Шаг третий. Призовой

Глава 22. Разрушение вредных иллюзий

Место действия: квартира семьи Лалисы.

Время действия: 24 декабря, 07:00.

Хлоп! Раздаётся над ухом и отзывается взрывом изнутри. Выброс адреналина заставляет подпрыгнуть и отскочить от опасного места. Х-х-у-м-м! С выдохом давлю в себе инстинктивный порыв и остаюсь неподвижной.

— Щ-щибаль!!! — а ещё надо с силой напрячь какие-нибудь мышцы. Например, пресса и ног. Адреналин надо сжечь, иначе он будет сжигать организм изнутри. Стрессы надо правильно нейтрализовывать.

— Лалиса! — вскрикивает мама. — Как ты можешь?!

— Извини, омма, — дежурно и равнодушно извиняюсь, — мне надо было испуг сбросить. Спасибо, онни.

Благодарно киваю сестре, хлопнувшей в ладоши над моим ухом. Это я её попросила время от времени меня пугать. Обязательное условие — неожиданность. Надоело подпрыгивать, подскакивать и шарахаться в сторону даже от негромкого, но неожиданного звука. Вот и воспитываю в себе индейскую сдержанность.

От прежней пугливой и безвольной, пусть и обаятельной, СоЮн ушла довольно далеко, но надо ещё дальше, ещё выше, стать настоящей непревзойдённой Лалисой.

— Взрослеешь, дочь, — одобряет отец, — уже не подпрыгиваешь, как пружинка.

Время на завтрак и сам завтрак исчерпываются. Пора прощаться. Вчера решили, что не стоит мне пропускать занятия в школе и провожать отца и сестру в аэропорт. Папу пригласил на Рождество какой-то английский приятель. На работе его сразу отпустили, международные связи не помешают ни одной фирме. Даже на низовом уровне, а папа совсем не рядовой сотрудник.

— Отдохни там, как следует, аппа, — расцеловываю сначала его, — только сильно не напивайся.

ДжеУк смеётся, а я перехожу к сестре.

— Флешку с книгой не забыла? — кто о чём, а шелудивый о бане. Все эти шуточки-приговорки — наследство Евгения. Нет, онни не забыла, демонстрирует мини-накопитель.

Целуемся с сестрой, а потом я убегаю на улицу. У меня впереди длинный день, а у сестры с отцом — длинный перелёт в Лондон. Полёт четырнадцать с половиной часов, разница часовых поясов в восемь единиц, с ума сойти. Трудно представить, но папа говорил, что вылетят в десять, в полёте проведут четырнадцать часов с лишним, а прилетят в Лондон в 16:35 по местному времени.

Место действия: квартира семьи Лалисы.

Время действия: 26 декабря, 18:50.

— ДжеДжун-оппа? Аньён. Да, тоже тебя ненавижу. Чего звонишь? — поначалу даже не понимаю, о чём он мне вкручивает. И звонит-то в неудачное время. У нас ужин дома в этот час. Телефон всегда в комнате оставляю. Только захожу после поцелуя мамы, а он пиликает и уже не первый раз.

— ДжеДжун-оппа, говори толком. Что с ВиЧаном не так?

— Лалиса, сам не знаю. Невесёлый в последнее время ходит. Ничего не говорит. Ты не могла бы ему позвонить?

— У меня даже номера его нет… — телефон-то мне дадут, только что я могу, если он даже с друзьями не делится? ДжеДжун что-то продолжает трындеть. Не слушаю. Я думаю.

— Ладно, скинь его номер. Подумаю, стоит ли звонить…

— Очень даже стоит, — уверяет ДжеДжун. — Мы все тебя очень уважаем. Ты же наш продюсер.

Хм-м, а это довод! Кому как не продюсеру или менеджеру группы думать о её психологическом состоянии? Есть ещё один аргумент, часто женское участие и даже обычное позитивное общение мужчины с девушкой поднимает ему настроение.

Только надо обдумать всё. Первое: наверное, не надо выспрашивать, что произошло. Или надо? Как-то не вовремя Евгений исчез. Он не совсем исчез, но как-то растворился в тех областях разума, где находятся аналитический и творческий потенциалы.

Ладно, попробую. Только надо настроиться.

Место действия: квартира семьи ВиЧана.

Время действия: 26 декабря, 19:10.

