Фиолетовый холм

Глава двадцатая — Малфой-мэнор

Всем этим можно пренебречь, если речь идет о нас,

но нельзя, когда речь идет о наших близких.

— Цицерон

Драко медленно поднимался по ступенькам, стараясь не думать о том, что произошло с ним за последние дни. Снаружи за окнами мэнора кружил снег. Сегодня в поместье было спокойно и тихо. Слишком тихо, по мнению Драко.

Тёмного Лорда не было. Драко мог только догадываться, чем сейчас занимался Волан-де-Морт. После того происшествия в доме Гриммо,12 Тёмный Лорд отправился на поиски своего крестража. Конечно, он не мог его отыскать, ведь он уже нашёл его, разрушенным и пустым...

Поднявшись, Драко замер на лестничной площадке. Из комнаты матери доносились какие-то звуки. Похожие на плач судорожные вздохи.

Малфой подошёл к двери и на миг задумался: стоит ли ему сейчас беспокоить Нарциссу. Он не знал, что сказать, что сделать, как её успокоить. Драко, тяжело вздохнув, надавил на дверную ручку и вошёл в комнату.

Нарцисса сидела в кресле, завернувшись в тёплую шаль, и листала страницы альбома, который Драко видел как-то в её кабинете. Красивая и бледная женщина больше походила на фарфоровую дорогую куклу, автоматически переворачивающую страницы. У Драко болезненно сжалось сердце. Он шагнул вперёд, и дверь за его спиной едва слышно закрылась.

Нарцисса оглянулась. Несколько долгих секунд она смотрела на сына так, будто и не узнала его, но потом, наконец, моргнула, словно проснувшись.

— Что ты здесь делаешь, Драко? — спросила она, откладывая альбом в сторону.

— Пришёл повидать тебя, мама, — тихо ответил Драко. Он боялся, что громкие ответы нарушат царящее в комнате спокойствие, развеют тепло, приятно окутавшее его с головой.

Нарцисса поднялась из кресла и протянула вперёд тонкие изящные руки. Драко сразу же бросился в её объятия. Он крепко обнял мать, сцепив руки за её спиной, и зажмурился.

— Прости, что так долго не приходил, — прошептал Драко. — Я не хотел приходить, не хотел возвращаться. Я боялся. Мама, я так устал, — слёзы покатились по его щекам, но сейчас ему было это безразлично. — Как же я хочу, чтобы это всё закончилось, и мне уже неважно как...

Нарцисса провела бледной ладонью по светлым волосам сына и поцеловала его в лоб:

— Тебе и не нужно приходить... пока здесь Лорд, — отозвалась она, чувствуя, как Драко обнял её ещё крепче. — Мы все хотим, чтобы это закончилось... Как же мы виноваты, прости за это, — Нарцисса кивнула на предплечье сына.

Драко не знал, что сказать ещё, да и не хотел. Он знал, что такие минуты в его семье были несказанной редкостью, и поэтому берёг их, не растрачивая драгоценное время на разговоры.

Он отстранился от матери и внимательно посмотрел на неё.

— Скоро он вернётся, — печально сказала Нарцисса, — но посмотри, какая красивая зима сегодня за нашими окнами. Такая снежная и чистая...

Нарцисса подошла к окну и слабо улыбнулась. Драко хотел опуститься в кресло, ещё хранившее тепло матери, как вдруг Нарцисса снова заговорила:

— Ах, если бы Люциус разрешил нам устроить в саду каток. Мы могли бы снова развесить праздничные гирлянды... фонарики... Милый, ты помнишь разноцветные фонарики? Мы украшали ими весь дом. Когда же мы делали это в последний раз?

— Мама, какие фонарики? — удивился Драко. — Ты же сама сказала, что скоро он вернётся...

— Он? — удивлённо переспросила Нарцисса, поведя плечами. — Ах, да! Я совсем забыла...

Драко почувствовал жгучую боль. Он беспомощно оглядел спальню и сжал кулаки, сдерживая стон. Он захотел убежать отсюда сию же минуту, но вместо этого нервно шагнул вперёд, подошёл к окну, за которым кружили пушистые снежные хлопья, и положил руку на плечо матери.

