов, тоже был истрачен более чем на половину. Их экипировка была почти целой, за исключением даорда Ольдры.

Группа выдвинулась и медленно пошла к торговой площади. Улегшаяся пыль позволила лучше рассмотреть нанесенные ими разрушения. Несколько мостков, вся площадь и пара кварталов поблизости, превратились в сплошное каменное месиво. Ольдра принялась раскапывать морду твари, несмотря на увещевания брата. Она, с широченной улыбкой на лице, оторвала один клык драколиска и спрятала в свою сумку.

Они медленно, но более уверено, чем ранее, продвигались к центру города. С каждым их шагом свет становился все заметнее и ярче. Когда они должны были увидеть, что твориться на площади, их взор преградила стена. Точнее, это была не совсем стена, а наваленные пятиметровым холмом обломки зданий, что надежно ограждали центральную площадь от остального города.

Медленно покорив эту кучу камней, они заглянули на территории и ахнули: вся площадь была усеяна ярко-оранжевыми цветами — пепельницей. Небольшие, не выше колена, цветы, с черным стебельком и пылающим соцветием, и создавали струящийся во все стороны свет.

— Как ее много! — изумилась Юиль.

— Ты же говорила, что ее тяжело вырастить.

— Да, именно! Даже пол десятка цветков вырастить, это уже подвиг, а здесь их целая поляна!

— И что теперь? — спросил Ульз. — Запаха от них сильного нет.

— Сами по себе они не опасны. Опасна их выжимка.

— Посмотрите наверх, — Ольдра вывела всех из завораживающего зрелища, и три головы синхронно задрались вверх.

От центрального здания, что, судя по картам, должно было быть ратушей города, вверх взметались множество труб, медного цвета. Они начинали ветвится примерно на высоте пятидесяти шагов и уходили во тьму вверх. Трубы едва слышно гудели, и пестрели различными цвержскими письменами. Завораживающая картина пылающих цветов, затмила все, так что они их и не заметили.

— И куда они ведут?

— Очевидно же, что наверх, братишка.

— Да, ну тебя!

— Давайте спустимся и попробуем пробраться к ратуше. Может там, есть хоть какие-то ответы, — предложил Арчибальд.

— Только сначала, учитель, давайте, на всякий случай, выпьем тот отвар, что был приготовлен для цвергов.

— Думаешь, яд и на нас подействует?

— Не знаю. Но лучше перестраховаться.

— Хорошо… Ой! Фу! Какая гадость! Он всегда был таким отвратительным?! — на этот вопрос цверги синхронно кивнули. — Юиль… кхе-кхе… в следующий раз, сделай его поприятней на вкус.

— Это должно защищать жизнь, а не ласкать живот.

— И все же, хотя бы попытайся.

Они медленно спустились и пошли между рядами высаженной пепельницы. Цветы росли в грунте, точными рядками, что говорило об рукотворности этой плантации. Пылающее соцветие было теплым на ощупь, но не жгло, так что они шли почти как по цветущей поляне. Единственным неудобством был запах. Не пряный запах самой пепельницы, а неприятный запах подгнивающей плоти, источника коего, никто не увидел.

У самого входа в ратушу, Ольдра углядела след от грязного ботинка, что явно принадлежал цвергу. Чуть в стороне обнаружились и садовые инструменты, в том числе и лейка, что воняла не меньше самих грядок.

Закончив беглый осмотр снаружи, группа медленно вошла в ратушу. Дверь открылась на удивление легко. Внутри также были следы грязных ботинок, что вели вверх по лестнице. Проход в подвал и на первый этаж были покрыты пылью. Медленно поднимаясь по широкой лестнице, они добрались до большого зала, залитым магическим светом. Дверь зала была снята с петель и водружена по центру, в качестве стола. На самом столе лежала огромная, почти пятиметровая, фигура старца.

«Великан» — тихо пробормотал Ульз. Фигура почти не двигалась, и лишь слабое ритмичное дыхание и подергивание век говорило о том, что он жив. Толстенная рука великана свисала со стола перетянутая жгутом, а под ней стояла миска, куда мерно капала кровь с его вены.

В трех шагах от тела великана, стоял огромный стол, заваленный алхимическими приборами, колбами и реагентами. У стен зала были кучей навалены другие предметы мебели: столы, стулья и кресла.

Тихо обойдя фигуру, группа собралась у изголовья великана. Седой старик казалось вот-вот проснется, но продолжал оставаться недвижимым.

— Что дальше делать будем? — спросила Ольдра. — Убьем его?

— Погоди, еще успеем. Юиль, он спит?

Девушка приоткрыла великану веко и заглянула ему в глаз.

— Он спит магическим сном.

— Значит, не он за всем стоит, — нахмурился Ульз. — Тогда, кто?

И будто бы в ответ на его слова, со стороны лестницы, ведущей с верхних этажей, раздались шаги. Группа попряталась, пока незнакомец приближался: Юиль, за лежащим в стороне креслом, Ульз, за столом с великаном, Ольдра и Арчибальд, за шкафами, стоявшими по бокам от входа.

В дверной проем вошла низкая фигура — это был цверг. Выглядел он ужасно: рванная одежда, рыжие волосы, торчащие во все стороны клоками, проплешины, невероятная худоба, желтовато-зеленая кожа и безумные глаза. Цверг истерично, что-то хихикал себе под нос, неся с собой большую пустую бадью.

Ульз медленно вышел из-за стола с великаном и вошедший цверг резко остановился.

— Ты кто?! — его голос был истеричным и раздраженным.

— Я, Ульз.