ВиЧан.

Сижу, уткнувшись в экран. Давняя привычка, смотреть, как танцуют другие. Что такое умеют, чего не умеем мы. Иногда пробую повторить. И саксофон слушаю. С ним проще, могу почти всё.

Лалиса. Правильно ДжеДжун говорил, даже не смотри в её сторону. Пробовал. Не получается. И когда не смотришь, всё равно перед глазами её лицо. Даже ночью, когда глаза закрыты. Глаза. Она сама не заметила, когда впервые прошла мимо, на долю секунды задержала на мне взгляд и сердце, будто провалилось вниз. Тогда я был счастлив, потому что ещё не знал, что пропал.

Не могу поменять картинку с рабочего стола компьютера. Там, где вся наша группа и она. Почему-то Лалиса против того, чтобы её фотографировали. И отдельного её фото ни у кого нет. Снимать её украдкой никто не осмеливается. На обрезках клипов иногда мелькнёт, но ЮнХо их обычно выбрасывает. Да и качество там…

Пробовал удалить фото с заставки, рука отказывается подчиняться. Вот же я влип! А может ДжиХун заблуждается и никакой Лалиса не сталкер? Любой ведь может ошибиться! И тогда всё в порядке! Но он так уверен, и за чеболями действительно охотятся…

Не сразу слышу пиликающий телефон. Незнакомый номер. Кто это может быть? И вдруг оглушает весёлый и беззаботный голосок.

— Аньён, Ви. Как у тебя дела?

— Э-э-э… — снова позорно не могу выдавить ни слова, кое-как получается, — аньён. Всё хорошо.

— Да? — в голосе сомнение. — А чего ребята говорят, что ты несколько дней зелёный ходишь? Ты не заболел?

— Нет, — хотя давно страдаю от опасной болезни по имени «Лалиса».

— Наверное, ты переутомился, — Лалиса делает свои выводы. — Надо всем вам дать отдых. Позвоню ДжеДжуну.

Подкатывает тоска. Разговор сейчас кончится. Всегда так, когда она уходит, и мы расстаёмся. Богиня спускается с небес, общается с недостойным мной и уходит по своим божественным делам. Но сейчас хуже.

— Слушай, Ви, — о нет, ещё нет, она не прощается! — давай завтра встретимся? Посидим где-нибудь в кафе или в кино сходим? Как ты на это смотришь?

Надо отказаться! Обязательно отказаться! Найти повод и не идти! Зачем мне это?

— Давай, — тем временем говорит мой голос. — Когда тебе удобно?

По странному стечению обстоятельств нам обоим лучше всего подходит время репетиций, с 16:00 до 18:00. Хотя ничего странного, время давно зарезервировано, все привыкли… это что, мы целых два часа будем вместе?!

Настроение подскакивает так, что пробивает стратосферу. Холь! Да пусть она трижды сталкер, целых два часа мы будем вместе!!! Лицо непроизвольно растягивается в широкой улыбке.

Заходит отец. Сразу по окончании разговора с Лалисой.

— Как дела, сынок? О, вижу, ты улыбаешься. Думаю, не ошибусь, если скажу, что из-за девушки ты в хорошем настроении. Из-за неё же мрачный ходил…

Отец присаживается на кровать.

— Ты прав, аппа, — отпираться бессмысленно и не перед отцом же.

— Что за девушка, если не секрет? Из хорошей семьи? Как зовут?

— Лалиса. Она наш продюсер. Семья не из простых… — сам не замечаю, как всё выкладываю. Спохватываюсь.

— Только маме не рассказывай!

— Хорошо, сын, — отец подмигивает. Он у меня классный. Маме нельзя рассказывать, она тут же начнёт расспрашивать, строить планы, звать её в гости. Чувствую, что нельзя. Лалиса абсолютно не предсказуема. Хорошо, что отец это понимает.

— Сын, — отец становится серьёзным, — а ты не слишком большое поле взялся вспахивать? Она выше тебя во многом.

Знаю. Но сделать с собой ничего не могу.

— Лучше бы ухаживать за девушкой своего круга. Или чуть ниже, — отец не советует, а размышляет.

— Но кому-то же они достаются. Такие девушки, как Лалиса.

— Кому-то кто выше их? — продолжает рассуждать отец и вдруг пугается. — Сын, что с тобой?!

