Фиолетовый холм

Глава тридцать третья — Непростительные заклинания

Волан-де-Морт вернулся в зал. Нагини бесшумно следовала за ним, не отставая.

Тёмный Лорд чинно занял своё место в высоком кресле. Он сидел молча, напряжённо обдумывая что-то. Несколько минут никто не смел прервать его размышления.

Драко внимательно следил за ним, пытаясь угадать по лицу Лорда, что стало с Блейзом. Похоже, это интересовало не только его. Беллатриса прильнула к креслу, боясь, что гнев повелителя ещё не прошёл окончательно, но всё-таки спросила:

— Мой Лорд, — благоговейно прошептала она, блестя глазами. — Вы сурово покарали девчонку, посмевшую открыть свой поганый рот в вашем присутствии?

Волан-де-Морт внимательно посмотрел на неё, казалось, пробуждаясь от своих мыслей.

— Белла, Белла, — покачал головой Тёмный Лорд. — Мне всегда нравилась твоя готовность воздать должное нашим врагам, недостойным обманщикам, называющим себя волшебниками, предателям крови... изменникам, — он с мрачной радостью обвёл глазами зал.

Драко почувствовал горечь во рту. Руки затряслись, рубашка прилипла к спине.

Это слово. Изменник.

Оно было самым неприятным из всех, что доводилось ему слышать из уст Тёмного Лорда. От него пахло кровью, болью и пеплом. Драко сжал пальцы до побелевших костяшек.

— Девчонка ничего толком не сказала, — продолжил Волан-де-Морт, обыденным жестом подзывая змею. — Я приказал Северусу и Антонину хорошенько поучить её манерам. Ох, вернее, его, — Тёмный Лорд гадко осклабился. — Как я мог забыть, под видом хрупкой девчушки к нам пытался проникнуть молодой человек. Наверняка, кто-то из Фениксовцев. Не имеет значение, кто он. Жалкий глупец, верящий в сказки старого маразматика.

— О, — глаза Беллатрисы округлились, а гул голосов в зале возрос.

— Ну что же, посмотрим, возродится ли этот глупец из пепла, как птица, в честь которой они себя именуют. Введите! — неожиданно распорядился Лорд.

Драко обернулся к дверям, ожидая увидеть схваченного Блейза.

Двери зала услужливо открылись.

Снейп вошёл первым, спокойный и бесстрастный, как всегда.

«Интересно, что бы он сказал, что бы он сделал, если бы узнал, что пытал ученика, — задохнулся от ярости к нему Драко. — Они не сломили его, даже не смогли узнать, кто он. Блейз всё выдержал, пусть он до сих пор и выглядит, как Панси».

Лже-Панси едва шла, она с трудом волочила ноги по полу, но при этом ожесточённо пыталась вырваться, освободиться от оплетающих тело верёвок.

Паркинсоны быстро отвернулись. Кому же будет приятно видеть в таком образе свою дочь? А вот Панси смотрела во все глаза, утирая бегущие слёзы носовым платком. Проклятая лицемерка!

Драко проклинал её на чём свет стоит. Её трусость уложила его лучшего и единственного друга в могилу, не иначе.

Последним шёл Долохов. Он был злой, как чёрт. Его физиономия и без того не была приятной, но сейчас, когда его лицо искривляла тошнотворная гримаса, смотреть на Долохова было невозможно. Мерзавец хромал, и Драко только порадовался этому.

«Наверняка, это Блейз дал им сдачи! — порадовался Малфой. — Даже в образе девчонки и без палочки он смог им ответить!»

Их мрачная процессия остановилась в центре зала. За то время, что их не было, а прошло где-то около часа, тело Крессвелла убрали, а пол очистили от крови.

Снейп отошёл в сторону, торопливо направляясь на своё место рядом с Драко, но Лорд позвал его ближе к себе. Северус мрачно взглянул на Малфоя и двинулся к Волан-де-Морту.

Долохов, хорошенько пнув Блейза в спину, прохромал к дверям зала. Там Пожиратель прислонился к двери и злобно оскалился, глядя на лежащего на полу человека.

Блейз боролся до последнего, уже лёжа на мраморе, он пытался разорвать путы, извивался. Чёрные волосы фальшивой Паркинсон разметались, превратив её в практически копию Беллы, злой безумный взгляд фиалковых глаз сверлил Пожирателей смерти, собравшихся у стен зала мэнора.

