Архей. Караванщики Анвила

Глава III. Бери все, что можешь забрать

О скором начале бури Нахиор не соврал. Ветер усиливался. Жители Анвила и близлежащих оазисов прятали все, что может сгинуть в песчаной мгле. Даже собак и куриц загоняли в укрытия или дома.

— Не лучше ли нам выйти, когда буря затихнет? — Варвар с опаской глядел на облако пыли, что приближалось к городу с юга.

— У нас мало времени. Басим торопит меня вывести караван завтра к вечеру, — нехотя ответил Нахиор укрывая лицо под маской. — Тем более, до поместья минут двадцать ходу. Оно еще способно укрыть от ветра и песка. Разрушен только второй этаж, а перекрытия и стены первого в порядке.

— Тогда поторопимся, — Эразм укрыл лицо шарфом и посадил ворона в дорожную сумку, которую Ослябя накинул на плечо.

— Стойте! — отчаянный женский крик раздался за спинами приключенцев. — Не оставляйте меня тут. Я прошу вас. Умоляю… — Шахриет впилась в ноги Калдора, размазывая слезы по его дорожным штанам.

— Это еще что за девка? — волшебник посмотрел на Ослябю.

Паломник отступил на шаг и перекрестил себя знаком Эсмей.

— Та самая, милорд… сущее зло.

— А ну не задерживать! — рявкнул Нахиор на ходу.

— Ну прости, красавица, — Калдор ласково ей улыбнулся. — Обожди меня в трактире, потом займусь тобой, — он сунул в руку девушки серебряник и поспешил догнать остальных, оставив Шахриет на коленях посреди пустынной тропы, ведущей из Анвила.

Пока герои добирались до поместья, пытаясь обогнать ветер, перемешанный с пылью и песком, капитан мамелюков рассказал историю поместья аль-Гази. Само собой, не все, что знал. Но, справедливости ради, Нахиор тоже не имел в арсенале всей правды.

Шейх Ахмад аль-Гази пропал вместе с женой примерно сто лет назад. Это общеизвестный факт, который даже Шалилун смог осознать. Куда исчез шейх, так никто и не выяснил. Тогда шли ожесточенные бои между Сулифой и Ошиоссом, поэтому пропажа провинциального аристократа, который долго тянул с выбором стороны, никого не заинтересовала. Только лишь люди Блудного Халифа согнали жителей Анвила, способных держать в руках меч, под сулифские знамена.

Ходили легенды, что Ахмада умертвил сам Кадир Блудный, превратив в нежить. При этом надругался над женой шейха, а после отдал ее солдатам. Но, без сомнений поверить в эту историю мог разве что Шалилун, который, уловив слово «нежить», перестал слушать, принявшись неистово молиться орочьим богам, воздев к небу двуручник.

В день исчезновения аль-Гази, молния ударила в крышу фамильного дома шейха, в следствии чего полностью выгорел второй этаж. Только начавшийся ливень спас остатки поместья. Слуги, избежавшие рекрутчины, разбежались, а знаменитые анвильские виноградники захирели. Говорят, что в мире еще можно встретить несколько закупоренных кувшинов вина аль-Гази. За такую редкость ценители готовы платить баснословные суммы.

Почти сто лет о поместье никто не вспоминал. Местные старались обходить его стороной. Поверье, гласило, что призрак жены шейха до сих пор бродит вокруг дома, высасывая жизненную силу из каждого, кто приближался достаточно близко. Впрочем, никто не смог бы вспомнить случай, когда незатейливый путник попадал под гнев нечистой силы. До недавнего времени. Несколько месяцев назад действительно начались пропажи людей и животных.

Местный пастух, упустивший из виду отару овец, оказался первой жертвой. Скотина, сбежавшая к проклятому дому, исчезла вместе с догоняющим ее пастухом. После пропали братья овцепаса, которые также поспешили к бывшему поместью аль-Гази в поисках родственника. Больше на поиски никто не отважился, но в трактире каждый пьяница рассказывал, что собственными глазами видел одинокую парящую в воздухе бабу с изуродованным лицом и неестественно вывернутыми ляжками.

