Апостат

– Ты можешь идти, Долана, – приказал император, но сам заметил, насколько напряженно прозвучал его голос. – А ты, Фит, останься. Мне еще нужно с тобой многое обсудить…

Домина Амброс послушно поклонилась, как того требовал этикет, и поспешила к выходу. Она так и не решилась признаться в том, что видела на самом деле… утаила правду от своего господина. Такую страшную, но такую важную. И теперь из-за ее малодушия Его Сиятельство не понимает, какая угроза на самом деле нависла над ним. Но, дьявол и его проклятые слуги, кто бы поверил в ее рассказ, находясь в здравом уме?!

Аристократке еще не подвернулось возможности отдохнуть или поспать с тех пор, как она увидела лик ужасного демона. Но женщина пребывала в святой убежденности, что это зрелище будет преследовать ее в кошмарах до самого последнего вздоха. Прелестный темноволосый мальчишка из далекой провинции станет являться ей в самых жутких ночных видениях на пару с отвратительным чешуйчатым зверем. Зверем, чей леденящий душу оскал парализует волю и лишает тяги к жизни… Этот непропорционально широкий рот, эти торчащие клыки, эти свирепые желтые глаза, источающие лютую нечеловеческую злобу...

Женщина вздрогнула и обхватила руками свои плечи, пытаясь унять накативший на нее озноб. Внезапно ее кожа снова ощутила мерзейшее прикосновение длинного раздвоенного языка, а потом в памяти воскресли отзвуки эха дикого и безумного хохота, больше похожего на пронзительный собачий визг.

Нет, надо признаться… надо признаться, потому что носить эту жуткую тайну одной слишком тяжело! Пожалуй, она подождет, когда Фит покинет покои Его Сиятельства, и попробует поделиться сначала с ним. И если даже влюбленный в нее командующий Железного корпуса посчитает ее сумасшедшей, то государь уж точно не поверит в эти ее бредни…

Приняв решение, помощница советника приготовилась к длительному ожиданию, пристроив локти на изящном подоконнике. Но вопреки ее прогнозам, гвардеец появился совсем скоро.

– Фит, я ждала тебя, – смущенно улыбнулась домина Амброс своему давнему воздыхателю, заграждая ему проход.

– Для чего? – Как-то излишне сухо и безэмоционально откликнулся мужчина. И это неприятно царапнуло Долану, ведь раньше он никогда так с ней не разговаривал…

– Я хотела узнать… – молодая аристократка вдруг ощутила робость и неуверенность, которые никогда не проявлялись в ней во время общения с противоположным полом. – Сегодняшний вечер… Мы ведь проведем его вместе, как договорились?

– Забудь об этом, Долана, – грубо оборвал ее воин. – Ты обманула меня и заговорила зубы, скрывая беглеца. Мне твое поведение изначально показалось слишком подозрительным, жаль, что я слишком поздно понял, почему.

– Фит, но я ведь не обманывала тебя, – попыталась оправдаться помощница. – Я спасла твою жизнь! Ты не понимаешь… мальчишка… этот мальчишка, он… он…

– Я не желаю слышать твоих оправданий! – Непреклонно перебил ее командующий. – Мое к тебе доверие умерло. А потому не держи зла, домина Амброс, но более я к тебе не приближусь.

– Постой! – Возбужденно выкрикнула женщина, испугавшись, что останется со своим жутким знанием наедине. – Попытайся хотя бы выслушать меня! Я прошу тебя, Фит!

– Я уже все сказал вам, домина, – командующий демонстративно добавил ледяного официоза в свою речь. – Избавьте меня от своего общества. Всего вам доброго.

Рослый гвардеец водрузил на голову шлем с белоснежным плюмажем и быстрым шагом отправился прочь, подальше от обманувшей его аристократки. А помощница советника стояла на месте, борясь с истовым желанием броситься следом за ним. Сейчас больше всего на свете ей хотелось кинуться в ноги этому широкоплечему воину и молить его. Молить, чтобы он своей могучей спиной защитил ее от тех жутких воспоминаний, что отравляли жизнь Доланы. Чтобы спрятал ее от ужасающих когтей кровавого демона, подарил ей уверенность в завтрашнем дне…

Но вместо этого домина Амброс стояла и сжимала кулаки, больно вдавливая острые ноготки в кожу ладоней. Нет, какие бы потрясения не выпали на ее долю, она не позволит себе такого унижения. Она потомок великого рода, а не какая-то там простушка! Если Фит не желает ее слушать, то пусть катится на все четыре стороны. Наверное, это просто возраст берет свое. Долана убедила саму себя, что хочет видеть верного гвардейца в роли отца ее детей. И пережитый страх эту убежденность только усилил. Еще днем ей это казалось лучшим способом убежать от реальности и позабыть о шершавых чешуйчатых пальцах, сжимающихся на ее горле. Но, видимо, судьба распорядилась по-другому…

Коренастая фигура воина скрылась за поворотом, оставляя домину совсем одну. И впервые за много лет она ощутила пронзительное одиночество, острыми когтями сжимающее ее сердце…