Охота на волков

— Прайда больше нет, — злорадно сообщает дед. — Они не участвовали в заговоре против императора, но связались не с теми людьми в желании нас уничтожить. Вся верхушка либо погибла, либо под стражей. Все имущество перешло нам.

— И даже больше, чем все, — сердито добавляет Яр.

— Ой, да хватит уже страдать. Нашел из-за чего. Девица хороша собой и усилит наш род.

— Чего? Какая девица?

— Моя невеста, — брат бросает на деда убийственный взгляд. — Анна Эратская. Мы объединяем наши семьи.

— Поглощаем, внучок, — наставительно поправляет глава рода. — Великий род нельзя просто стереть с лица земли. Не за такое, по-крайней мере. Свирепый лев подчиняется волку, кто бы мог подумать. Тем не менее брак укрепит и договор, и нас.

Я смотрю на брата, силясь понять. Неужели он просто согласится? Но вся его злость, хоть и настоящая, лишь эмоциональный протест. Он подчиняется решению главы рода, пусть не с радостью, но без возражений.

Ну и парочка из них получится, о боги! Своенравная выскочка и язвительный вояка. Боюсь особняк не выдержит их первой брачной ночи. А дед еще не раз пожалеет о своем решении.

Спасли меня друзья. Говорят Володя даже ударил рыжего по морде, для убедительности. Прорицатель увидел что-то, сделавшего из него берсерка. Когда они примчались в храм, я уже умер.

Олег ринулся меня вытаскивать и на сигнальные сирены слетелись вояки и жрицы. Тут то наша команда и показала все, на что способна. И что паранойя, оказывается, заразительна. Отбивали нас с едва не откинувшимся целителем героически.

Яр говорит, что по итогу всем ребятам предложили будущее, о котором только мечтают. Сразу после окончания академии. Которую еще восстановить теперь нужно. Не пострадали только жилые корпуса, которых не было на пути к причалу.

Как они замяли такой скандал, одни боги знают. И один жрец, который и остановил междоусобицу. И хлопотал потом за всех участников.

Расстаемся мы странно. Вроде как обычное прощание и пожелание скорейшего выздоровления, а чувство, что больше не увидимся. Ну хоть все у них хорошо. Все выжили и остались в жирном таком плюсе.

Мне грамоты не нужны, но кое о чем я могу попросить императора. Разрешение на ритуал для Володи. А вот позволение богов на ритуал для Олега придется добывать самостоятельно. Где там записываются в жрецы?

***

— Игорь! Клянусь богами, еще одна такая выходка и…

Моя наставница сверкает голубыми глазами и гневно раздувает ноздри. Верховную бабулю приставили ко мне вместе с Нармером. И видят боги, о том, что у меня нет выбора, эти двое жалеют больше, чем я.

Потому что я задаю слишком много неудобных вопросов. В большинстве случаев богохульных. Но не со зла, а от непонимания логики. Но мои наставники уверены, что ищу лазейки и способ обмануть саму истину.

Но мне это больше не нужно.

Из больницы я отправился прямиком на остров великой девятки. Именно там, под сенью храмов верховных богов, и происходит обучение служителей, будь то жрицы или жрецы.

О нападении Сетха я рассказал только им двоим, Софии и Нармеру. Дальнейшая судьба этих сведений мне неизвестна. Взамен мне дали защиту, которую не в силах разрушить ни один бог. Потому что это дар всей девятки правящему роду. И только в случае, когда на меня ополчатся все верховные, мне конец.

Императорский род обладает немалым количеством сильных умений. Но об одном из них знают только служители богов. Дар очищения и отпущения грехов. Необходимый этап на пути становления жрецом.

Именно тогда я видел Разумовскую последний раз. Принцесса изъявила желание сделать это для меня. Ольга приехала на остров, который хоть и находился в центре столицы, но словно существовал вне суеты города.

Взгляд ее карих глаз светился грустью и гордостью. Упущенная возможность и полезный актив, вот что он означал. Слишком молодая, чтобы расчетливо думать о будущем империи, но вынужденная это делать.