— Что ты делаешь здесь? — спросила Нарцисса ровным и бесстрастным голосом. Она снова посмотрела на сына так, словно с трудом его узнала.

Драко мрачно смотрел на снег, подбирая слова.

— Ты ни в чём не виновата, мама, — выдавил он после неловкого молчания. Драко сжал плечо Нарциссы на прощание и развернулся. — Я буду вечером.

Он так привык приходить в эту комнату, чтобы пожаловаться матери на успехи Поттера или Грейнджер, старуху Макгонагалл, снявшую баллы с его факультета, пересоленный ужин в Большом зале Хогвартса. Всё это было такими мелочами, такими незначительными вещами, окружавшими его раньше.

Дверь в кабинет была приоткрыта. Драко осторожно посмотрел на мать, хотя она бы и не заметила его проникновение в кабинет, и скользнул внутрь.

Регулус встретил его тяжёлым мрачным взглядом.

— Тебя давно не было, — проговорил он.

— Знаю, — отмахнулся Драко, закрывая дверь.

— Нарцисса... — начал Регулус.

— Очень устала, — перебил его Малфой.

Блэк странно посмотрел на него:

— Она уже несколько дней не выходит из комнаты, рассматривает старые альбомы с колдографиями. Сегодня в доме тихо, наверное, потому что Тёмный Лорд отправился на поиски кусков своей душонки.

Драко машинально кивнул, оперевшись руками о край стола, и замер.

— Чт-т-то ты сказал? — взволнованно спросил он сорвавшимся голосом.

— Мне кажется, ты напрасно расстался с Удлинителями ушей, — заметил Регулус. — Ты стал глуховат. Тебя, и впрямь, давно не было... здесь. Но я знаю, где ты был.

— Узнал, значит, — сузил глаза Малфой.

Регулус фыркнул:

— Я уж боялся, что ты отнекиваться начнёшь.

Драко слабо улыбнулся.

— Неплохо, скажу я тебе, для школьника провернуть такое дело, — продолжил тем временем Блэк. — Жаль, что ваш план всё равно провалился. Но ты молодец, я, признаюсь, считал тебя слабаком.

Драко раздулся от гордости.

— В пещере, действительно, мне было не по себе. Но я справился!

— Верю на слово, — неохотно сказал Регулус. — Рассказывать снова не стоит.

Малфой пожал плечами и начал расхаживать по кабинету, меряя шагами помещение.

— Я там кое-что нашёл, — вспомнил он вдруг.

Регулус заинтересованно посмотрел на него.

— Твою палочку. Она осталась цела, лежала на камнях у берега.

— И где же она?

— В Хогвартсе. Я оставил её у себя. Она странная, совсем не слушается, может быть, она испортилась, пролежав там несколько лет. Наверное, мне стоило оставить её там.

— Наверное, — скривился Регулус.

— Прости, — покосившись на картину, извинился Драко.

— Я сделаю вид, что не слышал, — отозвался Блэк, сложив руки на груди. — Так, что же дальше? Что будете делать?

— Понятия не имею, — Драко потёр холодными ладонями лицо.

— Теперь этот мерзавец перепрячет их, — проговорил Регулус. — Нужно узнать куда!

— Сейчас я не хочу даже думать об этом! — с пылом перебил его Малфой. — Я устал от этого! Этих приключений с Грейнджер мне пока достаточно! Я оставил мать совсем одну, и каков результат?

— А оставайся ты здесь с ней, думаешь, всё было бы иначе? — едко осведомился Блэк. — Да ты просто боишься за свою шкуру!

— Я не боюсь! — вскипел Драко. — Тебе легко говорить! Тебя уже нет! Тебе не понять, каково это, видеть свою мать такой! Скоро Лорд вернётся, неважно, перепрячет он свои дурацкие крестражи или нет. Стоит ему только взглянуть мне в глаза, и я пропал. Мои родители пропали. В нашей семье принято бороться за своих родных и поддерживать до конца! — подчеркнул он, зло уставившись на портрет. — Наверняка, ты сравниваешь меня с Грейнджер. Она же такая смелая и такая порядочная. Её родители — маглы где-то далеко, вероятно, даже не в Англии, если их не нашли даже Пожиратели смерти, в их доме не живёт самый сильный тёмный волшебник, угрожающий жизни, чуть только ему что-то придётся не по душе!

