Шаг третий. Призовой

— Щибаль! Кривоногий ончи! — от моего крика соседа чуть не сносит с кресла.

— Дочка! — предостерегающий окрик аппы, широко раскрытые глаза ХёнСока.

А что я могу сделать? Нашего защитника синий нападающий обводит, как ребёнка. Так бездарно купиться на детский финт?

Подходит к концу половина тайма. Чонбук прессует папиных любимцев тотально по всему полю, но результата нет.

— Дави ушлёпков! — вопль выплёскивает горячее желание из самых глубин моей души. И Чонбук будто слышит, игроки остервенелым прибоем расшатывают бетонную защиту «ФК Сеула».

На двадцать первой минуте вскакиваю, за мной цепной реакцией весь сектор. Синие игроки густо смешались с оранжевыми у самых ворот, устраивается какая-то беспорядочная свалка во вратарской площадке. Оранжевые никак не могут выпнуть мяч, отскок, отбив… есть!!!

Прихожу в себя через минуту. Весь наш сектор пучит на меня глаза, включая ДжеУка и ХёнСока, который опять держит в руках смартфон. Сажусь. Чего бы я так пялилась? Подумаешь, изобразила лунную походку, правда, в каком-то неописуемом винтообразном варианте. Не ходила задом наперёд, а крутилась на месте, играя круговую волну всем телом с вытянутыми вверх руками. А вообще, сама не поняла, что залепила. Мне надо было эмоции сбросить, я и сбросила.

Чонбук — красавчики. Сижу довольная до упора. Ребята сегодня в ударе. Понимая, что ничего не кончилось, — разрыв в один гол за полпериода до конца никакой гарантии не даёт, — меняют тактику. Лобовое давление на ворота заканчивается, Чонбук предлагает комбинационную игру с длинными пасами по всему полю.

Пришлось поволноваться, синие создают пару-тройку острых моментов, оранжевые не отстают, то и дело заряжают по воротам противника. И вот финальный свисток! У-ф-ф-ф! Нет сил радоваться, просто гора с плеч.

— Поняла, в чём секрет силы «ФК Сеул», — говорю аппе, когда мы топаем к выходу. — У них вратарь — гений. Так-то Чонбук лучше играет.

ДжеУк горестно вздыхает, ХёнСок загадочно улыбается.

Место действия: агентство Bit Hit Entertainment.

Время действия: 3 мая, 08:20.

Ли ХёнСок.

Когда утреннее еженедельное совещание заканчивается, вызываю ХвиИн, даю задание. В который раз достаю смартфон и прокручиваю те записи с футбольного матча. Лалиса, — как там любит молодёжь говорить? — отожгла. И сама не понимает, что сотворила.

Насладившись зрелищем в очередной раз, принимаюсь за бумаги. Прежде всего, финансовые. Они в последнее время радуют, из ямы мы практически выбрались. Доходы превышают расходы, и положительное сальдо устойчиво растёт.

— Саджанним, — заглядывает ХвиИн, по кивку заходит и кладёт на стол записку.

— Так быстро? — кандидат в перспективные контрагенты предлагает встречу через час. Отпускаю помощницу и думаю, что взять с собой. Кроме неё самой.

— ХвиИн-ян, подготовь по-быстрому проект договора… — накидываю основные положения. — И готовься, со мной поедешь.

Место действия: штаб-квартира клуба «Чонбук Хёндай моторс».

Время действия: 3 мая, 09:40.

Ли ХёнСок.

Тяжёлый партнёр, но, как пробьёшь первую броневую защиту, становится проще. По опыту знаю. Ким ЛиХан, главный управляющий клуба. Человек-панда. По телосложению, кругло полноватый. Возраст где-то между тридцатью и сорока.

Главное в неуступчивых глазах. Придётся уговаривать и давить. Дебак! Не впервой.

— Клуб в рекламе не нуждается, — отодвигает проект договора в мою сторону. — У нас сильный состав, мы фавориты национального чемпионата.

— Черлидинг не наше изобретение, это американское ноу-хау, — не пробивает. Хороший ход, почти всегда срабатывает, но не сегодня.

