Вечеринка моей жизни

* * *

Надя задержала дыхание, пока мама затягивала на ней корсет. Она примеряла свое старое платье с выпускного бала, на который не пошла, потому что на следующий день у нее было важное тестирование для поступления в колледж. С разбитым сердцем она хранила это платье в брендовом пакете, который ей дали в магазине в торговом центре, где она никогда не делала покупки.

Платье было ярко-розового цвета, идеально сочетавшимся с цветом ее кожи, но спустя столько лет оно ей больше не подходило. Даже если бы она перестала дышать, ей пришлось бы вынуть пару ребер, чтобы платье застегнулось. Не помогло и то, что она съела по меньшей мере пять сальтеньяс и две полные тарелки асадо и аргентинского «русского» салата. Но она ни о чем не жалела. Даже если мама чуть не удушила ее.

– Прекрати, Mami, – взмолилась Надя, хватая ртом воздух. Ее подмышки покалывало от пота, который выступил от попыток влезть в платье, предназначенное для морившей себя голодом семнадцатилетней девушки. Хотя, в свои почти тридцать лет она стала лучше относиться к еде, и, возможно, из-за этого ее талия увеличилась в объеме на несколько дюймов. И даже если бы каким-то чудом ее талия осталась прежней, то грудь все портила, потому что даже две чашечки на два размера меньше не могли ее вместить.

– Она сейчас упадет в обморок, Tía Вирджиния, – сказала Джианна, приходя ей на помощь. – Дыши, солнышко. Дыши.

С помощью Марселлы ее мама развязала шнурки корсета, и Надя сделала такой глубокий вдох, что у нее закружилась голова.

– Уф!

В глазах у нее потемнело, и она могла видеть только клубы света, похожие на пылинки в солнечном луче.

– Это не подойдет, – сказала она в полном отчаянии, поскольку красное платье не получило одобрения старших женщин ее семьи.

– Оно выглядит слишком официально, – заявила тетя Ромина. Оливия и близнецы, Аллегра и Амара, согласились со своей тетей, а затем все остальные присоединились к ним.

– В нем ты похожа на секретаршу, – сказала Биса, и ее слова поставили точку в дальнейшем обсуждении.

Красное платье не подходило.

Она вышла из шелковой ткани и бросила грустный взгляд на платье для выпускного вечера, которое хранила в своем шкафу.

– Я думаю, Оливия с удовольствием надела бы его. Как считаешь? – спросила она Изабеллу, которая сидела на кровати, но не переставала тыкать указательным пальцем в свой телефон.

Изабелла театрально закатила глаза и сказала:

– Ей бы это наверняка понравилось. А вот Джейсон может не согласиться с этой идеей. Он отказывается признавать, что она больше не маленькая девочка.

Все женщины в комнате покачали головой. У всех них был опыт общения с чрезмерно заботливыми отцами. Все, кроме Джианны, чей отец умер, когда она была совсем маленькой.

– Это привилегия, понимаешь? Взросление? Видеть, как твоя дочь превращается из маленькой девочки в женщину? – сказала Надя.

Марселла кивнула.

– Давайте дадим ему время, – сказала Изабелла. – Может быть, в следующем году, на ее выпускной, он смирится.

– Но что мы будем делать с платьем? – спросила Вирджиния, почесывая голову.

Они потратили годы, и это не преувеличение, на поиски свадебного платья, о котором Надя мечтала. И когда она наконец нашла его, ей стоило целого состояния переделать его по своему размеру.

И все усилия были напрасны.

Она посмотрела на платье своей мечты, которое висело с обратной стороны двери маминой комнаты, умоляя, чтобы его надели.

– Примерь его, – попросила Биса. – Я хочу посмотреть, как оно выглядит.

За последние несколько дней, проведенных со своей большой семьей, Надя поняла, что ни в чем не может отказать Бисе. Она даже не смогла признаться, что Маркос на самом деле не ее жених, так что поправлять ее по поводу платья и объяснять, почему на него даже смотреть больно, не говоря уже о том, чтобы надеть, было безнадежным делом.

