Атласный башмачок

ДОН РОДРИГО Постарайся только не испортить все, как давеча со святым Георгием. Ты ничего в нем не понял, мой бедный старина.

Но приходится пользоваться твоими услугами, за неимением лучшего. Ну, нечего надуваться!

Лучше заканчивай побыстрее работу, у меня уже появилась новая идея. Гораздо забавнее сеять Святых, чем производить их самому.

ЯПОНЕЦ (показывая на дона Мендеса Леаля) А пока что будем делать с этим добрым господином, что там в уголке весь изошелся уже от ожидания и разных мыслей?

ДОН РОДРИГО Ему не помешает немножко помедитировать и обдумать еще некоторое время послание, которое через него передает мне король. А его расположение поможет спуску новых мыслей.

Я обратил внимание, что у большинства людей в голове образуются пустоты, в которые залезает плесень.

Надо обращаться с ними, как с бутылками, кои слегка наклоняют все время, пока они ожидают своего часа в глубине погреба.

Таким образом, вино всегда чуть–чуть давит на пробку.

ЯПОНЕЦ Разве вам не любопытно узнать, что именно король при помощи и через дона Мендеса Леаля, здесь присутствующего, хотел вам передать?

ДОН РОДРИГО Еще как, я просто умираю от желания, хорошо, что ты мне напомнил. Да к тому же добрый господин начинает проявлять нетерпение, я вижу, как его бакенбарды начинают колыхаться от переполняющего их желания жить. На ноги, сеньор!

(Ставит его на ноги.)

Здравствуйте, сеньор. Слушаю вас.

ЯПОНЕЦ Но как вы хотите, чтобы он говорил, когда он не надут?

ДОН РОДРИГО Я сейчас заложу ему нос, и ты увидишь, как он тотчас наполнится воздухом, коий и есть его субстанция.

ЯПОНЕЦ Но откуда, скажите на милость, появится этот воздух и субстанциональный, так сказать, ветерок?

ДОН РОДРИГО Мой бедный Дайбуцу, я вижу, ты не в курсе достижений современной науки,

Которая учит нас, что все возникает из ничего и что дыра сама постепенно образует пушку.

Таким образом, примитивная амеба,

Раздувая свой собственный пузырь, при посредничестве богини по имени Эволюция закончила тем, что превратилась в слона, которому в свою очередь, никакого сомнения, предназначено не менее лестное будущее.

А вот и наш человек, облегченный от нервозного урчания в животе!

Посмотри–ка на его превосходительство, терзаемого внутренним гением, будто он собирает тайные испарения сейсмического источника, начинающего подниматься и бурлить, дабы вырваться из жизненно необходимой защипки, которую я ему вставил. Будьте любезны, потерпите еще минуточку, сеньор.

Я сейчас завяжу ему нос, так будет надежнее. Ну–ка, передай мне завязку с твоего башмака.

Завязывает нос завязкой с башмака.

ЯПОНЕЦ Зачем завязывать ему нос?

ДОН РОДРИГО Я ему завязываю нос, чтобы он сказал правду. Как раз через нос и выходят враки. Потому и детям, которые врут, говорят: смотри, твой нос начинает шевелиться.

ЯПОНЕЦ Вы правы. Нос как указатель посреди лица, который указывает населенный пункт. У нас, когда кто–нибудь хочет сказать: это я, то показывает свой нос.

ДОН РОДРИГО Ну что ж, значит я сделал узелок на его “я”, теперь он больше не сможет улетучиться, как газ. Смотри, как он постепенно наполняется и набирает формы и округлости.

Ничто породило пустоту, пустота — впадину, впадина — дуновение, дуновение — раздутые меха, а те в свою очередь — самодувную субстанцию,

О чем свидетельствует господин посланник, здесь присутствующий, весь натянутый и раздутый, и получившийся совсем как маленький надувной поросеночек.

Дон Мендес Леаль, я выражаю вам свое нижайшее почтение и прошу прощения за незначительность моего жилища, куда вы не побоялись привести с собой вашу верную подругу, что всегда сопутствует вам,

Даму, или, скорее, девицу, вашу светлость.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ (говорит слегка в нос) Дон Родриго, несмотря на ваши безрассудства, и вашу нищету, и отвращение, что вы всем внушаете, я тем не менее не безразличен к вам и готов протянуть вам великодушную руку.

ДОН РОДРИГО Благодарю вас.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Вы будете благодарить меня позднее, но соблаговолите сначала выслушать меня, когда я к вам обращаюсь.

ДОН РОДРИГО Прошу простить меня.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Разве вчера еще его Величество не были расположены сделать вас хранителем одного из своих основных складов табака в самом красивом городе Андалузии?

ДОН РОДРИГО Табак вызывает у меня слезы.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Плачьте, плачьте, сеньор, оплакивайте вашу дерзость и неблагодарность! После вашего недопустимого самовольства в Марокко, после ваших приключений в Японии уже давно вы должны были исчезнуть в тюрьме.

ДОН РОДРИГО (указывая на ногу) Невозможно упрятать меня в тюрьму всего целиком.

Все равно часть меня останется снаружи.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Король в ответ на мои мольбы согласился вспомнить обо всех услугах, которые вы ему оказали в Западных Индиях.

Некоторые утверждают, что на самом деле именно вам первому принадлежит идея, что именно вы начертали грубый и, так сказать, самый общий замысел той затеи, что осуществил дон Рамиро, — Королевскую дорогу в Панаме, которая навечно будет носить имя этого великого человека.

