Вечеринка моей жизни

Надя

– Я не приехала вчера домой, Mami, не потому что, не люблю тебя или не доверяю тебе. Я просто не хотела встречаться с Лизой и утешать ее, пока она плакала, потому что ее сын годами изменял мне, – сказала Надя, пытаясь перевести звонок на «Bluetooth». Позади нее стояла патрульная машина, и Надя не хотела с утра в понедельник заработать штраф за разговор по телефону.

Ее мама вздохнула.

Тинкербелл пронзительно залаяла на заднем плане, и Надя в очередной раз пожалела, что плохо выдрессировала свою меховую сестричку. Она еще даже не успела попить кофе, а ее голова уже шла кругом. Если это было признаком грядущих событий, то она не хотела, чтобы наступал остаток недели.

– Я всего лишь сказала, что она хочет поговорить. А еще, она спрашивала, когда ты вернешь ей фату. Она принадлежала ее бабушке, – сказала мама.

Проклятая фата. Но Надя заслужила все эти драматические события и слезы, которые ей пришлось пролить из-за дурацкой фаты. И все это потому, что ей не хватило смелости решительно воспротивиться, когда Лиза предложила ей надеть фату своей бабушки, которая передавалась как семейная реликвия.

А ведь сестра Брэндона даже не надевала ее на своей свадьбе, но Надя сглупила и поддалась уговорам.

Как она могла быть такой наивной? Она понятия не имела. Ей хотелось рвать на себе волосы, что было не самым лучшим решением, учитывая, что ей нужно было позаботиться о фотосессии для своих новых приглашений.

Удивительно, но новость о ее расторгнутой помолвке не распространилась. Надя смогла насладиться тихими выходными без маминых приставаний с вопросами о подробностях, которых она еще не знала, без рыданий ее бывшей будущей свекрови и без лая собаки.

Но теперь Надя была вынуждена посмотреть в лицо реальности, и она нуждалась в чертовом кофе.

Она включила поворотник, съехала на обочину, и когда патрульная машина проехала мимо, облегченно выдохнула, отчего в шее что-то хрустнуло.

– Ой-ой, – простонала она.

– Это слишком большой стресс. Не так ли? – со слезами в голосе спросила ее мама. – Зачем ты навлекла это на себя? Ты же знаешь, что можешь попросить Брэндона дать тебе еще один шанс?

Надя на секунду отключила звук, чтобы мама не услышала, как она бормочет:

– Черта с два я это сделаю! – Взяв себя в руки, она включила звук и ответила: – Ладно, Mami. Ты права. Мне жаль, что для тебя это слишком тяжело. Это моя вина.

Она представила, как мама напряглась от сарказма, прозвучавшего в ее голосе.

Она больше не могла сдерживать свое раздражение и добавила:

– Но что по-твоему я должна была сделать? Выйти замуж за мужчину, который меня не любит? – Она не рассказала маме подробностей разрыва или насколько сильно пострадала ее самооценка, но она знала, что любого упоминания о каком-либо неуважении к семье Паласио будет достаточно, чтобы убедить свою маму, что это было единственное разумное решение.

Ее тактика сработала, потому что, когда ее мама снова заговорила, в ее голосе звучала легкая обида за Надю.

– Конечно, нет! Я не хотела, чтобы ты вступала в брак, который сделает тебя несчастной. Но твоя жизнь только усложнится. Завтра приезжает бабушка. Она только что мне звонила, чтобы напомнить об этом, как будто мы могли забыть.

Надя снова вздохнула, но на этот раз оставила звук включенным.

Между ними повисла гнетущая тишина.

Разум и сердце Нади находились в смятении.

Даже после вдохновляющих речей Изабеллы и Стиви в субботу вечером вечеринка по поводу двойной кинсеаньеры казалась немного нелепой. Но она цеплялась за нее из-за Мэди, которая приехала к Наде в воскресенье вечером, чтобы подбодрить.

Следовало бы также признать, что визит Мэди едва не обернулся неприятными последствиями, но, в конце концов, он подстегнул Надю довериться первому порыву отпраздновать свою жизнь.