— В рекламе нуждаются все, даже лидеры. Особенно лидеры. Слышали о фирме «Кристиан Диор»? Продают парфюмерию по всему миру. Не на миллионы и даже не сотни миллионов, на миллиарды долларов.

Надо сделать краткую паузу, чтобы дошло. Человек-панда выражение лица не меняет, только цепенеет. Многочисленные нули в долларовых суммах кого угодно потрясут.

— Безусловный мировой лидер в этом бизнесе. Однако после проведения продуманной рекламной кампании годовой объём продаж увеличился на двенадцать процентов. Наши айдолы тоже принимали участие. Девочки из «Girls Generation». По Азии продажи подскочили на двадцать с лишним процентов.

Опять даю паузу.

— Представьте, какие это суммы, если ежегодный объём продаж у них более четырёх миллиардов долларов. Примерно полмиллиарда долларов сверх обычной выручки. Гонорары айдолам на этом фоне просто теряются. Десятка полтора-два миллионов, сущая мелочь.

— Мы не продаём духи, — едва шевеля губами, изрекает управляющий ЛиХан.

— Знаю. Вы продаёте зрелища.

— На наших матчах и без того почти всегда аншлаг.

— Вы не понимаете. Группа «BlackPink» ещё не дала ни одного концерта, а по популярности уже соперничает с самыми известными группами. Вы легко сможете продавать билеты на ваши матчи по повышенной цене. Группа будет выступать в форме вашего клуба. На матчи будут приходить не только парни, вы привлечёте девушек.

ЛиХан бросает равнодушный взгляд на предложенный контракт, но обратно к себе придвигать не спешит. Какой упрямый тип! Никак не хочет своей выгоды понимать.

— Я подумаю, господин президент.

— Не слишком долго, — встаю. По опыту знаю, что такими словами переговоры обычно заканчиваются.

— Кроме вас есть ещё много клубов. К вам первому я пришёл по единственной причине: одна из моих девушек — фанат вашего клуба. И в честь его изобрела совершенно немыслимую и красивую танцевальную фигуру. Мы думаем назвать её «Финт Чонбук», но если вы не хотите, назовём как-нибудь по-другому.

Забираю проект договора.

— Я подожду вашего решения два дня, господин управляющий. После этого, то есть, 12 мая в полдень моё предложение потеряет силу. Аннён, господин управляющий.

Особо я не расстроен. Не более половины всех переговоров заканчиваются с перспективой продолжения. И в большей части из них инициатива контакта не от меня.

Место действия: школа искусств Сонхва.

Время действия: 3 мая, 12:15.

— После того, как открылось твоё участие в группе «BlackPink», — докладывает ДаМи, — интернет вскипел. Ты знаешь, что ваш сайт подвисал? Сервер не справлялся с потоком запросов.

— Нет, — поднимаю голову от тарелки, — я интернет-рекламой в агентстве не заведую. Сама туда захожу со стороны, как все.

— Народ возмущается, почему нет странички твоих фанатов, — извещает МиЁн.

— Как модератора найду, так сразу и открою, — пожимаю плечами. — Не буду же я сама там торчать.

— А зачем его искать? Я могу, — вклинивается ДаМи. МиЁн смотрит на неё с неудовольствием. Сама хочет?

— Я тоже не прочь, — МиЁн говорит не уверенно, пожелание ДаМи, что остаётся лидером их маленькой группы, её подмораживает.

— Тебе, ДаМи, не с руки. Твоё дело — внешние ресурсы. Пусть МиЁн будет. Поговорю с директором, чтобы ей доступ дали.

МиЁн расцветает, но и ДаМи не выглядит недовольной. А мне не сложно оформить. Не согласится директор хоть символические деньги платить, из своей доли выделю. Полмиллиона в месяц школьнице для начала уже хорошо.

