Где ты, Балто?

Вот честно, я бы покраснел, если бы мог! Но мою львиную рожу покрывала коричневая шерсть, и всё, что я мог, это лишь скромно потупить глазки и застенчиво покопать ножкой пол.

Гермиона задумалась, сверля взглядом пустой угол купе, куда смотрел Гарри, обозначив местонахождение неведомого хранителя. Негромко забормотала себе под нос:

— Ветер же не может переменить направление только потому, что на его пути оказался ребёнок? Но именно это и произошло в прошлом году, когда буря сорвала крышу столовой и она почему-то улетела совсем в другую сторону, противоположную от меня… Выглядело всё это так, как будто некто невидимый перехватил её и отшвырнул подальше, — взгляд девочки устремился в потолок, а потом она трагично прошептала: — Гарри, а оно… он — великан? Какого же оно роста должно быть, чтоб поймать и отбросить прочь крышу?!

Гарри с сомнением оглядел мои метр девяносто и изрек:

— Нормального роста лагуны. Просто они очень сильные и магией отлично владеют.

— Господи! Я хочу увидеть своего! — девочка истово сложила ладони вместе и молитвенно воздела глаза к потолку. Потом вопросительно глянула на попутчика. — Как это сделать, Гарри, что нужно совершить для того, чтобы увидеть Хранителя?

Гарри с тем же вопросом во взгляде посмотрел на меня. Мы с Гегемонией озабоченно переглянулись. С одной стороны, это хорошо, что ребёнок захотел увидеть своего Хранителя, но с другой, этот, казалось бы, благородный порыв смущала некоторая корысть. Гарри об этом знал, и он смущенно спросил девочку:

— Э-э-э… Гермиона, а ты его просто видеть хочешь или у тебя есть ещё какая-то, более уважительная причина?

— Я хочу его поблагодарить! — твердо заявила Гермиона. — Ведь он спас мне жизнь, и я рада, что знаю, кто мой спаситель!

— Поблагодарить её ты можешь и так, — пожал плечами Гарри. — Она тебя прекрасно слышит.

Гермиона подумала, понурилась, потом надула губы и подняла брови домиком, отчего в её карих глазах появились честные слезы, за которыми изо рта вырвался жалобный звук:

— Хны-ы-ы-ыыы…

Я, завороженно глядя на ручейки слез, страстно вмазал лагуне затрещину и возбужденно рявкнул:

— Лижи!

Моментально всё поняв, Гегемония нырнула к лицу Гермионы и слизнула соленые дорожки. Для инициации годится не только кровь, иногда достаточно и слез вкупе с искренним желанием, как в данном случае. Гермиона почувствовала прикосновение к своим щекам, а потом увидела и лицо родного Хранителя… Ахнув, она жадно вгляделась в такие же карие, как у неё, глаза, потом всхлипнула и с восторгом обняла лагуну. А та, истосковавшаяся за годы одиночества, с огромным облегчением заключила Гермиону в теплые объятия. Я задумчиво уставился на Гарри — может, не зря он видит чужих Хранителей, раз так чудесно соединил двоих?.. Мальчик ответил мне обалделым взглядом, по-настоящему удивленный тем, что произошло, увидел мою довольную улыбку и рассиялся.

А поезд несся по дороге, гремя и подрагивая на стыках рельс, несся на север, с каждой милей приближая нас к Хогвартсу. Несся и грохотал по зеленому тоннелю лесов, временами вырываясь в солнечный простор лугов, резал полосатые тени мостов, летя над реками, кренился на крутых поворотах, приветственно гудя хвостовому вагону, и лихо, залихватски свистел, выпуская пар на подъемах и спусках горных дорог.

К нам в купе никто не совался, а если кому случалось заглянуть, то обычно тут же закрывали двери, увидев парочку. Некоторые, правда, осмеливались на вопросы:

— Привет, вы Гарри Поттера не видели?

Гермиона качала головой, Гарри хихикал и отвечал:

— Нет, мы не видели.

Заглянул ещё один мальчик, пристально осмотрел пол и обратился к хозяевам купе:

— У меня жаба сбежала. Она тут не пробегала?

Гермиона помотала головой, а Гарри потрясенно выдохнул, глядя на высоченную фигуру гваделора, стоящего за плечами мальчика:

— Ух ты! Кто это у тебя такой крылатый?