Мэди предложила Наде прочитать карты таро, чтобы узнать, что ждет ее впереди.

Надя колебалась. Ей никогда не везло с гаданиями.

– Тебе нечего бояться, милая. Карты не лгут, но они могут помочь пролить свет на сложную ситуацию, – сказала Мэди, зажигая круг из свечей вокруг коврика из шкуры ягненка, который она расстелила в гостиной.

– Пролить свет?

– Ну, осветить твой путь, – ответила Мэди, подводя Надю к пуфу для медитации.

– Тогда ладно, – сказала Надя и выбрала традиционный набор таро Райдера Уэйта, потому что после многолетней дружбы с Мэди Надя была знакома со значением этих карт. Мэди не смогла бы придумать другое толкование, чтобы заставить ее чувствовать себя лучше.

– Готова? – спросила Мэди, ее светло-карие глаза сияли, как будто она была наполнена светом изнутри. А выгоревшие на солнце волосы переливались в свете свечей и ниспадали идеальными волнами, обрамлявшими ее лицо в форме сердца.

Надя кивнула, закрыла глаза, сделала глубокий вдох и выбрала карту.

– Ой, – прошептала Мэди, и тревога в ее голосе заставила Надю поежится.

Она взглянула на подругу из-под опущенных ресниц, желая убедиться, что Мэди не подменила карту, но боясь посмотреть на изображение на ней.

– Все так плохо?

Мэди сглотнула. Ее глаза расширились от ужаса, а рот сжался в тонкую линию, когда она кивнула.

– Но это прошлое, так что, конечно, это не… приятно, милая.

Надя взглянула на карту. Человек лежал на земле, десять мечей вонзились ему в спину.

– Вполне очевидно, не так ли? – спросила Надя, пытаясь улыбнуться, но неудачно.

– Вытащи еще одну, – скомандовала Мэди.

Надя сделала, как ей велели.

«Тройка мечей». Теперь это было сердце, пронзенное тремя мечами.

Слезы навернулись на глазах Нади. За эти годы она получила много тройных мечей. Ничего нового, но все равно больно.

В глазах Мэди тоже стояли слезы. Но она первой пришла в себя. Она покачала головой, отчего ее божественные волосы рассыпались по плечам, и сказала:

– Мы знаем, что прошлое – отстой. Теперь давай выберем одну для настоящего, а затем другую для будущего.

Именно тогда Надя начала пить розовое вино, поэтому остаток вечера прошел как в тумане. Этим утром в машине, пока ее мама тихо плакала на другом конце телефона, она вспомнила только о карте для настоящего. Это была «Десятка жезлов», человек, взваливший на себя охапку палок, вес которых был таким тяжелым, что у него подгибались ноги.

Она чувствовала эту ношу всем сердцем.

Затем на будущее она достала «Башню». На карте была изображена молния, которая ударила в стоящую на вершине горы башню, и подожгла ее, а также два человека, выпрыгнувших из окон.

– Я сдаюсь! – воскликнула Надя, ей было настолько грустно, что она даже плакать уже не могла. – Давай закончим на этом, Мэдс. Моя жизнь будет отстойной, верно?

– Но «Башня» не такая уж плохая карта, милая! – по какой-то причине Мэди улыбнулась.

– Разрушение. Потеря баланса, что же еще? Ах, да, хаос. Вот что она означает.

Мэди взяла Надю за руки, чтобы успокоить, и это сработало.

– Посмотри на свет. Это означает божественное вмешательство. Еще? После хаоса наступает восстановление. Башня означает радикальные перемены, которые могут привести к твоей лучшей жизни. Ну, возьми еще одну, чтобы прояснить ее значение.

Надя уступила подруге, потому что хотела отправиться спать.

Следующая карта лишила обеих дара речи. Это была «Десятка кубков».

– О, боги! – воскликнула Мэди своим нежным голосом.