Сам чувствую, что чернею лицом. Щибаль! ДжиХун выше Лалисы! Настроение с головокружительной скоростью пробивает дно.

— Да, — кое-как отвечаю на обеспокоенные расспросы отца, — ДжиХун выше по статусу. Он — чеболь…

Не вижу смысла скрывать от отца.

— Он сказал, что она — сталкер и охотиться за ним. Как и многие другие. Очень хитрая, аппа. Так он сказал. Нарочно сталкивается с ним в разных местах, иногда к ним в гости ходит. Лалиса дружит с младшей сестрой ДжиХуна.

— Это ещё ничего не значит, — отец делает радующий меня вывод после обстоятельных вопросов. — ДжиХун может ошибаться. Поговори с Лалисой.

— Аппа, я пообещал ему никому не рассказывать, — признаюсь, сам точно не помню, когда, но точно обещал.

— Это не честно по отношению к Лалисе, — увещевает отец. — Если её в чём-то обвинили, надо и её послушать, что она об этом думает. У тебя фотография есть? Я хоть посмотрю, кто украл твоё сердце.

Киваю на монитор, затем активирую, он в спящий режим перешёл, пока мы разговаривали. Очень точно отец сказал: украла моё сердце.

— Красивая, — оценивает отец. — Не кореянка? Тайка на четверть? Знаешь, сын, за такую стоит побороться.

— А как? — и тут же надежда тает. Отец пожимает плечами.

— Не знаю, сын. Не уступай, продолжай общаться. Как я понял, ДжиХун плохо к ней относится? Так, выходит, он тебе не конкурент, даже если прав. Проясни этот вопрос с Лалисой. Больше ничего не могу посоветовать.

А ведь точно! Если ДжиХун считает Лалису коварным сталкером, то у неё никаких шансов нет! Зато есть у меня! Пусть маленькие, но есть!

Ложусь спать успокоенным.

Место действия: квартира семьи Лалисы.

Время действия: 27 декабря, 15:20.

Бросаю взгляд на часы. Пора. Я из тех фифочек, что стараются не опаздывать на свидания. На минуту-другую можно, порядка ради, но не больше.

День прошёл плодотворно. Несколько часов трещала клавиатурой, второй том подходит к концу. Ещё пару таких свободных дней, снабдить иллюстрациями и английский вариант готов. Добить перевод и можно выкладывать на сайте, где уже раздаются громкие и требовательные голоса ожидающих продолжения. Сразу выкладывать не буду, надо проанализировать трафик и выработать график. От этого тоже зависит наплыв читателей. Ворвусь в топ, ещё привлеку.

Интересно, получится ли у СонМи заинтересовать издателей? Папочка намекал на какие-то свои связи, так что будем глядеть. Выпуск книги в живом виде очень привлекает. С законным правом после этого могу считать себя писательницей. Реально, я — соавтор. Почему-то в этом мире Джоан Роулинг не появилась или не сподобилась написать. И много чего своей рукой подправила. Некоторые, хотя злые языки скажут — многие, так вот, многие места притянуты за уши. И роялями Роулинг пуляет залпами. Детки не замечают, любая сказка полна странностей, на то она и сказка.

Зима даже в Корее, даже в Южной, холодное время года. Поэтому плотные колготки под надёжные джинсы без модных прорех, футболку под водолазку и сверху куртку. На голову кепи. Вместо шарфа и капюшона — грива густых волос. Идею их срезать похоронила окончательно. Наоборот, отращиваю. Уже до груди достают, вернее, до того места, где они должны быть.

По поводу моего малоразмерного бюста СонМи пробовала меня доставать. Пока не стала её ответно дразнить, называя её вполне увесистую грудь сисяндрами. Иногда тыкаю пальчиком, искренне потешаясь их колыханием и давая издевательские, но, кстати, вполне действенные, советы по поводу соблазнения мальчиков.

— Ты просто завидуешь! — говорила СонМи, краснея от моих скабрезностей.

— Ты просто дура, онни, — настолько часто называю её дурой, что она устала возмущаться. — Я спортсменка и танцовщица, мне большая грудь ни к чему. Ты знаешь, что балеринам в период полового созревания специально грудь плотно бинтуют, чтобы не росла? Динамика движений нарушается. Выросла грудь — вон из балета или танцев.