Но Забини молчал, не издал ни звука.

— Больше она не скажет ни слова, повелитель. Мы укоротили грязный язычок, — прохрипел Долохов со стороны двери. — Мы хорошенько поработали с ней, вернее, с ним.

Снейп угрюмо кивнул и странно посмотрел на извивающуюся Панси.

Волан-де-Морт медленно поднялся из кресла, и время для Драко замедлилось, почти что остановилось. Тёмный Лорд взмахнул палочкой, новой прекрасной палочкой, которую Драко когда-то видел где-то, но никак не мог вспомнить где. Верёвки исчезли, и Панси, а вернее Блейз, резко рухнул на колени.

Лорд рассмеялся и сказал что-то. Громко и отчётливо, но Драко не понял ни единого слова, кроме последних двух.

— Авада Кедавра!

Тело Паркинсон дёрнулось в зелёном свете и опало. Руки мягко опустились на пол, а лицо замерло, выражая крайнее удивление и тоску. Даже права на последний шумный вздох или всхлип не дали, только тишина, угрюмая и всепожирающая тишина повисла над бездыханным телом. Чёрная мантия так замысловато раскинулась на мраморе, что напоминала чёрные крылья, словно здесь, посреди зала Малфой-мэнора, лежал не человек, а мёртвая птица.

«Вот мы и проверили, — пришло в голову Драко. Ему некстати вспомнился диалог с Блейзом в конце марта. — Как же? — рассеянно подумал Малфой. — Я, кажется, сказал: «Действие Оборотного зелья заканчивается, если человек умирает». А он ответил, мол, это ещё не доказано, — Драко перевёл взгляд на тело. — Вот ты и доказал обратное, дружище».

— На сегодня всё, — Волан-де-Морт взмахнул рукой, тем самым распоряжаясь, чтобы тело убрали. — У меня нет желания продолжать.

Драко захотелось рассмеяться. Он нервно передёрнул плечами и взглянул на Панси.

«Чёртова лицемерка вздыхает с облегчением. Поздравляю тебя, Блейз, ты всё-таки спас её от метки Пожирателя. Спас на несколько дней».

Все вокруг засуетились и поторопились к камину. Драко отошёл в сторону, провожая «гостей» взглядом. Снейп увидел его и, судя по всему, хотел подойти, поэтому Драко поспешил уйти в тень, смешавшись с толпой.

«Чтоб вы все провалились, — чертыхнулся он, когда Сивый со своими шавками прошаркал мимо. — А тебе мучительно сдохнуть, — яро пожелал он Долохову, когда тот проходил к камину. Тот, словно услышав его, повернул свою кучерявую голову и мерзко ухмыльнулся. — Попадись мне только где один на один, и я тебя убью! Убью, не задумываясь!» — пообещал про себя Драко.

Малфой сжал кулаки и покосился на тётку, облизывающую губы. Она всегда так делала, когда была чем-то довольна. Драко хотел пожелать что-нибудь и ей, как вдруг холодная ладонь легла на его плечо, заставив содрогнуться.

Драко медленно обернулся и встретился глазами с Волан-де-Мортом. Впервые тот так близко подошёл к нему, и Драко ощутил, как подгибаются колени от охватившего тело ужаса.

— Драко, — протянул Тёмный Лорд. — Тебе понравилось то, что ты видел сегодня?

Драко нервно оглянулся назад, где в камине исчезали волшебники. Камин был так близко и так далеко. Он не знал, что ответить.

— Я уже и раньше видел подобное, — отозвался он, опустив взгляд. Едва ли этот ответ был правильным, но всё же.

— Верно, — усмехнулся Лорд, сжав плечо Малфоя, заставляя следовать за собой. — Я помню, как ты легко управлялся с Круциатусом, когда пытал Роули.

Драко ухватился за эту мысль и попытался уговорить себя, что всё хорошо.

— А это тебе делать понравилось? — спросил Лорд шипящим голосом. — Прежде, чем ответить, подумай, я всё равно узнаю правду.

Они вышли из зала и свернули в библиотеку мэнора.