Поскольку в добрые намерения Басима о защите местного простонародья никто не поверил бы, Нахиор поведал о том, что работорговец устал жить в шатре и желает собственное, величественное поместье. О столетней переписке контрабандистов Эль-Эменталя, попавшей к торгашу, капитан мамелюков умолчал. Но, внезапно появившееся проклятие настораживало даже его.

Как не старались герои идти быстрее, буря все же настигла их возле поместья. Видимость стремительно ухудшалась. Ураганный ветер поднял в воздух песок и мелкие камни. Всё вокруг потемнело. Крохотные частицы пыли резали лицо и глаза, а песок и камушки колотили открытые участки тела. Хуже всех приходилось Ослябе, не захватившему с собой никаких платков или масок. Он мог бы и вовсе задохнуться, но Эразм поделился с ним запасным шарфом.

— Нужно срочно найти укрытие! — крикнул волшебник. — Идти в такой мгле безумие!

— Нет! Поместье уже рядом, — прижимая черный платок к лицу, ответил мамелюк.

Видимость составляла не более четырех метров, но Нахиор уверенно шагал вперед. Буря ревела, а песок забивал все, куда мог проникнуть, любую складку одежды, любое отверстие в дорожном мешке или сумке. Калдор шел немного в стороне, но успевал следить не только за направлением, а еще и за капитаном мамелюков. Никогда он не видел врага, который также как скорпионы, с легкостью переносит бурю.

Проклятый дом действительно оказался рядом. Варвар облегченно выдохнул, когда коснулся рукой деревянной стены. Авантюристы укрылись за подветренной стороной поместья и смогли немного перевести дух.

— Очень плохо, — заключил северянин. — Из-за бури не получится провести разведку.

Нахиор кивнул.

Старая вывеска, надписи на которой уже невозможно прочесть, пронзительно скрипела, раскачиваясь на ржавых цепях.

— Вот, главный вход где-то здесь, — крикнул мамелюк, заметив ее.

Приключенцы, прижимаясь спинами к стене, медленно продвигались. Заглянуть в окна не получалось, они оказались достаточно высокими. К тому же, заляпаны глиной и песком.

Ослябя услышал едва различимый скулеж, с трудом пробивавшийся между порывами ветра.

— Я слышу, как воет призрак!

— Ветер это, — Эразм строго глянул на паломника.

— Нет, там что-то есть! — Калдор выхватил скимитар и отдал команду ящеру.

Динозавр зарычал и медленно стал продвигаться к небольшому камню, лежащему рядом со скрипучей вывеской. Ослябя ринулся вперед. Варвар, вскинув топор, тоже обогнал зубастого питомца. Нахиор и орк нашли, наконец, двери в главный вестибюль и принялись выламывать одну из створок. Только лишь Эразм со скучающим видом прятал лицо под шарфом и размышлял о возможной природе проклятия.

Подбежав к камню, за которым притаился призрак, Ослябя отпрыгнул, словно действительно увидел приведение. Он сбил северянина и оба повалились в песок, увлекаемые ветром. Калдор, который в момент атаки паломника прибавил в скорости, с ходу налетел на товарищей и повалился сверху.

— Идиоты, — волшебник покачал головой и скрылся в дверном проеме за мамелюком и орком, укрываясь от ветра и пыли.

Через несколько минут внутрь влетел запыхавшийся паломник, держа на руках тело, завернутое в дорожный плащ Калдора. Горе-напарники ввалились в поместье следом. Пока Варвар прилаживал остатки выломанной двери на место, приключенцы обступили Ослябю.

— Зажгите лампу, — посоветовал Нахиор.

— Да, точно, — поддержал северянин и тут же смутился. — Только у меня нет лампы.

— Что никто не взял лампу?

Калдор усмехнулся и принялся шарить в дорожном мешке, который ловко скинул с плеча. Он молча достал факел, присел на корточки и начал шаркать кресалом по кремнию, держа их над факелом, зажатым между коленей.