Надя просто уставилась на карту, в то время, как на нее снизошло странное спокойствие. На карте была пара, которая стояла, обнявшись, лицом к красивому дому и зеленому саду. Двое детей радостно играли рядом с ними. Река текла по зеленым пастбищам, а на фоне ярко-голубого неба на радуге расположились десять золотых чаш.

– Карта обладания всем, – благоговейно произнесла Мэди. – Держись за это чувство в своем сердце, Надита. Я знаю, что это сбудется.

Надя положила карту под подушку, а утром засунула ее в сумочку, не как компас, а как талисман от всех тех неприятностей, которые произойдут до того, как исполнится все обещанное «Десяткой кубков».

Но что, если Надя сократит свои потери? Что, если она исчезнет с лица земли и больше никогда не покажется на свет? Что, если она сбежит?

Однако, как только эта мысль пришла ей в голову, она тут же откинула ее. Надя не убегала от проблем, она не пасовала перед трудностями и не была трусихой.

И она не сделала ничего плохого. Это Брэндон должен был исчезнуть, что он скорее всего и сделал. С четверга о нем не было ни слуху, ни духу.

Если уж на то пошло, она пыталась исправить ошибку, терпя его неуважение в течение стольких лет.

– С бабушкой все будет хорошо, – наконец сказала Надя. По-видимому, ее голос звучал решительно, так что мама даже не стала спорить. На самом деле, она вздохнула с облегчением. Надя продолжила: – Только, пожалуйста, пока ничего ей не говори. Я знаю, как это тяжело, но я хочу сама сообщить ей новости. Она никогда не любила Брэндона.

Облегчение ее мамы донеслось до нее по телефону.

– Ay, hija! Я ничего не скажу.

Побурчав еще немного о том, что нельзя доказать правоту бабушки, мама повесила трубку.

Бабушка Каталина и дедушка Леонардо были единственными из всей большой семьи, кто приезжал каждый год.

Дедушку Брэндон не заботил вообще. Он был типичным дедушкой. Но с ее бабушкой совсем другая история. Она была наблюдательной и обладала интуицией, и с тех пор, как Наде исполнилось семнадцать, она предупреждала ее о Брэндоне. Чтобы бабушка невзлюбила кого-то, он должен был быть тем еще «фруктом». И сейчас Надя поняла, что ее бабушка не ошиблась. Это больно било по ее самолюбию, потому что, кроме отношений с Брэндоном, она всегда делала все, что от нее требовалось.

Признать бабушкину правоту было бы слишком тяжело. Надя надеялась, что не умрет, когда признается ей во всем.

Бабушка полюбила мужа Изабеллы, и Надя надеялась, что после свадьбы с Брэндоном будет то же самое, как будто простой листок бумаги действительно мог что-то изменить.

А что еще хуже, теперь Наде предстояло встретиться со своим боссом. Он повел себя по-уродски, когда она попросила отпуск в связи со свадьбой.

– Вы много лет жили во грехе. Что изменит это показное подобие праздника? – спросил он, прикидываясь, что шутит, когда она попросила отгул и перед свадьбой тоже. Она годами откладывала свой отпуск, и у него не было другого выхода, кроме как отпустить ее. При этом, она хотела сделать все возможное, чтобы наконец получить прибавку к жалованью, которую уже давно заслуживала.

Когда она, наконец, приехала в офис, Шанис подошла к ней и тихо спросила:

– Ты в порядке?

Шанис, невысокая чернокожая женщина, иммигрировавшая с Гаити в подростковом возрасте, была самым опытным помощником юриста в офисе. Фирма развалилась бы без ее опыта, но Лэрэми и партнеры относились к ней как к секретарше. В свои сорок с хвостиком она была сердцем и душой фирмы. Она поддерживала Надю с первого дня, предупреждая ее и давая советы на каждом шагу.

В свою очередь, на протяжении многих лет Надя неоднократно убеждала ее оставаться с ней, пока она не станет партнером. Втайне она надеялась, что однажды откроет собственную фирму и Шанис последует за ней. Но смогла бы она позволить себе нанять Шанис?