Драко вдруг понял, что кричит. Он никогда не позволял себе подобного раньше. Регулус смотрел на него с полотна, но совсем не так, как ожидал Малфой.

Он его... жалел.

— Ты спросил, что дальше, — сказал Драко, собрав остатки достоинства. — Дальше пусть геройствует Поттер. Какая разница, кто победит в этой войне?! Главное, когда она закончится, Лорда не будет в моём доме, а это значит, что я снова смогу нормально жить.

Резко повернувшись, Драко бросился прочь, чувствуя, как глаза стали наполняться слезами. Он вылетел из спальни матери и помчался вниз, перепрыгивая через две ступеньки лестницы. В холле он налетел на домовика, сбив того с ног, и опрокинул столик из красного дерева. Эльф затараторил извинения, попытался отряхнуть хозяина от пролившихся на него чернил из чернильницы со столика, но Малфой вырвался из цепких услужливых ручонок домовика.

— Прочь! — рявкнул он, вылетая на крыльцо мэнора.

Во дворе было безумно тихо. Только снег зашуршал под ногами. Драко стёр рукавом школьного форменного свитера слёзы, бегущие по щекам. Он хотел уйти отсюда. Вернуться в школу. Запереться в пустом классе и... что, снова плакать?

«Какая разница, где проливать слёзы», — зло подумал Драко, чувствуя, как они, такие горячие, обжигают кожу.

— Драко, — позвал его знакомый голос. Драко обернулся и увидел спускающегося к нему по ступенькам крыльца отца. Люциус остановился в нескольких шагах от сына, затравленно осматриваясь по сторонам.

— Что случилось? — крикнул Драко, радуясь про себя, что отец не стал подходить ближе.

— Я... просто хотел узнать, как у тебя дела сейчас, — проговорил Люциус таким тихим голосом, что Драко скорее додумал фразу, нежели услышал.

Люциус затравленно посмотрел на окна мэнора. Драко понял, что там осталась Белла.

— Всё замечательно! — поколебавшись, ответил он, надевая на руки перчатки.

— Драко, — в нерешительности Люциус шагнул вперёд и занёс руку, чтобы положить её сыну на плечо, но передумал, безвольно опустив её. — Ты, главное, не делай глупостей и помни, что Тёмный Лорд всегда обо всём узнаёт.

Драко ощутил, как зимний холод пробежал по нему. Немного согревшиеся ладони снова похолодели, а морозный воздух осел в лёгких.

Что-то странное, однако, произошло с ним в ту минуту. Драко распрямил спину и стал казаться ростом выше ссутулившегося отца. Возможно, несчастье матери придало ему сил, а, может, злость на самого себя за обидные слова, сказанные Блэку. Драко свысока посмотрел на Люциуса.

«Что же сделали с ним месяцы, проведённые в Азкабане, и немилость Лорда?» — пронеслось в голове.

— Неужели? — с иронией ответил он отцу. — Даже, если это и так, он узнаёт обо всём, когда уже слишком поздно.

Драко внезапно ощутил, что дрожит. В Малфой-мэноре было чертовски холодно, а, может быть, ему передалась нервная дрожь отца, как болезнь, расползающаяся по коже.

— Мне пора в Хогвартс, — резко сказал Драко, зная, что и там тепло ему вряд ли удастся найти. Но одно он знал точно: если он останется здесь, среди холодных стен родного дома, он забудет, что такое тепло совсем.

* * *

Тёмный Лорд появился в Малфой-мэноре в середине дня. Безудержная ярость и горькое разочарование разлились у него в груди.

Лорд прошёлся по холлу поместья, змея, которую он брал с собой, не решаясь больше отпускать от себя, следовала за ним.

Мало того, что визит в Министерство не принёс ему никакого успеха, и он только потратил время впустую, так и, оказалось, утрата медальона не единственная серьёзная потеря. Кольцо. Кто-то раскрыл тайник в лачуге Мраксов и забрал оттуда крестраж.