— Где? — испугался тот и оглянулся назад. А я узнал Расмуса Рассела, Хранителя Невилла. Значит, где-то поблизости находится и Аркон Рэндалл, крылатый Хранитель Драко.

— Кто крылатый? Хранитель? — заволновалась Гермиона.

— Да! — Гарри, сверкая глазами, вскочил с сиденья и втащил Невилла в купе, усадил и с восторгом уставился на крылатого гиганта. — Ничего себе! Он похож на горгулью с парапета собора Нотр-Дама!

Невилл, как тут же выяснилось, своего Хранителя тоже не видел, но после объяснений Гермионы и Гарри понял, кто именно спас его от падения из окна, когда его выбросил безумный дед Элджи… А осознав, бурно разрыдался, до полусмерти перепугав новых знакомых. Гермиона кинулась с платочком — утирать слезы, а Гарри неуклюже и неловко похлопал его по плечу, смущенно бормоча слова утешения. Невилл уже рыдал в голос, когда Гарри не выдержал.

— Ну чего ты?!

— Я, оказывается, не один! Все эти годы со мной, оказывается, кто-то был, родной и надежный!.. — прорыдал Невилл, размазывая по щекам слезы. Как причащаются гваделоры, я не знал, и поэтому не мог посоветовать ему того же, что и Гегемонии… Но Рэсси, слава Глену, додумался сам. Уловив в плаче подопечного искреннее желание видеть его, он сел на скамью, сгреб Невилла в охапку и поцеловал мокрые щеки, сцеловывая-собирая слезы…

Таким образом, нашего полку прибыло, наша компания увеличилась на Невилла Долгопупса, мальчика с трудной, тяжелой судьбой. Его Хранителю, Расмусу Расселу, пришлось беречь его через год после рождения, как и мне, ибо Невиллу не повезло. Бабушке, слишком поглощенной домашними проблемами, до него не было дела, дедушка Элджи, напротив, норовил каждую удобную минуту прибить внучка, негодного, как он считал, сквиба. Мама и папа Невилла лежали в больнице, изображая репу и морковку. В общем, кругом бедовый пацан.

Когда пришел Драко в сопровождении верных вассалов и Аркона, я уже ничему не удивлялся и приготовился к новому представлению. Но, к моему вящему изумлению, Аркона Гарри не увидел. Как потом выяснилось, Аркону не было нужды выставлять себя напоказ — Драко его видел с рождения, знал о нем и привык к его постоянному местонахождению рядом. Ангел-хранитель всегда стоял за его плечами…

Оглядев сборище магглокровок и тюфяка, Драко скривился и собрался сказать какую-нибудь гадость, но Аркон отвесил ему подзатыльник и велел поздороваться чин по чину. Вздрогнув, аристократик выпрямился, кашлянул и предельно вежливо обратился к троице:

— Простите. Сегодня прекрасная погода, не правда ли?

Гарри перестал шарить глазами за-над плечами белобрысого мальчика и переключился непосредственно на него:

— Да-да, привет. Ну как, пронес метлу?

— Нет, не пронес, — Драко покраснел. — Первокурсникам их нельзя иметь.

— Вы знакомы? — от удивления я не удержался и встрял в разговор.

— Да, — Гарри посмотрел на меня. — Мы познакомились в ателье мадам Малкин.

Драко сощурился, видя, что очкарик разговаривает с кем-то невидимым, и, похоже, счел это достойным своего внимания — по его мнению, у простолюдинов Хранителей быть априори не должно. Во всяком случае, он снизошел до знакомства:

— Меня зовут Драко Малфой. А это, — кивнул он назад: — Кребб и Гойл.

Старожилы купе тоже назвали себя:

— Гарри.

— Гермиона.

— А я Невилл Долгопупс.

Драко вежливо покивал каждому и собрался покинуть нас, но тут Аркон зачем-то протянул руку и легким движением взвихрил волосы со лба Поттера, открывая едва заметный восковой след старого, давно зажившего пореза от прилетевшего обломка кирпича. Глаза всех ребят так и приклеились к следу.

— Ты Гарри Поттер? — растерянно спросил Драко. — Это я тебе писал письма с семи лет?..

Повисла тишина, нарушаемая лишь бодрым перестуком колес по стыкам рельс, по которым несся алый поезд, с каждой милей приближая нас к Хогвартсу.