— Хотела бы я, чтобы все было иначе, — мечтательно говорит мне она, пока мы идем мимо храмов.

Мое жилище, скромное и небольшое, находится в невысоком здании, поодаль от дорожек и садов, разбитых перед святилищами. Можно сказать, отдельный дом. Состоящий из одной комнаты, но зато со своим собственным входом. Чтобы я не оказывал дурное влияние на других.

— И как бы это было, иначе? — поддерживаю я нашу беседу больше для нее, чем для себя.

— Не так, — принцесса хмурится. — Чтобы я сама могла выбирать, с кем мне быть и почему.

— А разве ты не можешь?

— В смысле? — непонимающе хлопает ресницами девушка.

— Ты можешь делать все, что тебе захочется, величество, — усмехаюсь я. — Как и каждый из нас. В рамках законного, конечно же. Разве тебе законом запрещено выбирать?

— Нет, но… Но это будет неправильно! — Разумовская злится, но тут же сникает. — И вот опять ты прав. Игорь, это ужасная черта характера, особенно если ты разговариваешь с императорской особой.

— Простите, ваше императорское высочество, — я исполняю глубокий поклон.

— А, брось, — отмахивается она. — Подловил. Я знаю чего будет стоить мой сиюминутный каприз. А ты даже толком пожаловаться не даешь. С тобой лучше молчать. Желательно в полной темноте и когда ты занят моим телом, а не разговорами.

Дерево я тупо не замечаю и влетаю в него со всей дури. Из глаз летят искры и я ору, хватаясь за ушибленный лоб. Разумовская тут же встревоженно побегает:

— Ты чего? Живой? Боги, Игорь, ты серьезно не догадался, что это была я?

— Оля! Ты же… Твою мать, ты же сама сказала, что все для вида! Что будешь клясться.

— Клясться в том, что у нас не было романа! — тоже начинает возмущаться она. — У нас его и не было. Дурак! И кто ты думал к тебе приходил? Кто она?

Вот мне только сцены ревности не хватает. Причем от той, кто скрывал свою личность, да еще и убеждал в исключительно деловых отношениях. Теперь я еще и виноват.

Рычу и отмахиваюсь, быстро направляясь к домику. Принцесса бежит вприпрыжку за мной, мгновенно меняя гнев на милость.

— Ну извини! Я не хотела тебя обзывать. Я думала… Думала ты поймешь.

— Оля! — резко останавливаюсь и она влетает в меня, хватаясь за мои плечи, чтобы не упасть. — Ты вообще о чем думала? Если бы кто-то узнал? Ты вообще представляешь какой бы был скандал? Твое развлечение мне головы могло стоить. Как… Хотя бы меня спросила!

— Мне казалось, что тебе нравится, — хитро улыбается девушка, прищуриваясь.

Боги, эта девчонка сведет меня с ума. Только я думаю о том, какая она умная, тут реальность бьет по яйцам.

— Да! Мне нравятся девушки, вот это сюрприз. Оля, да нет у мужчин сомнений, когда к ним сами в постель залезают. Вот только тебе как в голову такое пришло?

— Все! Достал, — Разумовская вспыхивает румянцем. — Можешь думать обо мне что угодно, Белаторский. Но я хотела, прежде чем меня отдадут незнакомцу, побыть с тем, кто мне нравится. И чтобы при этом мне не кланялись и не искали выгоду в моем внимании.

— Ясно, — мрачно подытоживаю я. — Ничего, подрастешь, прочтешь пару учебников по истории и узнаешь, кто такие фавориты. А может и мужа полюбишь, тоже бывает. Но, надеюсь, все это произойдет не только по твоему желанию, но и с их ведома. И, кстати, отличный секс — тоже выгода.

— Отличный? — ее глаза вспыхивают надеждой.

Тьфу ты! Это все, что она услышала? Да на кой мне ее переубеждать и воспитывать. Сама научится, со временем. Но уже не на мне.