Драко судорожно подбирал слова. Лорд отпустил его плечо и захлопнул дверь. Его кроваво-красные глаза обратились к Драко с лютой злобой. Волан-де-Морт подлетел к Малфою и, схватив за края мантии, притянул его к себе.

— Я всегда узнаю правду! — прошипел Волан-де-Морт. — Или ты думал обмануть меня?!

— Я? Я не...

— Ты впустил эту дрянь в поместье? — Лорд встряхнул Драко, как поломанную куклу. — Говори же!

Волна отвращения и ужаса накрыли Драко с головой. Он понял, что Блейз его выдал, но друга в этом не винил. Он сам был виноват во всём. Не стоило впускать Блейза, нельзя было ему помогать, нужно было отговорить Забини от идеи спасти Паркинсон. Человеку далеко не всегда нужна помощь, даже если окружающим кажется иначе. Зато ему самому сейчас не помешала бы чья-либо. Срочно!

Но он был здесь один с Тёмным Лордом.

— Хочешь молчать, как твой приятель, — Волан-де-Морт сжал мантию сильнее. — Сыворотка правды легко развязала ему язык.

Волан-де-Морт хотел позвать Снейпа, но что-то заставило его передумать. Тёмный Лорд приставил палочку к горлу Малфоя и заглянул пронизывающим взглядом в серые испуганные глаза.

Драко не сразу сообразил, что происходит. Голова закружилась, а тело потонуло в вязком тумане. Тысячи разноцветных картинок замелькали перед мысленным взором. Он увидел себя самого в чёрной мантии и маске, силуэт Альбуса Дамблдора, чёрной пылью осыпавшийся на пол. Чернота обступила Драко. Из неё вылезло блёклое, мертвенно бледное лицо Волан-де-Морта, но оно быстро превратилось в личину не менее уродливого инфернала, а чернота оказалась всего лишь гладью пещерного озера. Мрак треснул, из щелей полезли зелёные настойчивые лучи, терзавшие темноту всё сильнее, и, наконец, сломившие её. Чернильным стеклом темнота осыпалась, являя взору изумрудного цвета зелье. И из него вынырнул зелёный медальон. Он был разбит, вода лилась из его сломанных стёклышек, замерзая. Гулкое Репаро пронеслось над головой Драко. Замёрзшей, ставшей снегом и льдом воды стало столько, что можно было захлебнуться. Весёлый смех, такой далёкий и живой, звенел вокруг. «Тёмного Лорда будет встречать «Болотная кикимора!» — раздалось где-то вдали. Снег резко вытолкнул Драко на воздух, и в глаза тут же ударил лунный свет. Могильные камни выросли из-под снега. Над ними всеми возвышалась огромная крылатая статуя самой Смерти. «Вчера вечером мы разрушили крестраж!» — сказала Гермиона, белой тенью скользнувшая у могил.

«Нет, только не ты!» — взвыл Драко, как раненый зверь.

Но лицо Грейнджер ясно возникло перед глазами, как бы он ни пытался его спрятать в самой глубине сознания. Кто-то подцепил эти воспоминания и вытянул наружу.

Могильные камни исчезли. Звон часов Хогвартса оглушил. Гермиона улыбнулась Малфою и поцеловала. Хлопья снега падали на лицо и волосы. Застилали образы пеленой.

«Я не брошу Гарри и Рона! Они мои друзья!» — уверенно произнесла Грейнджер, сжимая золотой жетон.

«Гарри, Гарри, Гарри», — тяжёлыми молоточками отдалось в голове, но эти молоточки не могли пробить с трудом выстроенную стену. С опозданием выстроенную стену.

«Я не покажу ему больше ничего, — заглушая чуждый ледяной голос, подумал Драко. — Он не узнает от меня о чаше, пусть думает, что его диадема в сохранности. Он не увидит портрет Регулуса, он не узнает большего о жетонах, не услышит слов моей матери!»

Удары молоточков сложились в отчётливое гневное «Гарри Поттер», и Малфой вынырнул из воспоминаний, повалившись на пол библиотеки. Тёмный Лорд выпустил мантию задыхающегося Драко.

Волан-де-Морт в ужасе отпрянул от него, глотая ртом воздух. Он узнал слишком много, того, о чём и помыслить не мог. Волан-де-Морт посмотрел на мальчишку и ужаснулся, словно перед ним был сам Гарри Поттер.