ДОН РОДРИГО Это слишком большая честь для меня — связать мою скромную особу с его именем.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ И как, спрошу я, вы отблагодарили его Величество за благодеяния, которыми при каждом удобном случае он одаривал вас?

ДОН РОДРИГО Я заранее дрожу при мысли об этом.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Что за неслыханная дерзость — прогуливать вот так прямо перед глазами короля в тот самый момент, когда он проводит здесь свое торжественное собрание на море, Это отребье, эту развалину, в которую превратился человек, коего некогда он уполномочил представлять в Новом Свете

Свое собственное и личное Величество?

ДОН РОДРИГО Я отвечу вам чуть позже. А сейчас скажите, ваше имя Фуин[66], Сено–Солома, не так ли?

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Меня зовут не Сено, мое имя Иньиго, и наша семья из самого знатного дома Астурии.

ДОН РОДРИГО Я позволил себе назвать вас так, потому что вон там у меня только что закончен Фуин, святой Фуин[67], покровитель животноводов и откормщиков скота. Зеленое на зеленом, очень освежающе для глаза, смотреть на него — чистое наслаждение. Продолжайте, прошу вас.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Я уже не помню, на чем мы остановились.

ДОН РОДРИГО Вы говорили о “неслыханной дерзости”, а я спрашивал ваше имя.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Да, и раз уж вы об этом заговорили, разве не постыдно для дворянина вот так вот сделаться торговцем вразнос всякой мазни.

ДОН РОДРИГО Мазни святых, монсеньор.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Что за бесцеремонность, скажите мне, изображать святых, как если бы они были обычными людьми, на засаленных кусках бумаги, что рыбак или столяр пришпиливают на стене своей хижины, в соседстве с самыми зловонными зрелищами?

Разве это не означает неуважение к святыням?

Оставим на подобающем им месте на алтарях и часовнях эти священные и почтенные лица, и пусть они будут видимы лишь через пары ладана.

Если уж необходимо их изобразить для всякого подручного, пусть это делают кистью освященной и общепризнанной старейшины от искусства,

Какого–нибудь Веласкеса, Леонардо да Винчи, Люка–Оливье Мерсона[68].

ДОН РОДРИГО Должен вам признаться, сеньор, что главной причиной, по которой я занялся изобразительным искусством,

Было желание не походить на Леонардо да Винчи.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ У святого должно быть, как говорится, самое общее выражение лица, ведь он покровитель множества людей,

А также подобающая осанка и жесты, не означающие ничего конкретного.

ДОН РОДРИГО Доверьтесь в этом господам художникам. Вот уж нельзя сказать, что они задыхаются от избытка воображения.

(Он плюется.)

Что касается меня, терпеть не могу все эти рожи, скучнее вяленой трески, все эти физиономии, которые похожи не на живого человека, а на некую витрину добродетелей!

Святой — весь пламень, и ничто из того, что не способно согреть и зажечь, не походит на них!

Почтение! Вечно одно и то же! Почтение подходит для мертвых, а вовсе не для тех, в ком мы нуждаемся, кто нам необходим!

Amor nescit reverentiam[69], как говорил святой Бернард.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ По всей видимости, это святой Бернард подсказал вам изобразить вон того всадника, что я отсюда вижу падающим навзничь, с головой, окутанной плащом, обнажившегося самым неподобающим образом И сжимающего вилами своих бедер абсолютно вертикально стоящую лошадь,

Никогда лошадь не может держаться в таком положении!

ДОН РОДРИГО Это святой Павел. И именно на такой лошади поднимаются в небо.

Но если вы подлинный знаток, я скорее посоветовал бы вам купить вот эту красивую картинку с изображением 14 Святых Заступников[70], к созданию которой Дайбуцу приложил все старания.

Или вот этих святых Дамиана и Коcму, покровителей врачей и всех ученых людей, в руках которых мы постепенно излечиваемся от здоровья.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Все, что я вижу здесь, это оскорбление традиции и вкуса, и проистекает из того же извращенного желания изумлять и оскорблять честных людей.

ДОН РОДРИГО Возможно, но что вы бы, например, нарисовали, если бы вам предложили изобразить земной рай?

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Земной рай?

ДОН РОДРИГО Именно, земной рай. Если бы вам предложили изобразить земной рай на куске бумаги.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ

Не знаю. Предполагаю, что я бы изобразил что–то вроде джунглей или непроходимого беспорядка.

ДОН РОДРИГО

Мимо цели. Вы не подумали.

Земной рай — это начало всего. Вследствие этого не было никакого беспорядка, но аккуратный образчик каждого вида, каждый в своем квадратике земли с прилагающимися инструкциями. Сады Разума!

Все это должно было походить на насаждения Фармацевтической Школы Барселоны, с их красивенькими фарфоровыми табличками. Уголок наслаждений для классических поэтов.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ Невозможно говорить с вами серьезно.

ДОН РОДРИГО Я не хочу ничего иного, как выслушать вас.

ДОН МЕНДЕС ЛЕАЛЬ

(дружески и конфиденциально) Дон Родриго, я презираю вас, но кому суждено проникнуть в мысли короля? Кто может проникнуть в замыслы монарха, что содержит свой двор на изменчивых водах морских?

Допустимо ли, чтобы вы вновь обрели расположение короля, а я не был бы первым, кто проверит то удивительное место, где остановился луч его милости? Кстати, невозможно и представить местечка более отвратительного.

Когда вы вновь станете могущественны, надеюсь, вы одарите меня звонкими монетами.

О, как я желаю всех тех благ, что вы сможете подарить мне!

Король упомянул ваше имя за день дважды.

Это знак того, что он намеревается либо вас повесить, либо назначить канцлером.