Фиолетовый холм

Глава двадцать третья — Добби

«Ничто не бывает утеряно окончательно.

Просто оно лежит не на своём месте»,

— Сузан Меллер

Драко попрощался с Блейзом возле возвратившейся на место гаргульи. Забини пока не стал его расспрашивать ни о чём. Кажется, друг понял, что от Драко он ничего сейчас не добьётся.

Драко на несколько секунд замер на лестничной площадке, наблюдая за перестроением заколдованных лестниц. Он размышлял о том, как бы ему поскорее добраться до мэнора. Он мог бы выйти из школы и дойти до заснеженных холмов у Запретного леса, но это заняло бы слишком много времени, а его у Драко практически не было, вернее, он понятия не имел — сколько у него его было. Словно в подтверждение его невесёлых мыслей, часы замка отбили начало нового часа и конец учебного дня.

«С другой стороны, — подумал Драко, — я могу пройти через Исчезательный шкаф. Тогда я окажусь в лавке Горбина, а оттуда, из Лютного переулка, смогу спокойно и, главное, быстро аппарировать к мэнору».

К пролёту как раз приблизилась лестница, ведущая наверх.

Ноги сами понесли Драко на восьмой этаж — в Выручай-комнату. Он трижды прошёлся вдоль стены. Как же часто он бывал здесь и делал подобное! Драко постарался отвлечься от неприятных мыслей, когда перед ним возникла заветная дверь.

«Как жаль, что Снейп куда-то прячет Летучий порох, — недовольно подумал Драко. — Подозрительный директор не мог позволить кому-либо покинуть Хогвартс без его ведома».

Драко зашёл внутрь и оказался в знакомом огромном зале. Даже сейчас он поразился тому, какой же большой была эта комната. Она больше походила на собор с высокими потолками, до которых практически доходили высоченные горы разнообразного хлама, скопившегося здесь за сотни лет.

Драко прошёл привычным путём между горами барахла и оказался в закутке между старинными оконными рамами и развалюхой-диваном. Здесь, в этом углу, долгие годы пылился Исчезательный шкаф, связывающий Хогвартс и «Горбин и Бэркс».

Пылился, а сейчас куда-то пропал.

Драко не поверил своим глазам — шкафа не было на месте. Исчезательный шкаф исчез.

«Может быть, это знак? — стал размышлять Драко. — Нужно оставить всё, как есть...»

Драко рассеянно присел на край дивана и сжал в кулаке пергамент с волшебными словами. Уверенность в том, что теперь он ни за что не успеет, накрыла Драко волной уныния и жалости к себе.

— Что толку во всём этом! — громко воскликнул он, смяв пергамент с заклинанием копии и бросив на пол. — Что стоили все эти слова о выручке и воздаянии? — отчаянно спросил он у немых стен. — В Хогвартсе тот, кто нуждается в помощи, всегда получает её... Ну, конечно, — Драко фыркнул, вспомнив слова речи Дамблдора на младших курсах. — Мне сейчас нужна помощь, и где она?!

Рядом раздался хлопок. Драко резко обернулся и увидел облачённого в чистую серую наволочку эльфа-домовика.

— Добби? — опешил Драко.

— О-о, — протянул эльф, заметив Малфоя. — Бывший хозяин, Драко.

— Ты что тут делаешь?

— Добби теперь живёт в Хогвартсе, мистер Малфой! — гордо сказал домовик. — Добби работает на кухне школы, ведь Добби теперь свободный эльф! Он получил свободу! Добби помогает Винки на кухне.

— Свободный, — усмехнулся Драко. — Меня бы кто освободил и помог бы мне.

— Может, Добби в силах помочь мистеру Драко Малфою?

Драко удивлённо посмотрел на него. Он не слишком-то любезно обращался с Добби в мэноре и никак не ожидал услышать от эльфа теперь подобное предложение.

— Если только, — с надеждой сказал Драко, — ты подскажешь мне, где сейчас большой старый шкаф, что стоял здесь?