Мэди присоединилась к ним вместе с Оливией и близнецами, тетушками, бабушкой, Бисой, Джианной, Лолой и Марселлой, явно чувствующей себя неуютно на этой ультра-женской встрече, все она наблюдали за Надей с той же молчаливой просьбой в глазах.

– Просто для развлечения, – сказала Вирджиния.

Надя бросила взгляд на свою сестру, которая просто пожала плечами и спросила:

– А что ты теряешь?

Пару мгновений она раздумывала.

– Dale, nena, – сказала Биса, помогая ей снять футболку.

Надя отшатнулась. По сути дело было не в том, что она не хотела примерять это платье. Она хотела этого. Больше всего на свете, чтобы последний раз взглянуть на себя в нем. Но она была в ужасе от того, что оно на нее не налезет.

– У всех нас те же части тела, что и у тебя, nena, – настаивала Биса.

– Мои прелести в футболке так не выглядят, ну да ладно, – сказала Лола, закатывая глаза и посылая ей легкую ободряющую улыбку.

Надя улыбнулась в ответ, испытывая благодарность за поддержку. Ах! Она будет скучать по двоюродным сестрам, когда они вернутся к своей обычной жизни.

Она глубоко вздохнула и сняла футболку, в полной мере осознавая, что все взгляды устремлены на ее тело. Но когда она осмелилась взглянуть в лица женщин своей семьи, она не увидела осуждения или, тем более, порицания. Во всяком случае, некоторые из них казались немного ошеломленными увиденным. Особенно младшие девочки и… Марселла?

Джианна, похоже, тоже это заметила, потому что игриво шлепнула свою подругу по ноге и попыталась прикрыть глаза.

– Эй, эй, эй, – воскликнула она. – Только не влюбись в мою сестру!

Марселла ответила, поцеловав Джианну в губы.

Теперь близнецы и Оливия не могли оторвать глаз от счастливой пары. Забавно, но Вирджиния тоже. Как будто перед ними открылся целый мир возможностей, о которых они никогда не задумывались.

– Bueno, ладно, – сказала Изабелла, видя, с каким увлечением ее дочь наблюдает за открытым выражением чувств двух взрослых женщин. Затем она повернулась к Наде и воскликнула: – Ты должна мне помочь. В конце концов, это ты начала!

Надя неторопливо подошла к платью, висевшему у зеркала, и ступила в шелковистую прохладу просторного и дорогого шелка. Она повернулась, чтобы сестра могла помочь ей застегнуть пуговицы на спине. К ее облегчению и удивлению, оно подошло. Когда она обернулась, то впервые увидела свое отражение.

И вот, она стояла в платье, которое придумала вместе со своими подругами, когда была еще подростком, после их первого с Брэндоном поцелуя. Она добавляла детали и что-то меняла по мере того, как с годами менялся стиль, и в течение последних двух лет она делала скромные платежи эксклюзивной портнихе в престижном магазине, которая воплотила ее мечту в жизнь.

И все это было напрасно.

– Ты можешь получить много денег, если перепродашь его, – оценивающе отметила Лола.

– Конечно, – согласилась Изабелла. – Я добавлю это в список объявлений университета.

Женщины шептались о том, сколько такое платье стоило бы в Лондоне, Барселоне, Буэнос-Айресе, Сиднее или Рио-де-Жанейро.

– Тебе даже не нужно говорить об обстоятельствах, стоящих за ним, понимаешь? – сказала Джианна, ее красная помада сексуально размазалась вокруг рта. Надя почувствовала укол зависти к той любви, которая была в жизни ее двоюродной сестры. Но она быстро подавила это чувство. Джианна заслуживала такой любви, и Надя не стала бы завидовать ей.

Она проглотила комок в горле и кивнула.

На самом деле проблема была не в деньгах. Как это называлось на уроке «Основы экономики», который она посещала? Невозвратные издержки. Точно.

