Цена правосудия

Стентор был необычным жрецом. В других обстоятельствах его класс означал бы фокус на поддержке и вдохновении, но вот беда — бывший бандит не был склонен доверять кому-то кроме себя, а потому не горел желанием оказаться лекарем и усилителем чужих талантов — такие, по его опыту, были первыми кандидатами на забой, когда дела шли не по плану. А по плану в этом идиотской жизни всё не шло примерно с самого начала.

Поэтому мужчина пошёл по куда более странному для жреца пути святого воина. Проблема была в том, что это означало автоматически, что нормального жреца у группы не будет и именно это сейчас и аукнулось.

“Кто же мог знать,” — подумал жрец и тут же отогнал пораженческие настроения. Неважно, кто мог знать, а кто не мог. Важно, что что делать дальше. Переходить к маяку, как бандит для себя называл установленный Хранителем вокруг своих колб купол было… неразумно. После первого удара от десяти человек, которых он сюда привёл и четырёх людей Брэнда осталась лишь пятёрка, да и то в таком состоянии, что ни о каком перемещении через зоны летучей кислоты и прочих магических токсичных зон не стоило и думать. Возможно лучше переждать тут…

К замершему у края барьера бывшему бандиту бесшумно подошёл Биба и кашлянул, привлекая внимание.

— Что такое?

— Я не знаю, сможем ли мы удержать барьер в этом месте, Слон, — глухо произнёс качок, — я достаточно высокое “ощущение энергий” имею, чтобы понимать: эти двое не врут о рисках.

Под «этими двумя» естественно имелись в виду Кевин и Эрис. Биба, хмурый и молчаливый после потери друга-Бобы (прозвища Стентора оказались пророческими), вообще уже никому не доверял, а Сеймор, ещё один боец Стентора, переживший хаос первых минут противостояния Рубры и Хранителя, был вообще довольно поехавшим и кровожадным по отношению к вынужденным союзникам. Что неудивительно — учитывая, сколько их товарищей полегло из-за событий, корнем которых была Эрис. Только Миклос был хоть немного на стороне девушки (в основном конечно из-за того, что именно она его вытащила с того света, ещё там — на поверхности), но и он предпочитал не заступаться лишний раз.

— Ладно, давай послушаем, — сказал Стентор, подходя к центру площадки, где замерла девушка и колдовал над своей астролябией Кевин.

Собственно, чтобы подойти к этому центру от барьер, Стентору пришлось сделать пару шагов всего, но он был уверен, что переговоров с Бибой они не слышали. Слон первым же делом взял заклятье «Полог тишины», делавшее попытки подслушать невозможными. По тому факту, что жрец успел дважды улучшить это заклятье и взять ещё три уровня сверху, можно было судить о том, как именно Стентор предпочитал управлять людьми.

— Ладно, в чём дело?

— Барьер упадёт очень быстро, — ответил Кевин, — я думал, он продержится пару часов, но ошибался — слишком много яда вокруг, и становится больше с каждой минутой. Не хватит… материала для поддержания щита.

Стентор покосился на «материал» — а именно, на изуродованный труп проводницы, который использовали как магическое топливо, наравне с магией самой Эрис.

— И что с того? — ощерился стоявший рядом Сеймор, — У нас ещё живая кукла есть!

Эрис едва заметно вздрогнула от этих слов, а Кевин покрылся потом и в страхе посмотрел на Стентора.

— Да, конечно. А заклятье барьера ты будешь накладывать, Сеймор? Ты перераскинулся в мага, пока мы не видели?

— Нет, но… я не знаю… — то, что атаман вписался за парочку, которая была частью отряда соперника, сбило мужчину с панталыку.

— Вот именно — не знаешь. Потому и не лезь с советами. Кевин, продолжай.

Блондин кивнул и утёр проступивший на лбу пот.

— Нам нужно идти к Барьеру установленному Хранителем. Но для этого придётся усилить заклятье за счёт общей маны, чтобы мы могли отвязать барьер от локации. Слишком уж грубые инструменты, знаю. Но другого выбора нет. Мы либо вольём больше силы в барьер и выиграем время на бегство…

— Либо нам придётся выцарапывать самим себе глаза как Феон, когда барьер упадёт — негромко закончил за Кевина Миклос.

— Ага, а если этой ведьме доверимся — типа не придётся? — Сеймор нашёл более удобную цель для критики.

Они с Миклосом пару секунд сверлили друг друга взглядами, а потом повернулись за поддержкой к Стентору. Но тот не спешил демонстрировать поддержку. Он вообще словно бы не следил за происходящим, погрузившись в свои мысли.

Обычно Слон предпочитал “на хате” поддерживать конкуренцию между группировками “чтобы не расслаблялись”, и в своей новой вотчине лишь убедился в эффективности этого метода, а потому поддерживал подобные конфликты чтобы своей поддержкой удерживать в группе баланс, то сейчас ему пришлось по-настоящему думать, какой путь выбрать.

Вот жрец и думал. А решившись, повернулся к Кевину и спросил:

— Как ты оцениваешь шансы на успех этого действа?

— Не знаю, Стентор. Но… альтернативы нет. Либо создать переносной купол, либо идти к выходу без него, когда этот сгорит.

— С Эрис, или без неё — это будет вопрос нескольких минут разницы, не так ли? — закончил жрец за Кевина и повернулся к спорщику, — Поэтому и смысла спорить нет, Сеймор. Это только на первый взгляд кажется, что у нас есть какой-то выбор, но это не так. Мы либо рискнём. либо сдохнем. Начинайте.

Кевин повернулся к Эрис, положил ладони на агрегат и пробормотал:

— Ну, понеслась…

Некоторое время ничего не происходило, а потом вдруг купол замерцал, в нём образовался прорыв и из него выпал припорошенный снегом человек.

— Что за…

— Стойте! Ваше заклятье увидят — воскликнул гость, вскакивая на ноги.

Стентор прищурился и удивлённо воскликнул:

— Брэнд? Откуда ты здесь?

— Пришёл на ваш маяк. И думаю, не я один им заинтересовался.