Убить Хранителя

Я выставил барьер между чародейкой и ее воином. Барьер, непреодолимый ни для одного колдуна Созвездия Серого Льва. Аарин пыталась сдвинуть невидимую преграду, но ни одно заклинание не давало эффекта. Силы иссякли, и она просто бросилась на стену, как разъяренный зверь. Била преграду кулаками, пинала и царапала. Ей двигало отчаяние. Не могла поверить, что может проиграть магическую схватку. Ведь прекрасно знала, что в Междуозерье еще не родился колдун, способный ей противостоять.

— Почему? Почему я не могу? — кричала она со слезами на глазах. — Кто ты такой? Кто?! Ты?! Такой!?

Я не ответил. Но мне стало ее жаль.

Рыцарь остановился в двух шагах от меня и обернулся. Казалось, он перестал понимать, куда идет и зачем. Но сквозь магическую стену он снова увидел возлюбленную, ее страдания и невозможность вырваться из прозрачной клетки, созданной злым колдуном. Короткого взгляда оказалось достаточно, чтобы снова в нем проснулись любовь и ярость. Еще шаг — и рыцарь мог дотянуться до меня мечом. Шаг для него и вечность для меня.

Я зачерпнул воспоминания Ааарин об убийствах, совершенных ее руками, предательствах и ритуале, во время которого она заколола собственного ментора, и передал рыцарю.

— Ну что, увидел истину? — спросил я. — Тебя околдовала ведьма. Чары спали, мой друг.

Рыцарь скинул шлем. Открылось молодое лицо. Голубые глаза наполнились слезами. Он воткнул меч в землю и упал на колени. Обхватил голову ладонями в металлических перчатках и зарыдал. Сначала всхлипывал тихо, а потом стал кричать, как умирающий в муках зверь. Закричала и Аарин. Сильное колдовство давало отдачу. Рыцарь начал распадаться на сегменты, как старая картина, с которой ветер сдувал чешуйки облупившейся краски. Чародейка упала, будто ее сбил с ног резкий порыв ветра, и с воплями стала кататься по арене. Толпа принялась бросать цветы.

Я ждал.

Через минуту чары с применением мнимой любви перестали давать отдачу. Боль утихла, и чародейка поднялась на четвереньки. Искусанные в кровь губы зашептали то ли заклинание, то ли проклятия. На лоб легла прядка поседевших волос. Под глазами залегли еле уловимые морщинки. Этот бой отнял у нее все жизненные силы.

— Прощай, Ааарин, — сказал я, но ничего не предпринял. Ее последнее заклятье уже было готово.

Не возник портал, не поднялся ветер, не померк свет. Аарин просто исчезла. Я не стал разбираться, куда. Чародейка больше не представляла опасности. А мне пришла пора возвращаться к принцу.

Быстрый Стрелок не успел толком ничего понять, когда бок пронзила такая сильная боль, что он едва не потерял сознание. В голове вспыхнуло лишь удивление.

Как же так? Серый медведь все-таки умудрился достать его своим мечом. Нет-нет, это невозможно! Нельзя было проиграть этот бой!

Только прозвучавший рядом предсмертный хрип вернул принца к реальности.

— Медведь? — простонал он, превозмогая боль, и удивился тому, что король ничего не ответил, хотя явно пытался. Сокращающиеся мышцы обильно выталкивали густую кровь из разрезанного горла. Умирающий правитель попытался что-то сказать, но через пару мгновений затих, покинув Арнолл навечно.

В Тронном зале повисла тишина. Только с улицы врывались звуки битвы.

Принц с трудом поднялся на ноги и посмотрел на распростертое на полу тело. И понял, что одержать верх ему помогла лишь случайность — клинок Медведя полоснул его по ребрам. Одежда Быстрого Стрелка пропиталась кровью, но рана не была смертельной. А вот его собственный меч каким-то чудом полоснул по горлу узурпатора в самый последний момент. В момент, когда принц, еще находясь в прыжке, попытался увернуться от выставленного вперед клинка.

Схватившись за окровавленный бок, принц взглянул на выход на балкон.

— Пора закончить бойню, — прошептал он и, пошатываясь, направился к стеклянным дверям.