Обиднее всего было то, что кто бы ни купил это платье, он не узнает об иллюзиях и мечтах, вшитых в него блестками и жемчугом. О том, как она изменила свои привычки в еде и образ жизни, чтобы влезть в него, и в конце концов платье больше не соответствовало ее мечтам. Кроме того, если ей потребовались годы, чтобы подобрать идеальное платье для празднования своей свадьбы, кто знает, сколько времени ей могло потребоваться, чтобы выбрать платье для празднования верности самой себе? Одного раза хватило на всю жизнь. Как люди вступали в брак несколько раз и снова проходили через это?

Постепенно она потеряла фокус своего изображения опустошенной, брошенной невесты в зеркале и ясно увидела женщин, стоящих позади нее. Она представила всех тех, кто еще не добрался сюда, например, Стиви, которая по-прежнему находилась в Техасе и весь день присылала фотографии платьев. И тех, кто любил ее, но ушел из жизни, как ее бабушка Паласио, и двоюродных братьев и сестер, которые не смогли приехать в ее особенный день.

Ее охватила волна благодарности, угрожая поглотить с головой. Увидев, что все они здесь ради нее, она сморгнула слезы. Ей чертовски повезло.

– Я не готова избавиться от этого платья, – призналась Надя.

Она повернулась лицом к своей семье. В любом случае, не только ее глаза были полны слез. В окружении всех этих женщин она чувствовала себя в безопасности и могла свободно поплакать.

– Ты можешь приберечь его до того момента, когда встретишь свою настоящую любовь, – сказала тетя Эми деловым тоном. – Твоему будущему мужу не нужно знать, что оно осталось у тебя с предыдущей помолвки.

Вся комната взорвалась несогласием. Даже у маленьких девочек на лицах отразился ужас.

– Это к несчастью, Эми! – воскликнула тетя Ромина. – Нельзя ничего повторно использовать с предыдущей свадьбы.

– Я знаю суеверия и все такое, – возразила тетя Эми. – Я всего лишь хочу сказать, что все это на самом деле не имеет значения… Ты можешь использовать это платье для другой цели и по-прежнему жить счастливо. Возможно, не для праздника кинсеаньеры. Сердечная рана все еще слишком свежа. Но на… потом, понимаешь?

Она пожала плечами, как будто пыталась не сказать лишнего.

На самом деле все знали, что у нее была история, которую она хотела рассказать.

– Эми, что ты пытаешься сказать? – спросила Вирджиния.

Мерседес, семнадцатилетняя двоюродная сестра Нади, посмотрела на свою маму так, как будто видела ее впервые.

Наконец Эми глубоко вздохнула и сказала:

– До того, как я вышла замуж за Романа, я была помолвлена с другим мальчиком… мужчиной.

– С мальчиком или мужчиной? – спросила Джианна, в ее больших глазах сверкало любопытство.

Тетя Эми покраснела, но плюхнулась на кровать и, обняв подушку, сказала:

– Мужчина, но я думаю о нем как о мальчике, потому что мы оба были так молоды! Он жил в соседнем доме, и мы встречались все наши подростковые годы. Наши мамы были лучшими подругами и были в восторге от наших отношений. Они начали собирать мое приданое, когда мне было четырнадцать!

Послышался шепот ужаса, хотя Надя почувствовала, как жар пополз по ее шее к лицу.

Она избегала смотреть на сестру, боясь, что та выдаст ее, и расскажет семье, что Надя планировала свою свадьбу, записывая все в огромный блокнот, примерно с тех же лет. Что бы сказала семья?

– Но однажды я встретила Романа, и не смогла выйти замуж за Рамона, так его звали, понимаете?

– Это практически одно и то же имя, – озвучила Биса очевидную мысль, мелькнувшую у всех в голове. – Какое совпадение!

– Я рассталась с Рамоном, потому что знала, что любовь всей моей жизни – это Роман. Через пару месяцев после окончания средней школы мы с Романом поженились. Я надела то же платье, что лежало в моем сундуке желаний, и я сохранила все остальное, что там было.