— Тебя прислал хозяин?

— Э-э-эм… да…

— Отлично! Наконец-то! А-то я думал, что совсем здесь помру. Ну, че встал, иди давай за работу!

— Эм… он сказал, что ты объяснишь мне все на месте.

— Что-о-о? Ты не знаешь, что нужно делать?! Тебя не мог прислать хозяин!

Пришедший цверг бросил бадью и выхватив висевший у него на шее небольшой предмет, вложил его себе в рот и сильно в него подул. Предмет ни издал ни звука, и цверг попытался дунуть в него еще раз, но его прервала Ольдра, что ударом молота по затылку, повалила цверга на землю, и тот затих.

— Давайте его свяжем, что-ли, — предложила Ольдра.

Для этого пришлось использовать веревку из их снаряжения.

— Кто это, учитель?

— А кто ж знает, — пожал плечами Арчибальд. — Но выглядит он отвратительно.

Бросив взгляд на себя, Арчибальд недовольно качнул головой: они и сами были не сильно лучше, но цверг и на их фоне выделялся. Его тело пестрело шрамами, язвами, а клочки волос едва скрывали проплешины.

— Меня больше волнует, этот его «хозяин», — задумчиво произнес Арчибальд.

— Если он говорит, что «хозяин прислал», значит, самого «хозяина» здесь нет и притом уже давно, учитель.

— Тут ты права. Только это не облегчает задачу по его нахождению. Ульз, останься тут пока, с этим парнем, а мы втроем поднимемся выше, глянем, что и куда он таскал.

Ульз кивнул и принялся рассматривать лежащие на столе приборы и реактивы, а троица медленно поднималась выше. Почти на каждом этаже были видны следы запустений. Грязные следы сапог цверга уверенно вели вверх и чем выше они поднимались, тем сильнее становился шум.

Следы нырнули в один из проемов, и они направились туда. Крепкая дверь была приоткрыта и внутри нее горел свет. Войдя, они увидели огромное количество котлов и баков, что были слеплены из кусков медных труб. В зале все шипело, бурлило и шкворчало.

— Что это? — спросила Ольдра.

— Больше всего это напоминает, алхимическую лабораторию, — ответила Юиль, — только в огромном масштабе.

— Угу. Под некоторыми, даже алхимический огонь горит, — подтвердил слова эльфийки Арчибальд.

Алхимический огонь был специальным видом темно-алого огня, что почти не гас. Нужно было лишь подкладывать в него алхимические реагенты, и он может гореть почти вечно; даже низкоуровневой магией его не затушить.

Вершины многих баков, под которыми такой огонь горел, заканчивались трубами, что уходили в потолок и стены. Чуть в отдалении стояли баки, от коих шел сильный пряный запах. Ольдра взяла свой молот и аккуратно подняла крышку одного из них. Внутри была некая смесь, что пахла сгнившими трупами и пряностями.

— Возможно, это оно и есть, — предположила Юиль и достала маленькую колбу.

— Но в Лонад, мы ЭТО, не понесем. Тебе придется поработать с этим здесь.

— Поняла.

В других баках, так же находилась ядовитая смесь.

— А что за глифы на этих трубах? Не похоже, чтобы они были сделаны второпях.

Ольдра покрутила головой, но толком ничего не поняла.

— Это больше похоже на названия городов. Вот тут и тут, Лонад; там дальше и еще здесь Эвиск. Лучше спросить у брата, он в старых письменах-то побольше моего знает.

— Учитель.

Юиль позвал Арчибальда чуть в сторону. Девушка остановилась рядом с большими чанами, наполненными буро-алой и ярко-красной жидкостями.

— Что это.

— Это кровь.

Подойдя ближе Арчибальд почувствовал гнилостный запах, что не мог быть перебитым даже запахом пепельницы.

— Может, именно сюда таскал кровь великана тот цверг? — предположил Арчибальд.

— Весьма вероятно. Только, зачем? В этой истории странности лезут изо всех щелей с каждой минутой, все больше и больше, учитель.

— Согласен. Пока же я предлагаю спуститься вниз.

— А огонь? Может, затушим его.

— Это обязательно.

Алхимический огонь хоть и мог гореть очень долго, но даже у него были пределы: справится с магией Арчибальда третьего круга не смог и он.

— Вы быстро, — сказал Ульз, когда они спустились вниз.

— Ульз, пойдем со мной. Там наверху есть старые цвержские глифы.

— Это больше напоминает названия городов, — сказал Ульз, когда осмотрел письмена на медных трубах. — Хотя у меня есть четкое чувство, что я уже видел подобные вещи.

Арчибальд молча смотрел на цверга, давая тому покопаться в глубинах собственной памяти.

— Точно, вспомнил! — просиял цверг. — Такие же точно были в хранилище архивариуса. Это трубы доставки писем.

— Писем?!

— Да, господин Д’Энуре, писем. Раньше, во времена Старых Империй, государство было велико и в ширь, и в глубину, и проблемы доставки срочных сообщений стояла остро. Точный принцип работы нам не известен, но примерно это выглядело так. На специальных станциях, пергамент запечатывался в тубы на которых наносились похожие руны. И направляли через такие трубы. Если руны совпадали, по послание шло по ней дальше, если нет, то возвращалось. Более подробной информации у меня, к сожалению, нет: мы и сами не все понимаем. Время неумолимо, господин Д’Энуре.

— Выходит, что все эти трубы и бочки сделаны из этих труб.

— Да, многовато их тут. Но если город стоял в запустении, то их и не трогал ник… — на последней фразе цверг осекся.