— Отличный, отличный, — киваю я и приобнимаю девушку за плечи. — Пойдем, на нас уже смотрят.

На острове посетителей немного, но наши вопли привлекли их внимание. И я вижу, как чей-то любопытный нос выглядывает из-за ближайшего угла. В тот момент и начинаются настоящие деловые отношения.

Разумовская вспоминает причину своего приезда и становится предельно серьезной. Когда мы наконец доходим до моего обиталища, девушка сразу же призывает силу.

Серебристое сияние окутывает теплом и покоем. Принцесса неожиданно воплощается в крылатой брони, а за ее спиной возникает гигантский сокол, распахивая крылья.

Я встаю на колени даже не от ее силы, а от величественности. И, оказывается, делаю правильно. Высокий женский голос произносит первые слова:

— Когда предстанешь перед Усех-немтут, ты будешь чист от обвинений в том, что чинил несправедливость. Когда предстанешь перед Хепет-седежет, ты будешь чист от обвинений в том, что воровал. Когда предстанешь перед Денджи, ты будешь чист от обвинений в том, что причинял насилие…

Ее слова монотонно вбивают в меня раскаленные гвозди. Имена сорока двух богов выжигают, вплавляются в меня. Из глаз текут слезы, все мышцы сводит, заклинивания меня в скрюченную позу.

Кажется, я кричу. И не падаю только потому что не могу пошевелиться. Даже чтобы рухнуть на пол. Разумовская не останавливается, даже не сбивается ни на секунду. Слова должны быть произнесены. А я должен выдержать.

После последнего имени я вырубаюсь. И прихожу в себя, лежа на полу. Моя голова на коленях у принцессы, она гладит меня по волосам, утешая. Так я и лежу еще несколько минут.

Вспоминая, как дышать, как меня зовут, кто это прекрасное ласковое создание. И как я вообще тут очутился. Когда я прихожу в себя достаточно для того, чтобы подняться, Ольга дарит мне последний поцелуй.

Немного печальная улыбка и она уходит, дав мне то, зачем я здесь. Дочь императора, до невозможности могущественная и не менее наивная, дает мне и защиту.

***

Очищение позволяет мне избежать прямой кары бога. Любого бога. Только великая девятка сможет решить, жить мне или нет. Теперь Сетх не в праве меня убить, как и забрать мой голос.

Теперь я знаю имена и все грехи. Не самая простая задача не нарушить хотя бы один. Впрочем, теперь и это не нужно.

Я учусь, меня посвящают в тайны, открывающие мне глаза на происходящее в мире. День за днем, секрет за секретом. И в самую короткую ночь в году происходит мое посвящение.

Подобно посвящению в род, этот ритуал проводится в торжественной обстановке. В храме Маат собирается совет верховных. Среди них я вижу и Киру. Зеленоглазая красавица дарит мне добрую улыбку.

Лишь немного качает головой, шутливо осуждая. После ритуала я обязательно ее найду и извинюсь. Мы ничего не обещали друг другу, но ее помощь и забота стоят многого. А там, возможно все…

Мне доверяют первую в жизни жертву. Жрецам такое занятие привычно. Убивать, посвящая богам. В приглушенном свете свечей я погружаю кинжал в благородное животное и мои руки согревает кровь.

Бормочу заученные слова и думаю, нужна ли эта кровь богам на самом деле? Спрошу ли я их об этом, когда встречу? Ритуалы — порядок действий, необходимый для вызова определенных событий.

Сконцентрироваться и выполнить. Есть цель и способ ее достижения. Не думать почему, а делать. Вот чему меня в основном пытались учить.

Я перерезаю горло, чтобы предстать перед великой девяткой. И узнать, кому из богов мне нужно служить. Чья сила еще мне будет дана.

Жрицы молча наблюдают за мной. Поднимаюсь с окровавленными руками и взываю.

Зал преображается, расширяется вширь и вдаль. Колонны растут, утолщаются и вершинами улетают в темноту. Горячий сухой воздух тут же обжигает легкие. Передо мной фигура в капюшоне.