Волшебник, наблюдавший как компаньоны несуразно столпились у выхода, где хоть-какой свет проникал через щели, тяжело вздохнул: «О, эта авантюра обещает быть интересной.»

Эразм вытянул указательный палец. С него сорвался маленький огонек, устремившийся к Калдору. Факел неожиданно вспыхнул и полетел на пол. Все шарахнулись от яркой вспышки. Все, кроме Осляби. Он сидел на коленях и, зажмурив глаза, держал на руках обмякшее тело, неистово тараторя молитву за молитвой.

Калдор поднял выпавший факел и оглядел комнату. Тусклый свет играл по обугленным перекрытиям потолка. Паутина затянула все верхние углы, а песок устилал пол ковром. Помещение оказалось достаточно просторным и когда-то служило парадной залой. Справа от входа находилась добротная деревянная вешалка, украшенная сказочной резьбой, изображавшей диковинных зверей. На ней парочка запыленных и порванных плащей все еще дожидались хозяев. Прямо от входных дверей располагался каменный камин, встречавший непрошенных гостей холодной, безжизненной топкой. Старый клавесин, стоявший недалеко от камина, оказался единственной достопримечательностью, но разглядеть его из-за недостатка света не получалось.

— Хватит на нее молиться, — Калдор легонько толкнул Ослябю в бок носком сапога. — Давай, клади ее на пол, проверим, дышит или нет.

— Колдун! Как эта девка добралась сюда раньше нас?! — воскликнул железнобокий, уставившись на волшебника.

Эразм скривился и заглянул в лицо Шахриет. Девушка что-то несвязно бормотала синими губами. Плащ закрывал ее разорванные одежды, но крови Брюзгливый не заметил.

— Что она там шепчет?

— Ей х-х-холодно, милорд, — Ослябя с ужасом смотрел на девушку.

— А кажется, что тебе.

— Оставьте ее, — Нахиор озирался по сторонам. — Она не смогла бы нас обогнать, тем более в буре. Решим эту проблему после.

— А вдруг она как-то связана с проклятием? — Калдор машинально положил руку на голову ящера, что жался к нему, словно дворняга.

— Тогда тем более нужно осмотреться. А то… — мамелюка прервал бешенный крик, раздавшийся за спиной Осляби.

— Прокля-я-ятье! Прокля-я-ятье! Умре-е-ете!

Паломник подскочил словно ошпаренный. С девушкой на руках он принялся скакать и вертеться во все стороны. В тот момент все схватились за оружие, даже Нахиор. Только волшебник в очередной раз хлопнул себя ладонью по лбу. Решительно подойдя к Ослябе, он открыл мешок и выпустил бесновавшуюся птицу на волю. Перья полетели во все стороны. Ворон перестал угрожать собравшимся и, сев под потолком на одно из деревянных перекрытий, сверлил героев ненавистным взглядом.

Шахриет аккуратно уложили на пол и принялись искать дополнительные источники огня.

— И что, факел только один? — Эразм всплеснул руками и тяжело вздохнул. — Вы серьезно?

Волшебник прошептал формулу и лезвие меча Шалилуна загорелось голубым светом. Орк вскрикнул и бросил оружие на пол, чуть не зашибив при этом дрессировщика, торопливо рыскающего в дорожном мешке.

— Проклятье атаковать! — завопил он. — Шалилун проклят!

— Тебя еще в материнской утробе прокляли, осел! — лорд Пифарей, уставший вздыхать и лупить себя по лбу, молча проделал тоже самое с оружием Варвара и Калдора. Теперь можно было разглядеть даже толстый слой пыли, что покрывала клавесин словно скатерть.

Неожиданно одна из клавиш музыкального инструмента вдавилась. Раздался пронзительный звон. Все вздрогнули. Даже у Эразма пробежала дрожь по спине. Следом сыграла еще одна клавиша. Потом еще. Еще и еще. Клавесин играл, словно невидимый музыкант решил исполнить жуткую симфонию. Расстроенный инструмент издавал дребезжащие, тоскливые звуки. Ревел как раненный зверь. Приключенцы остолбенели.