Обед заканчивается, идём на уроки. Администрация и учителя от меня отстали. Хотя поначалу искренне недоумевали, чего это лучшая ученица Ким не желает затыкать собой все дыры. Физик приставал, почему де я прекратила стишки на тему физики писать. На что получил резонный ответ: зачем, если полшколы уже на эту тему развлекается, что уже привело к инфляции. Теперь только самые-самые стихи удостаиваются отдельной оценки, а основная масса даёт только добавочные баллы. К тем же оценкам, — заработал «хорошо», поставили «отлично», — и отдельно, к рейтингу.

Музыкантшу отшила уже не я, а оргкомитет городского музыкального конкурса. Сказали, чтобы присылали кого угодно, кроме Ким Лалисы. Она де уже получила высший диплом, надо и другим дать шанс.

И со спортом устаканилось, соревнования стали практически внутришкольным делом. Доходили до меня слухи, что городской споркомитет, или как он там называется, недовольные мины лица корчил, но придраться не к чему.

Время 18:15.

Едем в агентство. Все четверо. Блокирование нахальных журналюг организовано элементарно. Приезжает машина агентства, водила с комфортом отдыхает на стадионе или в спортзале. После тренировки выезжаем с территории школы, ему дали пропуск. Репортёрам хода нет.

Остаётся пережить небольшую атаку при выезде, когда разгорячённые лица влипают в стёкла, потрясая микрофонами, как оружием ближнего боя. Расстреливают телекамерами. ЧеЁн в этот момент старательно избегает смотреть в окна. Я обычно делаю им ручкой, нежно улыбаясь. Во всём надо находить хорошее или хотя бы весёлое.

Место действия: агентство Bit Hit Entertainment.

Время действия: 3 мая, 19:50.

— Саджанним, да не знаю я, как это у меня получилось! Я в тот момент себя не контролировала!

Вот привязался! Сначала школа, не просто школа, а корейская, в которой всё так устроено, чтобы выжать из ученика все соки. Затем спортивная тренировка. Её вполне можно считать временем релаксации, но ведь это отдых от интеллектуальных нагрузок, а так-то выжимание уже физических сил!

И вот когда мы после ужина и краткого отдыха вслед за ним принимаемся с ЧэЁн за уроки, вдруг врывается президент ХёнСок, непонятно возбуждённый. Тащит меня в танцзал, где только хореографиня.

— Лалиса-ян, покажи госпоже Ким тот взрывной пируэт, что ты исполняла вчера на футбольном матче!

— Какой пируэт? Взрывной? Исполняла? — стараюсь удержать лезущие на лоб глаза. Получается кое-как.

— Лалиса, не морочь мне голову! — ХёнСок укоризненно качает головой. — Ты два раза за матч исполнила нечто неординарное. Я показал госпоже Ким, она повторить не смогла. Повтори это ещё раз, только медленно.

— Саджанним, что повторить? Я не помню никаких танцев. Я всего лишь как-то хаотически двигалась…

— Как ты можешь не помнить? — ХёнСок теряет терпение, хватает меня за руку, подтаскивает к себе и включает смартфон перед моими глазами.

— Это что, действительно я? — теперь понимаю, почему он возбудился. Я бы на его месте… чего, чего он хочет?

Повторить?! Конечно, желание начальника закон для подчинённого, но… а если он пожелает, чтобы я на Луну запрыгнула? Без разбега?

Честно пробую, и без слов по одному кислому виду ХёнСока понимаю, что даже до неудачной пародии не дотягиваю.

— Лалиса-ян, ты меня крайне разочаровываешь, — хмурится ХёнСок. — Как так можно, я не понимаю…

Красотка хореографиня, совершенно неотразимая в своём гимнастическом боди и тонких чёрных колготках, до сих пор не сказала ни слова. Поглядев на неё, нахожу отговорку.

— Вы хотите заставить меня выполнить элемент, который даже госпожа хореограф показать не может? Саджанним, вы слишком многого от меня хотите.

— Ты же его делала! Попробуй ещё раз.

Чувствую глубокую неправильность в его настойчивости. Нельзя мне этого делать, почему-то твёрдо в этом уверена. И первую попытку зря делала! Как бы мне его послать? Далеко, но чтобы не обиделся.

— Мне надо с госпожой Ким посоветоваться, — и уйти в глухую оборону. — Без вас, саджанним.