По следам тунгусской катастрофы

На тропе Кулика

Идти трудно. Поминутно приходится обходить завалы, к тому же во многих местах тропу пересекают болота. Правда, болота эти не топкие — лето жаркое, и только кое-где вода доходит до щиколотки, но прыгать с кочки на кочку, имея за плечами сорок килограммов — удовольствие сомнительное. Груз дает себя чувствовать. Виктор идет шагов на восемь впереди меня, я вижу, как его промокнувшую от пота куртку облепляют десятки оводов. В темно-сером лыжном костюме, в огромном накомарнике из черного тюля Виктор напоминает злого духа из рубинштейновского «Демона».

Проходит десять, двенадцать, пятнадцать минут. Душно, с лица стекает соленый пот, смешанный с репудином. Рюкзак кажется неимоверно тяжелым. У меня в нем почти весь экспедиционный запас сахара, консервы и еще несколько каких-то мешков и мешочков. Когда кажется, что идти уже нет никакой физической возможности, Виктор останавливается, с усилием сбрасывает на кочку рюкзак и плюхается на землю. Мы с Юрой следуем его примеру. Молчим, слышно только учащенное дыхание. Потом Юра достает махорку и спички. Молча закуриваем.

Перекидываемся несколькими словами. Отдышавшись, вновь взваливаем рюкзаки и отправляемся в дальнейший путь. Одеть рюкзак, когда в нем два с половиной пуда веса, — задача нелегкая. Взбросить его на себя не удается, приходится сидя одевать на себя лямки, а потом проделывать ряд сложных и нелепых манипуляций: ложиться под рюкзак, потом вставать на одно колено, потом, держась правой рукой за дерево, за куст или просто за кочку, а левой упираясь в землю, рывком подниматься на ноги.

Минут через пятнадцать выходим к берегу ручейка. Ручей воробью по колено, но дно у него вязкое. Переходить его надо по сваленному дереву. Первым преодолевает препятствие Виктор, я следую за ним, но не дойдя до половины, гулко плюхаюсь в ручей. Убедившись, что хождение по буму — не мое призвание, перехожу ручей вброд.

Снова привал. Юра достает радиометр и проводит замер (вообще замеры мы начали делать от устья Чамбы). Виктор что-то колдует над картой, временами поглядывая на солнышко и на компас, я тем временем составляю географическое описание местности.

Потом снова идем. Время и даже, кажется, пространство перестают существовать. Существует взмокшая спина, рюкзак, давящий на плечи, тяжелые шаги Юрия, идущего сзади. Стараемся глядеть по сторонам, чтобы хотя бы в общих чертах характеризовать местность. Пейзаж однообразный: негустой смешанный лес, пологие холмы с облесенными вершинами, торфяники, густо поросшие ягелем. Голубой купол неба безоблачен, и если бы не гнус, да не бурелом, можно было бы подумать, что находишься не на Подкаменной Тунгуске, а где-нибудь неподалеку от Казани или Вологды.

Скоро уже должна быть река Макикта. Медленно и трудно ползем через обширное болото. В поперечнике оно имеет метров семьсот, но переход через него занимает более сорока минут: приходится прыгать с кочки на кочку.

Макикты все нет. Виктор начинает беспокоиться. Раскладываем карту, сверяемся с компасом. Нет, как будто бы все правильно. Она должна быть где-то рядом. Снова идем десять, двадцать, тридцать минут — Макикта как сквозь землю провалилась. По времени и по расстоянию, как казалось нам, мы должны были бы давно на нее выйти. Уже потом мы поняли, что во второй половине дня, когда ноги отказываются идти, трудно составить себе объективное представление о том, сколько прошел. Каждые двести метров невольно принимаешь за километр.

Макикта выныривает из кустов совсем рядом, когда мы уже теряем всякую надежду ее найти. Сперва мы слышим ее негромкое журчание по каменистому ложу, а спустя минуты две выходим к ее берегу. Место живописное. Небольшая таежная речка течет здесь зажатая невысокими, но довольно крутыми склонами поросших лесом холмов. Круто поворачивая на восток, в излучине она образует глубокую заводь, вода в которой почти неподвижна. Достав кружки, жадно пьем холодную, как лед, кристально чистую воду. Раскидываем палатку, зажигаем костер. Подводим итоги дня. Программу на сегодня мы выполнили честно. Если и дальше все пойдет так же хорошо, послезавтра будем в избах Кулика.