— Исчезательный шкаф? — спросил Добби. — Добби знает, где он сейчас. Добби может показать!

Драко, готовый на радостях расцеловать добродушное существо, воодушевленно закивал и поднял с пола смятый пергамент:

— Я был бы очень благодарен! — неожиданно выпалил Малфой и тут же поймал на себе странный взгляд домовика.

— Когда юный мистер Малфой был хозяином Добби, он никогда так не говорил с Добби, — растроганно пролепетал эльф. — Я с радостью покажу Драко комнату, куда профессор Снейп перенёс шкаф!

Добби побежал между горами хлама, а Драко кинулся за ним.

Вот уже дверь Выручай-комнаты осталась позади, лестничные пролёты сменили друг друга. Прохлада подземелий встретила Малфоя, окутав запахом сырости.

Добби постоянно оглядывался на следующего за ним Драко, пока они не добрались до большой каменной статуи высотой до потолка.

— Это здесь, — прошептал Добби, прижав уши. — Кладовые подвалы школы.

Драко обвёл взглядом статую. Это была выточенная из чёрного камня фигура женщины в остроконечной шляпе. В руке волшебница держала змею, опутавшую предплечье женщины своим тонким хвостом.

— Как открыть её, Добби? — выдохнул Драко, пытаясь отдышаться после бега.

— Драко должен подёргать змею за язык, — пропищал Добби.

Драко шагнул к статуе и нащупал под мордой чёрной змеи небольшой каменный язычок. Он сжал его пальцами и несколько раз дёрнул вниз. Глаза змейки тут же полыхнули зелёным светом, словно были сделаны из изумруда, а фигура волшебницы с тихим гулом отодвинулась в сторону, открывая тёмный коридор.

— Спасибо! — Драко кивнул маленькому эльфу и двинулся по коридору. Статуя за его спиной двинулась на место.

— Драко всегда может обратиться к Добби! Добби поможет! — прокричал ему на прощание эльф. — Добби придёт по зову Драко!

Драко двинулся по коридору, предварительно наколдовав Люмос на кончике палочки. Он двигался вперёд среди вязкой тьмы, но в его душе не возникло даже тени подозрения в том, что Добби его обманул.

Вскоре в коридоре стало светлее, и Драко понял, что туннель пошёл вверх. Показались маленькие окошки, охраняемые решётками, на стенах под самым потолком.

«Решётчатые стоки у теплиц», — догадался Драко.

На полу в свете Люмоса блестела вода, местами лежал тающий снег, а где-то выглядывала зелёная трава, наверняка, она росла здесь благодаря чарам, согревающим теплицы профессора Стебль. Наконец, перед Драко появились двери. Он приоткрыл первую и увидел там парящие в воздухе книжные полки, пыльные листы бумаги и летающих между полками пикси. Несколько ярко-синих существ заметили гостя и бросились к Драко. Он молниеносно захлопнул перед ними дверь. Вторую он открыл с палочкой наготове, погасив Люмос, но там оказался очередной склад барахла. Тумбочки и столы, на которых лежали запечатанные коробки и диковинные предметы. Даже находясь у самого входа в каморку, Драко сразу же разглядел возвышающийся над всеми коробками Исчезательный шкаф.

Малфой облегчённо выдохнул и покосился на оставшуюся дверь, манившую его к себе неведомой силой.

Драко остро чувствовал, что надо торопиться, и, наверное, не зря, но любопытство победило. Он открыл дверь, и его встретил только непроглядный мрак. Драко сделал неуверенный шаг вперёд и почувствовал под ногами что-то мягкое.

— Люмос!

Он вытянул руку с палочкой вперёд и встретил холодную тёмную гладь, отразившую огонёк палочки. Драко отпрянул назад к дверному проёму и стукнулся о косяк головой. Перед ним стояло огромное зеркало.

Это было красивейшее зеркало высотой до потолка в нарядной раме, украшенной орнаментом. Зеркало стояло на изящных подставках, утопавших в зелёной траве. Драко огляделся: трава была повсюду, во всей комнате. Он снова посмотрел на зеркало и приблизился к нему. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».

— Что за ерунда! — проговорил Драко. Он задумчиво обошёл зеркало, стягивая с себя мантию, потому что в комнате было душно и жарко, и вновь остановился перед ним.

— Я показываю... не ваше лицо, — начал читать Малфой, понимая, что ему удаётся разгадать непонятную фразу, — но ваше самое... го... рячее желание. Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание, — повторил Драко, теперь переведя взгляд на своё отражение.

— Желание, — произнёс Драко, выпрямившись перед Еиналеж.

«Волшебное зеркало, — он понял это сразу и теперь ожидал чуда, упрямо вглядываясь в него. — Самое горячее желание. Что же оно покажет мне?»

Он закрыл глаза, размышляя. Десятки мыслей пронеслись перед его мысленным взором. Сначала он увидел себя ребёнком, счастливым и беззаботным, затем своих мать и отца. Они стояли у него за спиной и улыбались. Неожиданно улыбка матери сменилась другой искренней улыбкой, знакомой ему с одиннадцати лет, но он никогда не был причиной этой улыбки, скорее, наоборот, умел мастерски её стирать. Девичье лицо потерялось в хороводе других мыслей о возможном желании.

На долю секунды он даже увидел себя, облачённого в тёмную длинную мантию, сидящим в резном кресле, на котором в Малфой-мэноре сейчас восседает во время собраний Тёмный Лорд. Драко вздрогнул и открыл глаза.

Странно, но отражение не изменилось. Он по-прежнему видел себя самого, и только.

Он был в зеркале один, даже одежда не изменилась. Слизеринский галстук, белая рубашка, палочка из боярышника в руке. Но тот Драко... улыбался, весело смотрел на оригинал, тот Драко был счастлив.

Малфой удивлённо глядел на него, не понимая, из-за чего его отражение так радовалось. Он подошёл к стеклу ещё ближе и опёрся на него ладонями. Зеркальный юноша повторил движения. И тут Драко понял. Увидел. Расстегнувшийся рукав его рубашки сполз, оголив предплечье. На коже Малфоя темнела чёрная метка, но у того счастливца в отражении её не было.

Драко упал на колени, опустив правую руку с палочкой. Вот оно, его самое горячее желание.

«Он получил свободу!» — болезненно отозвались в памяти слова домовика.

Малфой надавил на гладь зеркала, словно надеясь, что провалится сквозь неё и сможет поменяться местами с тем улыбающимся мальчишкой. Но нет. Слёзы обиды и разочарования всё-таки потекли из глаз.

Самое горячее желание, ведь от него зависели чуть ли не все остальные...

На какой-то миг Драко даже показалось, что его брошенная рядом мантия превратилась в чёрную маску Пожирателя смерти, взирающую на него пустыми глазницами.

Он спрашивал себя раньше: «Что я делаю, и, главное, для чего? Зачем я помогаю Поттеру? Почему мне становится легче рядом с Гермионой Грейнджер?»

Вот почему. Рядом с ней он чувствовал себя прежним. Он казался себе чище. Он очищался от клейма на предплечье, помогая Гарри Поттеру.

Драко поднялся с колен и в последний раз взглянул на своё отражение. Оно всё также ему улыбалось. Малфой неловко улыбнулся ему в ответ, чувствуя на губах солёные слёзы. Хотя бы ещё немного, но он приблизился к зеркальному Драко.

* * *

У Малфоя немного тряслись руки, в которых он сжимал небольшую коробку от своих старых игрушек, а когда на него налетел образ Дамблдора, то и вовсе чуть не выронил её.

По четвергам Драко редко везло. Так уж сложилось в его жизни. В четверг его предложение дружбы отклонил Гарри Поттер, в другой четверг ему сломал руку гиппогриф, ещё в один его отца посадили в Азкабан. Он мог бы припомнить ещё несколько неудачных четвергов, и у каждого из них была своя поучительная история.